Лариса Васильева - Альбион и тайна времени
Сама Мери не только знаменита, но и осыпана государственными почестями. В 1966 году она стала обладательницей ордена Британской империи. Он был получен ею из рук самой королевы. Этим орденом награждаются в Англии люди, совершившие героический поступок, отличавшейся знаменательным поведением. Именно таким поступком сочли награждающие явление «мини-юбок».
В 1963 году Мери была единодушно избрана Женщиной Года. В 1969 году ее провозгласили Королевским дизайнером для Индустрии Академии искусств.
Венцом славы Куант стала выставка «Лондон Мери Куант», состоявшаяся в 1973 году в Лондонском музее дворца Кенсингтон. Мэри — первый дизайнер Англии при жизни удостоившийся персональной выставки.
Однако все, что я до сих пор говорила, — лишь факты. Они достаточно красноречивы, но вряд ли люди] знакомясь с ними, могут уловить, в чем, собственно, помимо обрезанных подолов, состоит стиль «Мери Куант», Попробуем разобраться.
Я ходила по залам выставки «Лондон Мери Куант», с первой же минуты ощущая, что нахожусь в мире ограниченного колорита, приглушенных красок, неуловимой с первой минуты индивидуальности рисунков на тканях — сочетание крупных Горохов с мелким горошком. Смелое соединение полосы с клеткой, игра разношироких полос. Что касается линий и форм одежды Куант, то они подчеркнуто просты, удобно применимы в повседневной служебной жизни и чрезвычайно разнообразны. Если вдруг встречается вычурный наряд, его воспринимаешь скорей как шутку художницы, как автопародию. Стиль «Мери Куант» может нравиться и быть совершенно неприемлемым. Я легко представляю себе миссис Кентон, которая морщится при виде платья «от Мери»: «Как убого, ненарядно, нет ощущения, что хорошая вещь!»
Я также легко представляю себе молодую женщину, служащую офиса, для которой марка «Куант» звучит как пароль: «А ну-ка, посмотрим, «Куант» — это всегда интересно!»
Я ходила по залам выставки «Лондон Мери Куант», думая о том, что успех этой художницы, заметно сегодня идущий на убыль, закономерен и справедлив. Она с самого начала своей деятельности задалась целью, заведомо обреченной на победу: дать каждой девушке со скромными средствами ощущение, что она одета элегантно, современно, удобно, эффектно. И при этом — недорого.
Но я обмолвилась, что успех Мери идет на убыль. И это так. Объективно прошло ее время. Имя Мери вписано в историю мировой моды. Во многих странах мира и сегодня ее модели мгновенно раскупаются. Англия же испытывает охлаждение. Пустовато у стендов с тканями фирмы «Мери Куант». Все чаще появляются они в грудах материалов, предназначенных для распродажи по сниженным ценам. Мини-юбка после долгой и упорной борьбы уступила место широким ниспадающим складкам платьев длины «миди». Мери использует и «миди» в своей работе, однако это уже не ее «открытие».
Наиболее горячие ее поклонники утверждают:
— Погодите, Мери еще скажет свое слово. Она — удивительно изобретательна.
Пылятся на полках магазинов бутылки и баночки с косметикой «Мери Куант». Постельное белье в трогательных мелких цветочках, как правило бежево-палевого цвета, лежит высокими стопками: оно несколько дороже сегодня, чем белье других фирм, и не очень популярно.
«Мери уходит! Уходит!» Вот уже закрылся салон «Мери Куант», где в течение нескольких лет происходили триумфальные показы новых моделей и закупки их фирмами. Салон перекупила хозяйка магазина модных вязаных одежд.
И все же Мери пока никуда не уходит. Почти во всех крупных универмагах Лондона есть стенды с ее платьями.
Как бы то ни было — Мери не зачеркнешь. Она стала первой английской модельершей, завоевавшей мир. Самодовольные пышные французские модные дома, сначала с презрением глядевшие на эту «выскочку», вынуждены были потесниться, дабы имя Мери оказалось рядом с их именами, и на какое-то время, не без явного участия Мери Куант, Англия стала законодательницей мировой моды. Это признавали даже французы.
Я ходила по залам выставки «Лондон Мери Куант» вместе со своей любимой Пегги. Та, разумеется, зевала, потягивалась, всем своим видом давая мне понять, что находится здесь исключительно из любви ко мне, иначе ни за что бы!
— Пегги, почему вам не нравится стиль «Куант». Нет ли здесь некоторого оттенка зависти?
— Вообще есть. Завидно, что у нее так легко и быстро все пошло. Она ухватила «дух времени». Другие были куда талантливее ее, а «духа» не ухватили и провалились к чертям.
— Но что не нравится вам в стиле «Куант»?
— Затхлость.
— Пегги, объясните, пожалуйста, как это — затхлость?
— Не могу объяснить. Затхлость, и все. Именно в этом и есть «дух времени». Затхлость у нас сейчас всюду — в жизни, во вкусах, в политике — ни одного интересного политического деятеля, затхлость в нашем положении на мировой арене. Затхлость — наше будущее, и в этом отношении — Мери — модельер будущего.
— Ох, и злая же вы!
— Совсем не злая, правду говорю. Я вообще-то могу позавидовать Мери только на мгновенье. Могу ее пожалеть — очень ей хлопотно жить со своей славой и необходимостью ее разжигать. А потом… я ведь художник-модельер по необходимости, а не по призванию. Мне бы книжечки перышком расцарапывать, графику делать. Пойдемте отсюда, мы уже насмотрелись.
Мы вышли на улицу в солнце, ветер, зелень. После неярких одежд Мери Куант мир ослепил своей пестро той и многообразием.
«Биба»
Осенний Лондон семьдесят третьего года оставлял желать лучшего. Кризис чувствовался везде. Взлетели цены на бензин — заметно уменьшилось автомобильное движение. Некоторые магазины в целях экономии по вечерам не зажигали света, работали при свечах. Многие фирмы «горели» — на всех торговых улицах слепо темнели опустевшие витрины вывесками: «Продается».
И вот по унылому серому небу многоцветным хвостом взметнулась комета. Вопреки объективным законам развития капиталистического кризиса, вопреки предупреждениям умных людей, вопреки здравому смыслу, словно пир во время чумы, было это изысканное, ирреальное, красивое, печальное, необычайное явление — «Биба».
Всего-то магазин. Так же, как и в истории Мери Куант, начавшийся с маленького магазинчика, разросшийся до двухэтажного универмага на шумной улице «Кенстингтон-хай стрит». «Биба» привлекает всех, кто слышал о ней или проходил мимо. Там было тесно и шумно, от вещей, не умещающихся на прилавках и стендах, и людей, перебирающих, разглядывающих, ищущих.
Атмосфера «Бибы» обволакивала с первой секунды. Мягкий приглушенный свет ламп из темного стекла, одежда и мебель из искусственного меха, стилизованного под шкуры леопарда, искусственные лилии и плачущие пальмы.
