Джером Джером - Трое в лодке, не считая собаки
8
…Джордж ходит спать в банк, с десяти до четырех каждый день, кроме субботы, когда его будят и выставляют за дверь в два… — в Англии времен Джерома суббота называлась «полувыходным»; фабрики, конторы и банки закрывались в 1 и 2 часа пополудни; магазины в субботу, наоборот, работали (и работают в наше время) дольше обычного времени.
9
…он наелся сырого лука или перемазал «Вустером» отбивную. — «Вустер» (Worcester, разг. от Worcester sauce или, что более правильно, Worcestershire sauce), пряный соус, который до сих пор производится фирмой «Ли и Перринс».
10
…на то чтобы слушать Эолову музыку, которую ветер Всевышнего извлекает из струн людских душ вокруг… — Эол, в античной мифологии, бог ветров на плавучем острове Эолия, родине туч и туманов, родоначальник эолийцев. В огромной пещере Эол держал закованные в цепи «междоусобные ветры и громоподобные бури».
11
С одного конца у него «С-р», с другого «В-к»… — У Джерома здесь смешной фрагмент, основанный на совпадении маркировки барометра и названия городка на юго-востоке Англии. На барометре указано “Ely”, в то время как существует городок с таким же названием. Именно:…and one end is “Nly” and the other “Ely” (what’s Ely got to do with it?). — «С одного конца у него «С-р», с другого «В-к» (только причем здесь В-к?)».
12
Они отправляются на розыски Стенли. — Стэнли, Генри-Мортон (1841–1904), знаменитый путешественник, газетный корреспондент; в 1871 г. по поручению издателя нью-йоркской газеты «Нью-Йорк Джеральд» отправился разыскивать в центральной Африке английского исследователя и путешественника д-ра Ливингстона. Аллюзия на соревнования в географических открытиях между англичанами и американцами середины-конца XIX в.
13
Цезарь, как в поздние времена Елизавета… — т. е. Елизавета Первая (1533–1603), с 1558 г. королева Англии, Франции (формально) и Ирландии. Известна так же как Королева-Девственница (т. к. «из государственных соображений» не была замужем), имела прозвище Добрая Бесс. Здесь и далее Джером высмеивает слабость англичан к «историческим местам» и «историческим преданиям». Когда во второй половине XIX в. начал развиваться туризм, чуть ли не каждая придорожная гостиница и трактир в Англии рекламировались их хозяевами как место, где останавливалось какое-нибудь историческое лицо.
14
Как, должно быть, ненавидел Кенингестун простоватый бедняга король Эдви!.. чтобы украсть тихий час при свете луны с милой своей Эльгивой…. Затем эти скоты — Одо и Сен-Дунстан… — Джером имеет в виду известный рассказ о том, как король Эдви Справедливый (941–959, король с 955) завязал вражду с Дунстаном, Архиепископом Кентерберийским (909–988, архиепископ с 960, впоследствии канонизирован, его день отмечается 19 мая; стяжал славу главным образом тем, как хитро обманывал дьявола). Согласно традиции, в день коронации король Эдви не явился на встречу дворян. Разыскав юного короля, Дунстан обнаружил его в интимном обществе Этельгивы, девушки знатного рода. Когда Эдви отказался идти с Дунстаном на встречу, архиепископ пришел в бешенство, поволок короля силой и потребовал, чтобы тот отказался от девушки (при этом обозвав ее «шлюхой»). Затем, сообразив, что рассердил короля не на шутку, Дунстан поспешил укрыться в своем монастыре, но Эдви (подстрекаемый Этельгивой), помчался за ним, ворвался в монастырь и разграбил его. Хотя Дунстану удалось бежать, он не возвращался в Англию до самой смерти короля 1 октября 959 г. Вместе с Дунстаном фигурирует Одо (Одо или Ода Суровый, ум. 959, 10-й Архиепископ Кентерберийский), который собственно короновал короля Эдви в начале 956 г.
15
…чтобы возродиться снова, когда Хэмптон-Корт стал дворцом Тюдоров и Стюартов… — Хэмптон-Корт, королевская резиденция с 1505 (когда Джайлс Добени, лорд-гофмейстер Генриха VII, арендовал здание как дворец для приемов) по 1760 (когда, со времен правления Георга III, короли потеряли интерес к пригородным дворцам и с тех пор находились главным образом в Лондоне).
16
У нас в школе был мальчик, мы звали его Сэнфорд-и-Мертон. — «Сэнфорд и Мертон», детская книга, которую написал Томас Дэй (1748–1789); вышла в трех томах с 1783 по 1789. Сэнфорд и Мертон — имена главных героев; испорченный богатый «плохиш» Мертон и правильный умница, сын бедного фермера Сэнфорд. Книга считалась «одной из самых мятежно-смешных книг восемнадцатого столетия». В наши дни книга в Англии неизвестна.
17
…не в счет, может быть, негры из Маргейта… — Маргейт, морской курорт на южном побережье Англии, в графстве Кент, в свое время очень популярное место среди путешественников. Во времена Джерома многие белые певцы и музыканты любили подражать заезжим черным труппам (и в большей степени пародировать их), исполняя негритянские мелодии, песни, шутки и т. д. (Отсюда происходит популярность банджо в Англии того времени.) Таких «подражателей» называли nigger minstrels («черномазые менестрели»; в наши дни за такое обращение можно попасть за решетку).
18
Но Окно-то поминовения вы посмотрите?! — Во многих церквях в Англии устроены особые витражи, на которых изображаются сцены подвигов Христа и святых; иногда такие окна устраиваются в честь или в память благотворителей прихода.
19
Блестяще исполненное нервным аккомпаниатором вступление к песенке судьи из «Суда присяжных»…. В этот момент Гаррис начинает петь и мгновенно выпаливает две строчки куплетов адмирала из «Слюнявчика». — Речь идет об очень популярных во время Джерома мюзиклах «Суд присяжных» (Trial By Jury, 1875) и «Слюнявчик, на Службе Ее Величества» (H.M.S. Pinafore, 1878); в частности о «центральных» музыкальных номерах этих мюзиклов — «Песенка судьи» (The Judge’s Song) и «Когда я был мальчишкой» (When I Was A Lad). Мюзиклы были написаны либреттистом Уильямом Гилбертом (1836–1911) и композитором Артуром Салливаном (1842–1900). В первом речь идет о теперь позабытой судебной практике, когда на человека могли подать в суд, если он изымал брачное предложение. Во втором — о дочери английского капитана, которая отвергает ухаживания Военно-морского министра, потому что любит простого моряка. Оба номера — комические арии, со сходным размером. (Можно представить, что Джером здесь «прохаживается» не сколько по тупости Гарриса, сколько по готовности публики ко всякого рода жвачке — авторы, раз найдя «верный» прием, эксплуатируют его дальше и дальше, выдавая публике одно и тоже, какую жвачку публика охотно глотает.) Строки «Песенки судьи» из «Суда присяжных»: When I, good friends, was called to the Bar, // I’d an appetite fresh and hearty… Гаррис путает со строками «Песенки адмирала» из «Слюнявчика»: When I was young I served a term // As office-boy to an attorney’s firm… и, таким образом, исполняет следующее: When I was young and called to the Bar….
