Вольфганг Геншорек - 20000 километров по Сахаре и Судану
Одновременно мне приятно было узнать, что мой предшественник в какой-то мере предупредил пожелания и нужды экспедиции, решив направить к Вам помощника, а также предоставить дополнительные средства. Я, со своей стороны, уполномочен довести до Вашего сведения, что правительство Ее величества одобряет Ваши намерения попытаться достичь Томбукту, и я надеюсь, что наградой за Ваше бесстрашие будет удача. Правительство Ее величества не преминет принять во внимание Ваше предложение о создании консульского агентства в Куке, однако этот вопрос связан с особыми трудностями и требует серьезных размышлений».
После волнующих и в некоторой степени обескураживающих событий в Томбукту восстановление контакта с Европой придало Барту новые силы, тем более что к этому времени вернулся его друг и покровитель шейх Эль-Баккаи. Однако последний, к великому сожалению Барта, не пожелал ускорить темп похода. Караван двигался черепашьим шагом, в обход множества рек и болот, теряя драгоценное время.
25 мая они наконец достигли Бамбы — самой северной точки на Нигере. Отсюда пестрое сборище двинулось в восточном направлении, к излучине реки около Бурема. Барт по-прежнему много работал днем, а вечерние часы досуга нередко проводил в дружеской беседе со своим покровителем и с местными туарегами. В этом ему очень пригодилось знание языков, которое он рассматривал как непременную предпосылку успешной исследовательской деятельности. Как и прежде, сильное впечатление на Барта производили туареги, их гордый нрав. При более близком знакомстве, однако, они были очень гостеприимными и обходительными людьми. Правда, поначалу требовалось войти к ним в доверие и устранить повышенную подозрительность, ибо туареги из племени тингеререф имели печальный опыт с Мунго Парком, который не задумываясь пускал в ход оружие. «Но когда они заметили, — писал Барт, — что я с некоторыми начинал оживленно беседовать, остальные убеждались, что я не принадлежу к категории диких зверей, ибо именно такое представление, кажется, сложилось у них обо всех европейцах после приема, устроенного им Мунго Парком».
Большие надежды Генрих Барт возлагал на Гао — древнюю столицу сонгаев. Если Томбукту получил известность как торговый и культурный центр, то Гао прославился как очаг крупных миграций и родина победоносных правителей.
Правда, от его былого величия мало что сохранилось. Дворцы лежали в руинах. Лишь остатки главной мечети и могила правителя и завоевателя аскии Мухаммеда еще напоминали о прежнем значении города. В период расцвета Гао достигал таких размеров, что пешеходу требовалось не менее трех часов, чтобы обойти его. Теперь в нем оставалось, самое большее, 400 жилищ. Три недели Барт посвятил изучению тех каменных свидетельств славного прошлого, которые ему посчастливилось здесь увидеть. В то же время он старался как можно больше общаться с жителями, расширяя словарь сонгайского языка и совершенствуя свои познания в области этнографии и истории.
День прощания с Эль-Баккаи, проводившим Барта до Гао, настал. Далее он намеревался переправиться через Нигер, чтобы оттуда добраться до Сая.
9 июля Барт записал в своем дневнике: «Это был день, когда я должен был расстаться с человеком, которого я… ставил выше всех и, несмотря на его нерешительность и флегматичную индифферентность, ценил как прекрасного, надежного человека. Я долго общался с ним, был рядом в самые беспокойные дни, делил с ним все трудности и невзгоды, так что расставаться было очень тяжело. Он напутствовал тех, кто должен был меня сопровождать дальше, никогда не перечить, а слушаться меня во всем, и особенно в том, что касается темпа нашего передвижения, так как ему было хорошо известно, с каким нетерпением я стремлюсь домой. Затем он благословил меня и заверил, что теперь я могу рассчитывать на благополучное возвращение. Это было поистине проявлением искренней дружбы между двумя весьма отдаленными ветвями рода человеческого!» Прощаясь, они обещали друг другу обмениваться письмами. Эль-Баккаи согласился даже отправить некоторых членов своей семьи в Европу с целью дальнейшего развития и укрепления культурных и экономических связей.
Расстояние до Сая — примерно 450 километров. Трехнедельное напряженное странствие закончилось 30 июля у того самого места, которое Барт покинул год назад, 24 июня 1853 года, чтобы отправиться в Томбукту. Если экспедиция по дороге туда, избрав кратчайший путь, пересекла большую излучину Нигера, то на обратном пути она шла по течению реки и тщательно обследовала ее на протяжении 800 километров. При этом впервые было установлено, что Нигер, начиная от Кабары, сперва течет больше чем на 2 градуса долготы в восточном направлении и лишь от Бурема отклоняемся на юго-восток.
Таким образом, общее течение реки было положено на карту[29], за исключением отрезка длиной примерно 350 километров между Саем и устьем реки Сокото, которое в 1826 году безуспешно пытался обследовать Ричард Лендер. Этот район окончательно открыл Э. Урст в 90-х годах XIX века.
Нельзя не сказать об уважении к Барту и о его популярности у жителей этих мест; десятилетия спустя его хорошо помнили в долине Нигера. Так что, когда пронесся слух, что Урст — племянник всеми любимого Абд эль-Керима, это сослужило французу хорошую службу. Урст в своих путевых заметках писал, что стоило ему упомянуть в разговоре о его родстве с Абд эль-Керимом, как немедленно появлялись продовольствие и проводники. Ему также разрешили направить гонцов к Мадиду с просьбой сделать для его племянника то же самое, что его отец сделал для Абд эль-Керима. Урсту при этом благоприятствовало предсказание шейха Эль-Баккаи, сделанное вскоре после отъезда Барта: кто-нибудь из его родственников в один прекрасный день вернется сюда с тремя судами, а так как у француза было как раз три судна, то не подлежало сомнению, что именно он и есть потомок Абд эль-Керима.
Первые разъяснения относительно течения реки Нигер дал в 1795 году шотландский врач и путешественник Мунго Парк. После многомесячной, труднейшей поездки верхом он первым из европейцев достиг Нигера около Сегу и, вопреки всем существовавшим до того времени представлениям, установил, что река течет на восток. Данные географических карт, на которых Нигер был показан текущим на запад, необходимо было исправить. Незадолго до этого открытия Британское африканское общество, основанное в 1790 году, усомнилось в том, является ли Нигер вообще самостоятельной рекой. Доказательством того, что Нигер течет на восток, одновременно опровергалась точка зрения о слиянии его с реками Сенегал или Гамбия, так как те впадают в Атлантический океан. Фридрих Конрад Хорнеман и Иоган Людвиг Буркхардт[30] пытались в начале XIX века также решить загадку Нигера, поплатившись при этом жизнью во имя науки.
