Андрий Суходуб - Курьезы из реальной заграничной жизни
Белорусский павильон. Точнее все СНГ павильоны собрали в одном павильоне без названия, а с номером. И практически нигде не было указателей как их найти. "Холодная война, пустые поезда, ты не сошел с ума?. ". Издалека слышны "Песняры" - фирменный знак Беларуси. Через воображаемый ручеек переброшен мосток. Макеты лубочных домиков и глиняной посуды. Мило, приятно. Стоят улыбчивые симпатичные девушки, раздают буклеты о Беларуси на немецком и английском языках. Обращаюсь к ним:
- А нет ли у вас на белорусском языке такой брошюрки?
- На белорусском нет, есть на русском.? Девушка достает толстенную книгу "Беларусь" с портретами батьки на каждой странице: "Батька в больнице протянул руку к больному ребенку", "Батька в каске идет по заводу", "Батька на сессии ООН на большом экране", "Батька в поле трогает колоски" (очень похоже на известный снимок "Хрущев, Суслов и Лысенко на кукурузном поле").
- Это вам.
- Мне? Бесплатно?
- Да, пожалуста.
Чуство благодарности переполняет меня. Хочется сказать этой милой девушке что-то очень хорошее про нее и ее страну и совсем неожиданно для себя я выпаливаю:
- А правда, что когда ваш президент берется за яйца у него молоко пропадает? И правда, что он обещал беларусам плохую, но недолгую жизнь?
Девушка смущенно улыбается и краснеет, что-то невнятно бормочет. Тут я замечаю человека с острым лицом, стоящим чуть поодаль и сверлящим меня проницательным взглядом гэбиста.
- Не волнуйтесь, я не белорус.? успокаиваю я их обоих.
Сразу дальше идет украинский павильон. Музыка там не играет. Выглядит павильон еще лучше белорусского, просто приятно посмотреть как наши умеют когда захотят. Обнадеженный успехом в братской республике сразу же подваливаю к украинской дивчине. После серости напряженных лиц эмансипированных немецких фрау и их запущенных фигур наши девушки - просто оазис в пустыне. Улыбки, впрочем, от этой не дождешься, прямо как на родине в трамвае. Показываю ей книгу про батьку и прошу такую же только про нашего батьку. Девушка роется в тумбочке и достает иллюстрированный альбом Ukraine. Здесь все иначе устроено. Конечно же открывает альбом портрет отца родного с програмной статьей, но дальше идет что-то не очень имеющее отношение к стране: визит Дайаны Интернэшнл в Киев со снимками: оно с Филиппом Кирокоровым на мотоцикле, оно с какой-то нашей певицей. Интервью с украинцем, проживающим в США, рассказ о забытом украинском ученом, который как раз и был тем малым, который первый открыл рентгеновские лучи, а вовсе не Рентген и так далее. Весьма красочно и интересно, но о стране такой буклет никакой информации не дает. Фотографируюсь на фоне трактора ХТЗ. Самый писк украинской палатки (воистину молодцы! )? колбы с черноземом. В самом сердце Германии колбы с украинским черноземом, мол "не все гади повивозили, е ще квас, але не для вас".
Китайский павильон. Здесь первое, что вас встречает? экспозиция "китайцы на Луне". Макет Луны, луноходик и китайцы вокруг. Ребята! Вы когда-нибудь слышали о полетах китайцев в Космос?
Легенда о Хусане. (рассказанно Абрам Абрамовичем).
