Натали Гагарина - Брак по-арабски. Моя невероятная жизнь в Египте
– О, Эльхам! Что за самосуд ты устроила! Ты не должна была делать это! – возмутился Камис. – Ты сама все запутала. Ты силой заставила признаться Карину в том, в чем она не виновата.
– Не виновата? Да она спит и видит, как отобрать Алекса у Сонсон. Я знаю! Я чувствую, Камис! Поверь мне! Она хочет разрушить семью Алекса и прогнать Сонсон.
– Ты ела что-нибудь у Карины, Эльхам?
– Нет. Я ничего не ела у этой змеи. Только выпила немного воды.
– Какой воды, милая?
– Минеральной воды из бутылки.
– Ты уверена, что та вода была хорошая?
– Карина тоже пила эту воду. Кстати, может, от той воды ей тоже стало плохо? Ты узнай, Камис.
– Я обязательно узнаю, милая. Если этот яд был в воде, то вы обе должны были отравиться. Только тебе доза нужна намного больше, чем изящной Карине.
Камис вышел из палаты и отправился к Алексу.
Внимательно выслушав друга, Алекс задумался. Он никак не предполагал, что Эльхам способна на такое. Поехать в Каир! Самой провести «расследование» и заставить Карину «покаяться»! Это неслыханно для мусульманки!
* * *Теперь все все знали, кроме меня. Как же себя вели мои самые близкие люди?
Камис, как всегда, был всецело за своего друга и защищал его интересы. Однако то, что рассказала Эльхам, напугало и встревожило его.
Эльхам всем сердцем любила меня и, конечно, защищала меня от страшной правды.
Алекс, удобно устроивший себе двойную жизнь, стоял на распутье: он любил обеих женщин и не хотел терять ни ту, ни другую.
Карина любила Алекса и не хотела делить его ни с кем.
Я любила своего мужа до самозабвения. И конечно, я ценила и любила всю семью «мамлюков» и Карину, и желала им всем только добра.
Алекс позвонил Карине:
– Здравствуй, милая. Ты в порядке?
– Да, любимый. Скучаю без тебя...
– Надо поговорить, Карина.
– Что случилось? – встревоженным голосом начала разговор девушка.
– Эльхам была вчера у тебя?
– Эльхам? С какой стати? А что случилось? – думая, что женщина уже умерла, спокойно отвечала Карина. – Ты убедил эту дуру, что в моей постели был не ты.
– Эльхам в больнице...
– В больнице? Живая?! Как она? Что с ней?
– Живая. У нее в крови обнаружили яд. Кто-то хотел отравить ее, но не рассчитал дозу.
– Да, на ее телеса надо вдвое больше яда, – внезапно поняла Карина.
– Я серьезно спрашиваю тебя: она была вчера у тебя?
– Я серьезно отвечаю: нет, – пошутила девушка.
– Эльхам – бескомпромиссная. Хоть она и дура неграмотная, но очень честная и порядочная женщина. Она не будет лгать. Я ей верю. Самое страшное, она все расскажет Сонсон, и тогда... Я даже не представляю, что может сделать Сонсон, если узнает обо всем?
– Сонсон? Она убьет нас обоих! – уверенно отозвалась Карина. – Русские – они такие! Вспомни, как она угрожала пистолетом строителям.
– Карина! – в отчаянии прокричал Алекс. – Я не знаю, что делать! Я очень люблю свою жену и детей. И тебя я тоже люблю.
– Так же, как жену?
– Нет. По-другому. Вы с ней очень разные. Моя любовь тоже разная. Я не могу жить без Сонсон и моих детей и не могу жить без тебя. Что мне делать, Карина?!
– Это не может продолжаться бесконечно! Я не хочу делить тебя ни с кем! Слышишь, Алекс? Ни с кем! Помнишь, я сказала тебе в тот день, когда ты приехал из России, что ты вернешься ко мне. Что я все сделаю, чтобы ты был только мой и ничей больше. Пусть Сонсон убирается в Россию. Не отдавай ей детей. Мы будем жить вместе: ты, я и твои дети. Наши дети.
– Карина, Карина! Замолчи! Что ты такое говоришь! О, женщина! Я никогда не дам Сонсон уйти! Она и дети – это моя семья, моя жизнь, то, ради чего я живу! Я даже подумать не мог, что ты так ненавидишь Сонсон! Я думал, вы – подруги.
– Ах, какой ты весь правильный и чистенький, Алекс! Привык, что все только для тебя. И жена, и любовница, и полная идиллия! Да я как представлю себе, что ты в постели с ней, а не со мной – так готова убить не только ее, но и тебя!
– Ты слишком горячая, Карина!
– За это ты и любишь меня. Не так ли?
– Я могу потерять все! Ты что, не понимаешь этого? Я – публичный человек, дорогая! Любой скандал, касающийся кого-то из нашей партии, может поднять такую бурю! Наши противники только и ждут случая, чтобы скомпрометировать нас. Мне придется выбирать, милая: или ты, или Сонсон.
Алекс замолчал. Карина тоже молчала. Ей наплевать было на партию, ревность разрывала ее на кусочки, и она хотела только одного: чтобы Алекс был с ней.
Зловещий вторник
Она хотела убить меня. Карина давно хотела меня убить. Помните, я говорила, что она не впервые применяла яд? А смерть моей обожаемой свекрови помните? Тогда у нас в гостях была Карина, я разлила кофе по чашечкам, отлучилась, мама Зейнаб попросила кофе, я отдала ей свой – свекровь не любила совсем горячий, – Карина весьма невежливо ушла, к вечеру свекрови поплохело... Сообразили?
Тогда вы умнее меня. Я еще долго не знала, что именно Карина отравила маму Зейнаб.
А теперь ревнивая египтянка совсем обезумела и решила, что должна действовать первой – и успеть раньше, чем я сотру ее в порошок, узнав правду от Эльхам.
История не знает сослагательного наклонения. Если бы я знала, что муж мне изменяет и если бы знала законы шариата, то могла бы заявить в полицию и попросить у нее защиты своих интересов, но все уже произошло. Прошлого не изменить. И сейчас, записывая это для вас, я пытаюсь понять, как развивались события, о которых мне тогда не было известно ничего.
Я даже не догадывалась, какие страсти разыгрываются вокруг меня! Я целиком была занята детьми, которые требовали неустанного внимания и заботы. Я боялась за дочку; а ведь Борис тоже требовал внимания, более того, с ним уже надо было заниматься, а не только обихаживать его. В то время я была очень благодарна Карине и мамлюкам, которые помогали мне. А не знала я, например, того, что Карина приучала Бориса к себе, заставляя называть ее мамой.
Постепенно я превращала наши апартаменты в роскошный дом. Я создавала стильный интерьер, оформляя окна чудесными тканями, покупая шикарную мебель и восточные ковры. А еще я любила египетскую посуду, особенно расписные вазы, блюда, чайники и прочую красоту. Я понимала, что на содержание квартиры и семьи требуется много денег, поэтому Алекс много работает, часто задерживается в Каире. А то, что он уезжает на встречи и собрания «Братьев-мусульман» – это просто потребность его души, то, за что я так его люблю. Когда в новостях по телевизору говорили об этой партии, я всегда видела на экране среди прочих лидеров и своего Алекса. Я очень гордилась этим, хотя ни черта не понимала тогда, какую важную роль играет эта партия в стране и чем конкретно занимается мой муж. Это я поняла позднее. Даже слишком поздно.