Игорь Можейко - 7 и 37 чудес
Наступила очередь развалин древних крепостей и дворцов. Первым догадался искать здесь сокровища царя Соломона некий Поссельт, который принялся за дело в 1888 году. Он облазил руины Зимбабве, золота не нашел, зато откопал несколько изображений птиц из мыльного камня (стеатита), к которым проводники относились с суеверным ужасом.
…Золотоискатель впервые увидел цитадель Зимбабве с вершины скалистого гребня, спиной крокодила поднимающегося над долиной. Стоявшая там крепость, которую археологи впоследствии назвали акрополем (Маух считал ее храмом царя Соломона), была возведена на самом гребне «крокодила» таким образом, что скалы гребня, соединенные перемычками из неотесанных глыб, вошли в нее составной частью. Спускаясь затем по склону десятиметровой толщины, стена полукольцом охватывала большой внутренний двор. По верху стены сохранились обрубки колонн, а внутри крепости – множество помещений, где укрывались в тяжелые времена жители долины.
И вот оттуда, с высоты, открылось в окружении множества разрушенных каменных зданий удивительное эллиптическое строение – само Зимбабве.
Маух и другие путешественники вслед за ним были убеждены, что Зимбабве построено пришельцами с севера. Поразительна сила самогипноза, ведь нелегко в классической форме африканского крааля – в овале, происшедшем из изгородей для скота, от тростниковых оград, углядеть угловатые, четкие линии архитектуры Ближнего Востока.
Грандиозная каменная крепость, словно вычерченная по лекалу, с одной конической башней обнесена стеной почти трехсотметровой длины, толщиной в основании пять метров и высотой – десять, почти полностью сохранившейся – так тщательно и умело были уложены каменные глыбы. (Подсчитано, что в стены Зимбабве уложено пятнадцать тысяч тонн камня.)
Входные ворота в цитадель давно уже разрушены, но, если пройти в закругляющийся внутрь проем и подняться по ступеням, слева увидишь «тайный» проход к башне – узкую щель между основной и дополнительной стеной, достигающей в длину шестьдесят метров. Саму башню Поссельт видел целой, видел он и другие строения внутри Зимбабве, которых мы никогда уже не увидим. И снова виноваты царь Соломон и геолог Маух…
Вслед за Поссельтом к реке Лимпопо пришли другие охотники за драгоценностями иудейского царя. Вера в их существование была так сильна, что все новые группы грабителей ворошили старинные здания, сравнивали с землей крепости и рушили дворцы. Больше других известен золотоискатель Нил, основавший «исследовательскую» «Компанию древних развалин». За пять лет своей деятельности, по словам самого Нила, только эта компания «исследовала» сорок три района развалин и обнаружила 500 унций золота в различных предметах, которые были переплавлены и проданы как «не имеющие художественной ценности». Но, как пишет Бэзил Дэвидсон, «никому не удалось узнать, сколько найдено предметов из золота, ибо вся эта орава, подобно Нилу, переплавляла их и продавала». Никто из золотоискателей не был заинтересован в том, чтобы преувеличивать свои находки и тем самым обратить на себя внимание властей и конкурентов. Куда выгоднее было прибедняться. И если Нил признался в пятистах унциях (все-таки больше десяти килограммов золотых изделий), то можно себе представить, сколько уничтожено бесценных произведений негритянского искусства.
Но к «заслугам» любителей старинных развалин относится не только уничтожение золотых изделий: добывая их, они планомерно разрушали все встречавшиеся памятники. От большинства из сорока трех, ограбленных Нилом, и следов не осталось. Даже в Зимбабве, с которым ничего не удалось поделать времени и врагам, Нил уничтожил несколько строений внутри цитадели и снес вершину конической башни.
Любители поработали на славу и продолжали работать, только негласно, и после 1902 года, когда был издан указ об охране памятников древности. Пример тому – правда, счастливое исключение – история с находками на холме Мапунгубве.
Этот холм расположен к югу от Зимбабве. Там, среди поселений племени бавенда, были раскиданы редкие фермы буров.
В 1932 году фермер Ван Граан, наслышавшись о святости холма Мапунгубве, решил взобраться на него и поглядеть, нечем ли там поживиться. Долго фермер старался найти путь на вершину холма, который поднимается над равниной отвесными стенами. Местные жители отказывались показать ему путь. «Когда белые заводили разговор о холме, они осторожно поворачивались к нему спиной. Считалось, что тому, кто заберется на холм, грозит верная смерть. Только тем великим, что предводительствовали их предками и зарыли там свои тайные сокровища, открыт туда доступ».
Наконец Ван Граану удалось найти человека, показавшего потайной путь на холм – заросшую кустарником, скрытую в скалах расщелину. Прорубая путь сквозь колючки, Ван Граан, его сын и три спутника добрались до расщелины. Внутри ее обнаружились вырубленные в скале ступеньки. Через несколько минут кладоискатели оказались перед высокой стеной из камней и, миновав ее, вышли на плоскую вершину.
Недавно прошел ливень, смыл пыль, и глазам предстало поле, усеянное битой керамикой, кусками железа и меди. Кое-где поблескивали крупицы золота.
Кладоискатели бросились ковырять землю ножами.
Вскоре рядом с ними уже лежали кучей золотые находки: фигурки носорогов, золотые пластины, проволока… Появился из-под земли скелет, но рассыпался от грубого прикосновения…
Золота набралось два килограмма, и «исследователи», разумеется, решили ни с кем не делиться благой вестью. Эта находка также канула бы в Лету, если бы сын Ван Граана не оказался студентом-историком и не проговорился об этом своему профессору в Претории.
Профессор сообщил властям, на место выехал чиновник, которому удалось разыскать участников «экспедиции» и убедить их не переплавлять находки.
Археологичесая экспедиция, впоследствии работавшая там, пришла к выводу, что вершина холма – древний некрополь, где хоронили вождей племен и родовую знать. Здесь оказалось более десяти тысяч тонн земли, принесенной снизу специально для погребений. В одном из могильников археолог Ван Тонден обнаружил двадцать три скелета «королевского» погребения. Два скелета были скованы двухкилограммовой золотой цепью, ноги третьего были обвиты сотнями золотых браслетов, там же обнаружили множество золотых пластин и около 12 тысяч золотых бусин. И до сих пор погребения в Мапунгубве еще не раскопаны до конца.
…А руинам Зимбабве продолжали отказывать в негритянском происхождении. Каких только не возникало предположений об их происхождении! Разумеется, царь Соломон оставался претендентом номер один, но с течением времени его все чаще заменяли сабейцы из Южной Аравии, финикийцы и египтяне – считалось, что постройкам не меньше двух тысяч лет. В общем, был сделан существенный шаг назад но сравнению с португальцами, которые в XVI веке не сомневались, что Зимбабве возведен в царстве мономотапы.
