Хеймиш Макиннинс - Восхождение в затерянный мир
Личное имущество Алекса не прибыло, так что он был вынужден по-прежнему ограничиваться одной парой брюк, трусами и чужим свитером. Я с радостью извлек из одного рюкзака свой специальный непромокаемый костюм, а Джо развернул коробку с сигарами с таким почтением, словно речь шла о фамильных драгоценностях.
— Теперь я обеспечен куревом на несколько дней, — удовлетворенно произнес он. — Если только друзья меня не ограбят.
Первую половину дня держалась хорошая погода, если не считать, что после ясного утра началось обычное нашествие водяных паров и к полудню все прогалинки и деревья в лесу были окутаны поистине английским туманом. Потом начали падать крупные дождевые капли, которые вскоре вытянулись в струйки, как будто задние капли стремились догнать передних, спеша поскорее достичь земли. Не успел я глазом моргнуть, как кругом зажурчали ручьи; канавы, которыми ребята окопали лагерь, быстро переполнились. Брезент на хижине прогнулся под тяжестью воды, и понадобились соединенные усилия Нила и Гордона, чтобы сбросить на землю маленькое подобие Кайетура.
Было очевидно, что сегодня мне уже не вернуться в лагерь 7. Дело шло к вечеру, и болотная лихорадка изрядно вымотала меня. Я решил оборудовать себе ложе. Взял у Рагу полотнище от раскладушки, продел по бокам веревки, и получился отличный гамак. Джо одолжил мне запасной спальник, а в сумке, которую я здесь оставил, лежала противомоскитная кисея. Таким образом, я устроился вполне удобно, да и температура воздуха здесь была повыше, чем наверху.
В лагере лежали собранные Рагу образцы флоры; часть из них была уже упакована в снабженные ярлычками пластиковые корзины, адресованные в ботанический сад Кью-Гарденз в Лондоне, куда их должен был доставить рейсовый самолет из Джорджтауна. Правда, Рагу не располагал прессом и вряд ли мог рассчитывать на заполнение этого пробела, поскольку нам теперь доставляли только то, что было совершенно необходимо для экспедиции. Майк Тамессар тоже страдал из-за нехватки специального снаряжения, хотя группа Адриана доставила все, что смогла унести, включая тяжеленные ящики с пистолетами для шлямбурных крючьев.
Ожидая под навесом из пальмовых листьев, когда сварится рис, мы слышали голос Чама:
— Алло, Зеро Дельта, алло, Зеро Дельта…
Я обнаружил, что все заразились старательской лихорадкой. За неимением других занятий обитатели лагеря 6 отправлялись с крышками от котелков к ближайшим ручьям и промывали гравий. Нил, который потерял не меньше шести килограммов веса и приобрел куда более спортивный вид, рассказал мне, что ему попалось несколько интересных шлихов. Впрочем, даже если бы он нашел кучу золота и алмазов, нам не пришлось бы налаживать промысел, поскольку эта территория входила в индейский резерват. Ребята отвлекались от мыслей о нехватке продовольствия — и то ладно. Правда, теперь-то я надеялся, что эта проблема ушла в прошлое.
Тем временем Дон и Мо провели увлекательный день на стене. Погода была к ним милостива. Вот рассказ Мо о том, как они проходили верхнюю часть Большой впадины:
«Утром мы поднялись на жумарах до Капустной грядки, и я пошел вверх. Поначалу крючья входили без труда, но держались не очень прочно, и я больше уповал на закладки. Однако самый верхний отрезок оказался, мягко выражаясь, жутким. Наверно, мое восприятие объясняется тем, что я пережил неприятные минуты на полочке близ выхода из Большой впадины. Я прощупывал рукой трещину, которую не мог проверить визуально, прикидывая, какой крюк тут подойдет. Моя нога была продета в верхнюю петлю стремени; стало быть, все держалось на последнем крюке на уровне пояса, и верхняя часть тела несколько перевешивала. Внезапно в пятнадцати сантиметрах возник паук — здоровенный тарантул принял боевую стойку на задних ногах прямо перед моим лицом! Я выскочил из стремени, повис на крюке, вытащил из чехла молоток и пришиб паука. При мысли о том, что вся проклятая терраса надо мной, возможно, кишит пауками, мне стало не по себе.
Выбраться на Тарантуловую террасу было непросто, потому что на последних пяти метрах характер скалы изменился. Поверхность ее крошилась, словно известка на стене старого коттеджа. Два крюка не выдержали проверки. В конце концов я сказал себе: «А, черт, полезу по бромелиям!» Так> я и сделал, после чего наладил страховку поднимавшегося следом Дона».
На долю Дона здесь тоже выпали волнующие переживания. Он преспокойно поднимался на жумарах к Террасе, мысленно находясь, как я полагаю, в каком-нибудь первоклассном баре, когда внезапно увидел, что навстречу ему вниз по веревке спускается здоровенный коричневый скорпион. Просвет сокращался с удивительной быстротой. Взмах специализированного молотка — и агрессор вышел на орбиту. Надо думать, после этого данный скорпион на всю жизнь проникся недоверием к новомодным нейлоновым лианам, которые казались таким удобным средством сообщения между полками.
На Террасе Дон и Мо обнаружили кожу, сброшенную при линьке змеей. Вообще Терраса с первого взгляда разочаровала их, главным образом отсутствием воды. Они осторожно прошли вправо по этой не защищенной сверху, покрытой обильной растительностью полке, коварной, как и все, с чем мы встречались в этом путешествии. Свисающие растения мешали определить точные размеры выступа. Дальше Дон и Мо намеревались подниматься по камину, который мы рассмотрели из лагеря 7, но оказалось, что по нему стекает ручей. Пройдя обратно на восточный край Террасы, они нашли единственное, притом достаточно опасное решение — идти вверх по гладкой плите ржаво-красного цвета, выводящей к широким выступам. Было ясно, что здесь понадобится вбить изрядное количество шлямбурных крючьев. Переварив малоприятные факты, они спустились по веревке в лагерь 8.
В тот вечер я записал на пленку рассказ Адриана о его переходе до Маиурапаи:
«Я вышел из лагеря 6 во вторник утром. Как только стало ясно, что на вертолет рассчитывать не приходится, я решил возможно скорее пробиваться на Маиурапаи, чтобы организовать доставку сложенного там снаряжения. И мы с Айзеком принялись рубить тропу до Паиквы. С нами шло трое индейцев. На ночной отдых останавливались только один раз, да и то уже поздно вечером. На следующий день около шести вечера пришли в Маиурапаи. Всего нами было пройдено больше сорока километров, и часть первого дня ушла на прокладку тропы от лагеря 6 до Паиквы — пять тяжелейших километров по страшно неудобной местности, через лес, изобилующий каменными глыбами. Рано утром второго дня мы пересекли Паикву и направились по правому берегу вниз к саванне Маиурапаи. Здесь проходила часть старой тропы, которую я проложил в 1956 году и обновил во время апрельской разведки с Джоном Стритли.