Случилась как-то научная школа во Франции: что-то о том как страдают от стресса растения. После расселения по номерам отеля все собрались в ресторане, как водится, на фуршет. Организатор школы - американская профессорша по имени Сондра - толкнула речь. Она говорила много, быстро и с ужасным американским прононсом; закончила тем, что мол (дословно): "Мы (организаторы) постарались и спланировали такую насышенную программу школы, чтобы вы не сидели в номерах отеля без дела, а всJ время были заняты - или на лекциях, или в ресторане или на экскурсии - ну а в отель ТОЛЬКО ПРИХОДИЛИ СПАТЬ (последнее она повторила 3 раза)! ". На фуршете мы впервые увидели ЕГО - Хусана: он был одет в старого фасона советские брюки и странную тенниску с завязками на животе (замечу, за 2 недели он не менял гардероба). Когда я подошел к нему, то увидел у него на груди бадж с надписями на иврите и английском: подумал, что он еврей - этакий выпендристый сионист, чванливо афиширующий своJ происхождение, выражающий протест или может принадлежность к какой особенной организации. Прочитав, однако английский текст на бадже я обнаружил там только восточное имя и название научной конференции, проходившей 2 года назад в Иерусалиме. После пары-тройки бокалов шампанского я, не стерепев, таки поинтересовался: "а что это у Вас за бадж такой? ". На что Хусан мне ответил: "А это я был уже на конференции за рубежом и вот одел, чтобы показать это всем - мол не думайте, я воробей стреляный и не даром ваш хлеб ем, и они посмотрят и поймут - нужный я человек - не надо меня отсюда выгонять". Убедившись, что он нисколечки не шутит, я решил разузнать о Хусане побольше. Он был из Узбекистана, из Ташкента, кандидат наук, старший научный сотрудник. Рассказал он о том, как работают ученые в этой теплой стране. Оказалось, что оборудования у них осталось мало, но не потому, что оно сломалось от старости (как в БССР, России или Укранине) нет - просто здание института отдали внезапно под казарму и солдаты пришли и освободили помешение от "мусора", используя метод "выбрасывание из окна". Не повезло тем, кто располагался на верхних этажах - у них совсем ничего не осталось, но кто был на 1 или 2 этажах смогли что-то спасти. Хусан сейчас работает по государстенной научной программе - название типа "Значительное и быстрое повышение устойчивости хлопка к высоким температурам". Бюджет программы - 100 долларов на несколько лет, а зарплата Хусана - 3. 5 доллара в месяц. "Но это хорошо" - говорит радостный Хусан, - "а то других в армию забрали? воевать". В течение следующих дней школа шла своим чередом; вечерами у нас оказалось таки по 3-4 часа свободного времени, никак не заполненных, несмотря на обещания американских организаторов. Мы, естественно, сразу шли в город, в магазины в кабаки и т. д. Отель стоял на перескрестке, заполненном сложными светофорами, олицетворяющими прогресс французской технической мысли. В первый же раз, идя в город, мы обнаружили на перекрестке Хусана, как бы изучавшего функциональные особенности модных светофоров. Возвращаясь назад через 3 часа, мы тоже встретили его там же. Ну мы подумали, что просто пересеклись. Я на всякий случай разъяснил ему как использовать эти инженерные сооружения, хотя уже был вечер и светофоры работали в перманентном мигающем желтом режиме. История повторялась 3 дня кряду... На четвертый день в какой-то момент у меня закралось робкое подозрение о неслучайности наших встреч с Хусаном. Я провел простой эксперимент - возвращался на перекресток 2 раза из кабака с интервалом в 30 минут - и с ужасом понял - ХУСАН ПРОСТО ПЕРЕХОДИТ ДОРОГУ ТУДА И ОБРАТНО И НИКУДА ОН НЕ ИДЕТ!... Имея опыт общения с придурками (как-то в студенческие годы на картошке, как оказалось, мы жили в комнате с сошедшим с ума старостой нашего университетского курса), я опросил Хусана: "Ты всJ время здесь стоишь? Зачем? ". Он сильно засмущался, сконфузился, что я его разоблачил. Но потом сдался: "Устал я уже тут стоять - но буду сколько будет надо". "А кому надо" - деликатно поинтересовался я. "Так Сондра сказала, что в отеле мы быть не должны - только спать туда можно приходить. Вот я и стою тут - а куда мне податься. Английского я почти не понимаю - поэтому отель из вида терять нельзя, потому и на пути у вас - чтобы видеть, когда вы назад, тогда и мне пора! С вами идти в город не могу - для меня каждый сэкономленный доллар - еда на неделю семье". Честно говоря, когда я окончательно врублися, у меня комок в горле встал, слJзы навернулись. Я его схватил и потащил в отель в ресторан, где поил за свой счет и внушал, что тут не Узбекистан, а Франция... Честно - он радовался как ребенок, что ему "можно быть в отеле и вообще везде когда он захочет, что все лекции посещать не надо, что у него есть право выбора лекций, что никто за ним тут не присматривает и не хочет оштрафовать или выслать из Франции... ". Я также убедил его снять второй (еврейский) бадж...
