Б. Малкес - Открытие великой реки Амазанок
Овьедо как в силу своего официального положения, так и в силу собственных убеждений был сторонником захватнической и рабовладельческой политики испанской короны и старался облагородить и позолотить эту политику в глазах современников и потомков. Его идейный противник Лас Касас, который, кстати, воспрепятствовал опубликованию в 1548 г. второй части его «Истории», писал, что Овьедо следовало бы начать свой труд с рассказа о том, «как его автор был конкистадором, грабителем и убийцею индейцев, как загонял он их в рудники, в коих оные и погибали». Впрочем, взгляды Овьедо интересны в том смысле, что их разделяло большинство современников, в то время как передовые воззрения Лас Касаса встречали у них недоумение и противодействие.
Орельяне прямо или косвенно посвящено семь глав «Истории»*. Шесть из них (ч. I, кн. L гл. I–IV публикуются в настоящей книге с небольшими купюрами), седьмая — у Овьедо это XXIV глава — содержит «Повествование» Карвахаля (из нее нами взяты разночтения к публикуемому тексту «Повествования»). Написаны эти главы в разное время: начиная с декабря 1542 г. и кончая летом 1548 г., на основании личных бесед Овьедо с Орельяной и его соратниками, которые происходили в Санто-Доминго в ноябре 1542 — январе 1543 гг., то есть сразу же по окончании знаменитого похода, а также на основании ряда утраченных впоследствии документов (писем из Попаяна от 13 августа 1542 г. и из Томебамбы от 3 сентября того же года, письма лиценциата Серрато от 25 января 1547 г. и др.). Таким образом, сведения, которые сообщает об Орельяне Овьедо, в значительной мере уникальны и достоверны, но вместе с тем не бесстрастны, не чужды устремлений и противоречий эпохи, личных симпатий и антипатий автора.
Перевод вышеназванных глав выполнен по тексту следующего издания: Historia general у natural de las Indias, islas у tierra-firme del mar-oceano. For el capitan Gonzalo Fernandez de Oviedo у Valdes, primer cronista del Nuevo Mundo. Madrid, 1851 — 1855.
Читатель, несомненно, обратит внимание на то, как противоречиво отзывается Овьедо о путешествии Орельяны, о нем самом (об этом будет сказано особо в комментарии 12), как более чем смутно представляет он себе географическую сторону открытия Орельяны. Так, например, все необъятные пространства, которые пересек Орельяна, Овьедо называет «страной Кито», река Амазонка в его понимании имеет «берега на западе и востоке» и, следовательно, течет в меридиональном направлении, а в своем письме к кардиналу Бембо он даже говорит, что она «родится под Антарктическим полюсом»… И это тем более любопытно, что для своего времени Овьедо был одним из самых сведущих географов) (О плавании Орельяны Овьедо писал, кроме того, в своем письме итальянскому кардиналу Пьетро Бембо, датированном в Санто-Доминго 20 января 1543 г. (см. Giovanni Ramusio, Delle navigationi et viaggi Venetia, 1556–1563, стр. 415–416). Это письмо за незначительным исключением кратко повторяет сведения, содержащиеся в указанных главах его «Истории»).
Глава I
где речь идет о том, кем был заложен город Сан-Франсиско в провинции и губернаторстве Кито; и о том, как капитан Себастьян Беналькасар, обретавшийся там по велению маркиза дона Франсиско Писарро, пустился без соизволения последнего из тех краев в Испанию и был возведен там в сан правителя Попаяна; о том, как маркиз послал Гонсало Писарро, своего брата, в Кито и как сей последний отправился на поиски корицы и некого короля, или касика, по прозванию Эльдорадо; о том, как была открыта ненароком [река Мараньон], как проплыл по оной от ее верховий да истоков и до самого Северного моря (Северным морем называли в то время Атлантический океан) капитан Франсиско де Орельяна с несколькими соратниками, кои будут здесь поименованы, и обо всем прочем, имеющем отношение к этой истории.
Капитан Диего де Ордас поставил перед собой задачу открыть и заселить прославленную великую реку Мараньон (о злосчастной истории, приключившейся с ним, речь шла в книге XXIV настоящего труда) (Диего де Ордас, один из ближайших соратников Эрнана Кортеса по завоеванию Мексики, в дальнейшем руководил экспедицией, обследовавшей северо-восточную оконечность Южной Америки и реку Ориноко.
О том, куда направлялся Ордас, в его обязательстве от 20 мая 1530 г. о соблюдении условий договора с королем говорится так: «Вы предложили мне исследовать и умиротворить провинции, кои простираются по реке Мараньон». Однако при смутности тогдашних представлений о новом материке при путанице в географической номенклатуре того времени; в особенности в отношении реки Мараньон, нельзя быть до конца уверенным в том, куда держал путь и в какую реку вошел в январе 1531 г. Ордас. По мнению ряда исследователей, он достиг «Пресного моря» Пинсона и поднялся на некоторое расстояние вверх по Амазонке. Но приливная волна — поророка — потопила несколько из его судов. Избежать гибели удалось лишь двум из них, которые, покинув негостеприимную землю, добрались вдоль северо-восточных берегов материка до острова Тринидад и вошли затем в устье Ориноко. По этой реке они поднялись более чем на 1000 км и благополучно возвратились назад.
В своем «Повествовании» Карвахаль связывает гибель большей части экспедиции Ордаса с настойчивыми слухами о неких христианах, живущих в плену у индейцев. Вот что пишет на рубеже XVI–XVII вв. об этой догадке Карвахаля Антонио де Эррера: «…было ясно, что то могли быть люди либо Диего де Ордаса, либо Алонсо де Эрреры…» Но Алонсо де Эррера, погибший в 1535 г. на Ориноко, не бывал на Амазонке) (См. монографию Casiano Garcia, Vida del Comendador Diego de Ordaz Descubridor del Orinoco. Mexico, 1952).
Однако, дабы было понятно то, что впоследствии стало ведомо о сей реке и каким путем ведомо, нельзя не упомянуть, что после того как маркиз Франсиско Писарро и его братья вышли победителями из затеянной со злым умыслом и к еще большей пагубе завершенной усобицы, в каковой был повержен в прах, бесчестно обижен, а замте и казнен сеньор аделантадо (Аделантадо — правитель, стоявший во главе гражданской и военной организации тех территорий, которые он сам открыл и завоевал) дон Диего де Альмагро со своими сторонниками, сии люди, заделавшись хозяевами положения, очень возгордились. Но я е согласии с тем, что впоследствии показало время, осмеливаюсь утверждать, что эта победа оказалась равно, если не более пагубной, как для победителей, так и для поверженных… (Здесь и ниже многоточиями обозначены сокращения в тексте (нами опущены места, не имеющие отношения к экспедициям Гонсало Писарро и Франсиско Орельяны)) (Франсиско Писарро и Диего Альмагро, поначалу соратники и компаньоны в завоевании Перу, прибегали, как известно, в развернувшейся между ними в 1537 г. открытой междоусобной борьбе к самым вероломным средствам.
