Жюль Верн - Двадцать тысяч лье под водой (без указания переводчика)
— Стало быть, чтобы построить эти стены, — сказал он, — потребовалось…
— Сто девяносто две тысячи лет, мой милый Консель. Добавлю, между прочим, что не меньше нужно было для образования каменного угля путем минерализации потопленных наводнением лесов, а для охлаждения базальтовых утесов потребовались еще более продолжительные сроки.
Когда «Наутилус» поднялся на поверхность океана, я мог обнять взором почти всю низменную и лесистую площадь острова Клермон-Тоннера. Стало очевидно, что плодородию его мадрепоровых утесов способствовали смерчи и бури. Когда-либо какое-нибудь зерно, унесенное ураганом с соседних земель, попадало на эти известковые слои, удобренные разлагающимися остатками рыб и морских растений, образовавших почву, годную для жизни растений. Кокосовый орех, выброшенный волнами, стал произведением этого острова. Выросшие деревья задерживали влагу: образовались ручьи. А пока распространялась растительность, на стволах деревьев, вырванных ветром на соседних островах, приплыли к берегу низшие животные, черви, насекомые. Черепахи стали класть яйца на молодых деревьях, птицы стали вить гнезда. Таким путем развилась животная жизнь, и наконец, привлекаемый зеленью и плодородием почвы, появился человек. Таков конечный результат работы ничтожных микроскопических животных.
К вечеру Клермон-Тоннер исчез вдали, и «Наутилус» изменил свое направление. Дойдя до тропика Козерога под 135° долготы, он направился на западо-северо-запад и прошел весь тропический пояс. Хотя летнее солнце и посылало свои знойные лучи, однако мы ничуть не страдали от жары, так как на глубине тридцати или сорока метров температура воды не превышает более десяти — двадцати градусов.
15 декабря мы шли в западном направлении и прошли на близком расстоянии мимо архипелага Товарищества и острова Таити. Воды архипелага доставили в столовую «Наутилуса» превосходную и весьма разнообразную рыбу, как, например, марбель, бонит, албикорь, особый вид морских угрей.
«Наутилус» прошел восемь тысяч миль, считая по прямому расстоянию. Если же считать пройденный им путь по лагу с захождением в стороны, то пройденное им расстояние оказывалось в девять тысяч семьсот двадцать миль; сюда следует включить архипелаг Тонга-Табу, где погибли корабли «Араго», «Порт-о-Пренс» и «Дюк оф Портланд»; архипелаг Мореплавателей, где убили капитана Лангля, друга Лаперуза, и затем архипелаг Фиджи, где были умерщвлены туземцами команда корабля «Юнион» и капитан Бюро, командир нантского судна «Любезная Жозефина».
Последний архипелаг простирается на сто миль от севера к югу и на девяносто миль от востока к западу, между 6° и 2° южной широты и 174° и 179° западной долготы. Он состоит из многих островов, островков и рифов, из числа которых замечательны острова Вити-Леву и Кандюбон.
Эта группа была открыта в том же 1643 году, когда Торичелли изобрел барометр, а Людовик XIV взошел на престол. Предоставляю читателю оценить, которое из этих трех событий принесло всего более пользы человечеству. Затем, в 1774 году, архипелаг посетил Кук, в 1793 году — д'Антркасто и, наконец, в 1827 году — Дюмон-Дюрвиль, которому удалось разобраться в географическом хаосе этого архипелага. «Наутилус» подходил и к бухте Вайлеа, театру ужасных приключений капитана Дилона, которому удалось разгадать тайну кораблекрушения Лаперуза.
Бухта изобиловала прекрасными устрицами, которых мы ели в самом свежем виде и, по наставлению Сенеки, вскрывали за столом. Эти моллюски принадлежали к виду, известному под названием ostrea lamellosa, встречаемому на острове Корсика. Устричная мель Вайлеа должна быть весьма велика, и, конечно, если бы не было различных причин, вызывающих истребление устриц, то они бы давным-давно запрудили бухты, так как каждая из них откладывает до двух миллионов яичек.
Если Неду Ленду не пришлось раскаиваться в своем обжорстве, то единственно потому, что устрицы не вызывают расстройства желудка. И действительно, необходимо не менее шестнадцати дюжин этих безголовых моллюсков, чтобы получить триста пятнадцать граммов азотистого вещества, необходимого для ежедневного питания человека.
25 декабря «Наутилус» вошел в Ново-Гебридский архипелаг, который открыл в 1606 году Квирос, в 1768 году исследовал Бугенвиль и которому Кук в 1773 году дал нынешнее название. Эта группа состоит главным образом из девяти больших островов и образует полосу в сто двадцать миль от северо-северо-запада к юго-юго-востоку, между 15° и 2° южной широты и 164° и 168° долготы. Мы прошли весьма близко от острова Ору, который во время моих полуденных наблюдений показался мне весь в зелени; посреди него красуется весьма высокая остроконечная гора.
В этот день было Рождество, и Нед Ленд, как мне казалось, сильно сожалел, что не может праздновать этот праздник в среде протестантов.
Прошло восемь дней, в продолжение которых я не видел капитана Немо. Но 27 декабря, утром, он вошел в большой салон, имея вид человека, который покинул вас всего пять минут назад.
В этот момент я разыскивал на полушарии путь «Наутилуса». Капитан подошел ко мне, указал пальцем на карте точку и произнес только одно слово:
— Ваникоро.
Так назывались островки, у которых погибли корабли Лаперуза. Я поспешно встал.
— «Наутилус» идет к Ваникоро? — спросил я.
— Да, господин профессор, — ответил он.
— И я могу посетить эти знаменитые острова, где разбились «Буссоль» и «Астролябия»?
— Если вы желаете, господин профессор.
— Когда мы будем у Ваникоро?
— Мы уже подошли, господин профессор.
Следуя за капитаном Немо, я взошел на палубу и отсюда стал жадно всматриваться в горизонт.
На северо-востоке возвышались два различной величины острова вулканического происхождения, окруженные подводным коралловым рифом в сорок миль в окружности. Мы находились перед самым островом Ваникоро, переименованным Дюмон-Дюрвилем в остров Открытия, и как раз перед маленькой гаванью Вану, лежащей под 16°4′ южной широты и 164°32′ восточной долготы. Весь остров был покрыт зеленью, начиная с морского берега, вплоть до расположившейся посреди его горы Капого, возвышавшейся на четыреста семьдесят шесть туазов.
«Наутилус», обойдя внешнюю ограду из скал, вошел через узкий проход в гавань, глубина которой доходила до сорока сажен. Под тенью зеленеющих деревьев я увидел человек двенадцать дикарей, с величайшим изумлением смотревших на приближавшийся к их берегу «Наутилус». Черноватое длинное тело, двигавшееся на поверхности вод, наверное, должно было им показаться огромным китообразным животным, которого следует остерегаться.
