Генри Мортон - По старой доброй Англии. От Лондона до Ньюкасла
В настоящее время замок представляет собой военный склад, причем организованный не лучшим образом. Судя по всему, он находится в совместном владении Военного министерства и управления по охране древних памятников, а у семи нянек, как известно, дитя без глазу.
Смотритель замка устроил мне настоящую обзорную экскурсию. Он провел меня в подземные темницы и вкратце пересказал историю восстания 1745 года, героем которого был Красавец Принц Чарли. Я заглянул в тесную полуподвальную камеру, которая носит название «Карлайлского карцера». По словам моего гида, англичане как-то умудрились запихнуть туда три сотни пленных шотландцев. Люди задыхались в крошечном, зловонном помещении и, чтобы выжить, силой пробивали себе дорогу к узким, щелевидным оконцам. Явившиеся поутру тюремщики застали ужасную картину: пол камеры был усеян телами насмерть затоптанных людей, а поверх лежали те, кто еще остался жив.
Страшная история! Однако еще большее впечатление на меня произвел другой экспонат замка — возможно, потому что представлял собой вполне реальный предмет, который можно было рассмотреть и потрогать руками. Находится он уже в другой камере, которая располагается глубоко под землей. Сюда никогда не проникал ни единый луч солнца. Большую часть времени несчастные узники должны были проводить на узком выступе, который возвышался на несколько футов над поверхностью пола. Их держали в кандалах, к тому же еще и прикованными за шею — так, что любая попытка самостоятельно покинуть неудобный карниз грозила повешением (полагаю, многие заключенные предпочли этот путь освобождения от невыносимых мучений). Время от времени узников расковывали, чтобы они могли немного размяться. И вот тогда-то, ползая в кромешной темноте, они обнаруживали торчащий из пола камень, который по непонятным причинам был ощутимо холоднее остальных. Его покрывала вечная изморозь, и несчастные узники припадали к нему воспаленными губами и начинали облизывать, чтобы получить хоть немного вожделенной влаги. Ни в одной из камер пыток я не видел ничего ужаснее, нежели этот камень, вылизанный и выдолбленный языками многих поколений пленников. Прямо над ним на каменной стене сохранился отпечаток человеческой ладони глубиной в несколько дюймов: именно здесь сотни — тысячи! — узников опирались рукой, когда наклонялись над замерзшим камнем.
Служитель также показал мне помещение, где содержали Макдоннела из Кеппоха, схваченного в ходе восстания 1745 года. Эта камера располагалась высоко в башне, и единственное ее окошко выходило на север. Здесь тоже на стене, сложенной из красного песчаника, остались отпечатки пальцев глубиной в дюйм. Можно представить себе, как неистовый шотландец месяц за месяцем стоял у окна, безотрывно глядя в сторону родных Чевиотских холмов. Наверное, во всей Англии не сыщется более прискорбного памятника многовековой борьбы между двумя нашими странами.
За время своего заточения Макдоннел покрыл все стены камеры весьма примечательными рисунками, выполненными при помощи обыкновенного гвоздя. Ничего подобного я не видел даже в многострадальных камерах лондонского Тауэра! Чаще всего здесь встречается изображение обнаженной женщины с широченными бедрами. Наверное, образ этот постоянно присутствовал в воспаленном мозгу пленного шотландца. На мой взгляд, рисунок Макдоннела можно с успехом выставлять на аукционе Сотби в качестве образца примитивного египетского искусства.
Да уж, Карлайлский замок — это воплощенная в камне история города.
Я посетил также музей Талли, широко известный всем, кто интересуется римской Британией. Здесь собрано множество реликвий той далекой эпохи. Среди них — чудесная коллекция ангобированной красной керамики. Эти миски и кувшины производились в Галлии и широко использовались римскими легионерами, патрулировавшими Адрианов вал.
4Самая большая неприятность, которая может приключиться с вами во время путешествия из Карлайла в Ланкастер, — дождливая погода. Увы, когда дело доходит до дождя, Озерный край не знает меры. Дождь идет с неослабевающим упорством и прекращается лишь тогда, когда небеса, очевидно, полностью истощаются. Но не спешите радоваться: на смену ливню является густой белый туман, который полностью скрывает очертания местности. Если бы я не видел прежде собственными глазами Озерный край, то ни за что бы не поверил, что вдоль дороги высятся прелестные холмы, а меж ними текут живописные речушки.
Все достопримечательности надежно укрыты непроницаемым одеялом туманной мороси.
Я решил остановиться на берегу озера и пообедать в уиндермирском отеле в обществе других страдальцев, вынужденных пережидать непогоду. Здесь царило полное уныние. Люди мрачно поглощали еду, не сводя взгляда с поверхности озера, изрытой миллионами крошечных дождевых капель. Никто не выражал ни малейшего желания выйти на улицу.
На самом деле плохая погода вовсе не является противопоказанием для прогулки по Озерному краю. Но это, конечно, лишь в том случае, если вас не пугает промокшая одежда и ручейки, стекающие с волос. Я лично от всего этого получаю истинное удовольствие. На месте врачей я бы прописывал подобные прогулки как средство от множества болезней, в том числе от переедания и депрессии — двух главных бед нашего времени. Однако должен сразу оговориться: это относится только к пешим прогулкам. Насколько я люблю гулять под дождем, настолько же ненавижу управлять автомобилем на мокрой дороге. Совершенно не выношу грязные дождевые капли на ветровом стекле и неконтролируемое скольжение на поворотах!
Тем не менее дождь в Озерном краю содержит в себе некий романтический элемент. Он создает определенное настроение в душе. Кроме того, существует тип женщин, которые только выигрывают от пасмурной погоды. Я обнаружил, что многие местные девушки (только местные!) куда лучше выглядят под дождем, нежели в ярко освещенных бальных залах. (По странному совпадению, почти все они являются блондинками!) И да поможет Господь тому холостяку, который повстречает подобную девушку во время дождя в Камберлендском крае…
Я уже подъезжал к Ланкастеру, когда дождь внезапно прекратился.
5Каждому, кто успел познакомиться с замком в Карлайле, следует приехать в Ланкастер и сравнить его с местным замком, который до сих пор носит название «Тюрьма». На мой взгляд, они очень похожи. И хотя узников здесь больше не содержат, но ежегодные ассизы по-прежнему проводятся в Ланкастерском замке. Для этого используется пышный Готический зал, который, ей-богу, больше бы подошел для рыцарей Круглого Стола, чем для судейских чиновников.
