Антон Кротов - Через семь границ
Саиду было лет тридцать. Он учился в некоем «Институте английского языка», но говорил по-английски хуже моего. Однако он так хотел продлить общение на этом необычайном языке, что сначала предложил мне чай, а потом и вписку. Я, разумеется, согласился.
Иранец жил со своей женой на втором этаже небольшого домика в центре Тегерана и работал на фабрике по сбору телевизоров. Мой знакомый оказался очень любопытным, его интересовало всё: какие машины распространены в Москве? сколько у нас телепрограмм? сколько в Москве кинотеатров? почём билет? сколько квадратных метров у нас квартира? Я терпеливо удовлетворял его любопытство.
Когда основное любопытство иранца я удовлетворил, Саид предложил играть в шахматы. «Иран — Ирак,» — пошутил он; Саид был Иран, я, соответственно, Ирак. Иран выиграл 2:0 (я вообще не мудр в шахматах). Затем появилось другое развлечение. Саиду в институте задавали математические примеры. Они были примерно на уровне нашего 11 класса, но выглядели необычно: буквы были арабскими и записывались справа налево, а цифры тоже были местными и записывались слева направо. Перевели два примера в обычную, европейскую запись, и я решил их — это было несложно. Но Саид весьма подивился моей мудрости.
Из соседней комнаты вышла жена, принесла чай и фрукты и скрылась вновь. Мы перекусили, и, ещё пообщавшись, легли спать на тюфяках, которые в изобилии имелись в квартире. Иранцы спят одетыми в пижамы, меня это почему-то удивило.
4 сентября, четверг
Утром, покинув гостеприимного иранца, я направился к российскому посольству. Там я хотел узнать, действует ли наша виза 10 суток или же 10 дней. В первом случае мы могли спокойно ехать автостопом в сторону Горгана и Туркмении; во втором — должны были торопиться и ехать автобусом, чтобы успеть завтра пересечь границу.
Около входа в здание, где выдают визы, уже стояла большая толпа. Это были граждане Ирана (а один даже Афганистана), жаждущие получить российскую визу. Их было человек пятьдесят. Некоторые пытались говорить по-русски. Изредка железная дверь приоткрывалась, чья-то рука (можно сказать, «рука Москвы») забирала у очередного страждущего бумаги, и дверь тут же захлопывалась опять. Иногда эта рука выдавала что-то (видимо, паспорта с визой). Видишь столько желающих получить российскую визу — за державу не обидно. С трудом проник я сквозь эту толпу внутрь здания (там оказалось довольно тихо и спокойно), где в одной из комнат находился человек, способный проконсультировать меня по техническим вопросам.
Выяснилось, что срок действия нашей визы истекает завтра. Если ты просрочишь визу (что выяснится при выезде), тебя вернут в Тегеран, где придётся заплатить штраф, продлить визу и долго объяснять — как, почему и с какой целью ты просрочил визу. Денег потратишь немного, но времени — порядочно.
Узнав сии сведения, я направился прочь, желая найти посольство Индии.
* * *С посольством Индии («Инд сафарат») получилась та же история, что и накануне с посольством Ирака. На месте, указанном в путеводителе «Middle East», посольства не было; улицу, на которой оно стояло, переименовали; новый адрес хотя и был некоторым жителям (вроде бы) известен, на карте они показать его не могли. Понятное дело: карта была на английском языке. Если бы вам показали карту Москвы на фарси, вы бы тоже испытали проблемы в нахождении нужного переулка. Когда же я зашёл в некую турфирму, где хранился большой атлас Тегерана на фарси, найти индийское посольство и там не удалось. Проведя два с половиной часа в поисках посольства, я прекратил сие бесплодное занятие. Тем более, что пора было идти на встречу с Олегом и Владом.
* * *Встретившись, мы обсудили новости и решили покидать Исламскую Республику Иран, не дожидаясь завтрашнего вечера, когда срок действия нашей визы истечёт. Тем более, что нам всем нужно было торопиться. Влад уже давно испускал вздохи по поводу начала учебного года. Решили ночью продвинуться на восток от Тегерана на автобусе и отправились на восточный автовокзал.
Я даже и не думал, что в Тегеране имеются троллейбусы. Оказалось, к автовокзалу ведёт настоящая троллейбусная линия! В каждом направлении уходило почему-то две пары проводов — видимо, троллейбусы могут обгонять друг друга. На конечной остановке стояло две очереди — мужчин и женщин. Мужчины садились в переднюю дверь, женщины в заднюю. Пока мы оглядывались по сторонам и узнавали, идёт ли троллейбус на восточную автостанцию («Отобус тёминал»), один из прохожих подарил нам три билетика, и мы погрузились в троллейбус.
Через двадцать минут мы уже были на автостанции. На каждой автостанции, а тем более — в Тегеране, представлено несколько автобусных компаний, предлагающих автобусы в разных направлениях, в разное время и за разную цену. Автобусов на Ашхабад или Баджгиран (ближайший к Ашхабаду иранский городок) мы не нашли; зато три компании предложили нам автобусы на Горган (цена варьировалась от 5500 до 10.000 риалов), а в одной компании нам настойчиво рекомендовали билеты на Гомбад (рядом с Горганом).
Зная, что недалеко от Гомбада находится автопереход с Туркменией, мы купили билеты, погрузились в автобус, и он тут же отошёл, словно поджидал последних пассажиров.
Трасса идёт мимо высшей точки Ирана — вулкана Демавенд (5604 м). Проезжаем его уже ночью, поэтому ничего не видно. Ладно, посмотрим Демавенд в следующий раз.
5 сентября, пятница
Рано утром, ещё затемно, мы выгрузились из автобуса в отдалённом городе Гомбад (Гомбеде-Кабус). Было сыро: впервые за долгое время нашего путешествия мы увидели следы дождя. Через малое время мы стояли на пустынной дороге на выезде из Гомбада. Только тогда мы вспомнили, что забыли в багажнике автобуса коробку с буширскими финиками. Ну и Аллах с ними.
Рассветает. До границы Империи оставалось 75 километров трассы. До Москвы — 5300. Почти дома.
Вскоре нас, всех троих, подобрала старенькая «Mazda» с кузовом. Влад с Олегом залезли в кузов, меня посадили в кабину. Водитель и его друг знали четыре английских слова: bad (плохо), good (хорошо), king (король, шах) и girls (девочки), а также несколько интернациональных слов. Пользуясь этим словарным набором, а также ручкой, бумагой и жестами, водитель сообщил мне, что:
1) иранские girls — bad, потому что ходят все закрытые; в России, соответственно, good;
2) king, то есть шах, был good, а аятолла Хомейни и прочие (с бородой, как у меня) — bad;
3) Россия good, но чтобы получить визу, нужно приглашение, и поэтому он хочет обменяться адресами — на случай, если ему понадобится приглашение;
