Михаил Заплатин - В чертогах Подкаменной Тунгуски
По слонам Григория, авария произошла по вине рулевых последней илимки: они не успели вовремя отвернуть от коварного камня. Рулевые передних илимок сделали это своевременно, и барки лишь скользом ударились о камень.
— Понимаете, местечко-то пустяковое, а вот один- два камня портят все дело.
Широкий разлив Подкаменной Тунгуски у острова Польпоро действительно кажется тихим и совершенно безопасным местом. Крутые берега здесь далеко отошли от реки, посреди которой находится плоский и длинный остров. От всего пейзажа веет спокойствием, словно вырвавшаяся из скал Подкаменная Тунгуска отдыхает и набирает сил для прорыва следующей горной преграды.
Мы заночевали на острове. Утром Губенко еще раз попытался сорвать илимку с камня, но и на этот раз безуспешно.
— Плывем в Полигус! — сказал он. — Через день вернусь сюда за грузом.
Мы отправились вниз по реке.
Посредине широкой протоки на камне осталась торчать одинокая илимка. На берегу острова белели штабеля мешков с мукой.
У острова Польпоро
После Польпоро облик берегов резко изменился: русло Подкаменной Тунгуски сузилось, по обеим сторонам реки вырос сплошной каменный лес — массив причудливых скал.
Каких только замысловатых фигур не создала здесь природа! Оригинальные башенки, головы каких-то фантастических зверей, развалины древних замков...
Поистине удивительны эти творения невидимого скульптора!
Установив кинокамеру, я снимал телеобъективом самые примечательные камни. Возле меня стоял дядя Лука.
— Снимай, снимай, — говорил он. — Нигде не увидишь больше таких скал, как у нас на Подкаменной.
Правый берег неожиданно раздвинулся: показалась большая речка, вливающая свои воды в Подкаменную Тунгуску. Устье ее обрамляли зубцы живописных скал.
— Большая Нирунда, — сказал дядя Лука. — Медвежьих углов на ней полно!
Речка вытекала из красивой долины, сжатой высокими скалистыми сопками. Быстрая вода перекатывала свои бурные струи через камни, разбросанные по всему ее руслу.
Сразу за Большой Нирундой Григорий включил сирену (он теперь всегда включал сирену, когда хотел обратить мое внимание на что-нибудь интересное). Впереди, на левом берегу, мы увидели утесы в виде высоких тонких колонн. Над ними парил орлан-белохвост. Губенко заглушил мотор и на всю реку прокричал:
— Здесь самые красивые скалы! Будем причаливать? Кстати, у меня есть работа минут на пятнадцать!
— Приставайте! — крикнул я.
Григорий был прав. Столбы действительно были непохожи на все, что мы видели до сих пор. Их всего пять- шесть, и стоят они отдельно друг от друга. Особенно интересен самый крайний столб. Это отвесная скала, очень тонкая, высотой метров сорок. На ее вершине примостилась развесистая березка. На макушке соседней скалы во все стороны торчали прутья гнезда большой птицы.
Григорий причалил караван к невысокому, но обрывистому берегу.
— Беркут здесь жил когда-то, — сказал он, показывая на гнездо. — Какой-то варвар его убил. Теперь в гнезде квартирует орлан-белохвост.
Мы поднялись к подножию утесов. Дождавшись, когда орлан усядется на свое гнездо, я заснял вершину скалы вместе с ее обитателем.
Каменные колонны под Большой Нирундой — самые оригинальные скалы на всей Подкаменной Тунгуске. Ниже реку сжимают крутые скалистые берега. От отвесных утесов до самой воды спускаются россыпи, русло сдавлено массой огромных валунов. Течение здесь бешеное. Это самое узкое место на Подкаменной, так называемое Горлышко.
По обе стороны Горлышка много причудливых скал. Я заснял некоторые камни и даже зарисовал в записную книжку силуэты наиболее интересных утесов.
Река петляет между крутыми берегами и выходит к отвесному скалистому гребню. Этот гребень тянется на четыре километра по всему правому берегу. Здесь природа тоже изрядно потрудилась. Башни, пики, остовы разрушенных замков, химеры, прямо как на соборе Парижской богоматери, — чего только нет среди этой каменной фантазии!
Береговые скалы вблизи устья Большой Нирунды
В начале скалистого гребня находится шивера Бабушка, в конце — порог Дедушка, самый бурный и опасный на участке Байкит — Полигус.
Мне рассказали легенду об этих странных названиях.
На этих берегах когда-то жили старик, со старухой. Занимались они рыболовством. Однажды старуха поехала на лодке и утонула возле шиверы. Старик на другой лодке стал искать старуху. У порога его лодка перевернулась, и он тоже утонул.
С тех пор и стали называть шиверу Бабушкой, а порог Дедушкой.
Есть и другое объяснение. Напротив шиверы среди скал якобы есть камень, напоминающий сгорбленную старушку. По нему-то и называют шиверу Бабушкой. А у порога один из береговых утесов напоминает будто бы профиль старика, поэтому и называют порог Дедушкой.
...После случая у острова Польпоро дядя Лука больше не стоит за рулем. Теперь он обычно находится где-нибудь неподалеку и занимает меня разговорами.
Наш караван проходит мимо Бабушки, но я не успеваю рассмотреть каменную старуху. Перед порогом Дедушка я прошу Луку показать мне утес, похожий на деда.
— Подожди-ка, дорогой: не до Деда сейчас, — отвечает дядя Лука, устремив глаза на приближающиеся белые буруны порогов.
На илимке все притихли.
Там, где скалы правого берегового гребня близко подходят к воде, находится порог Дедушка. Узкое русло реки перегорожено многочисленными подводными камнями. Их не видно. Только вода клокочет и пенится над ними.
Первые камни, едва скрытые водой, проскочили мимо каравана. Некоторые из них коснулись бортов. Илимка содрогнулась — под дном ее проползает каменная глыба.
— Пронеси господи! — шепчет, стоя рядом со мной, дядя Лука.
Я слежу за катером. Губенко направляет его между бурунами, под которыми скрыты подводные камни. Сплавщики на илимках точно повторяют маневр Григория. Катер делает поворот влево — рулевые следующей за катером илимки поворачивают ее в ту же сторону, вторая илимка повторяет маневр первой, и караван цепочкой обходит опасные места в пороге.
Все это происходит в считанные секунды. Караван на бешено несущихся струях выносится в тихое место. Наступает тишина. Я оглядываюсь назад — река падает словно с гигантской ступени. Оттуда доносится равномерный гул.
Я вспомнил знаменитый Панолик, который мы недавно проплывали с Савватеевым, и невольно сравнил его с Дедушкой. Дедушка не кажется таким грозным, как Панолик: валы Панолика гораздо мощнее, и подводных камней там, кажется, больше, но нависшие над Дедушкой фантастические скалы и сжатое огромными камнями русло реки придают ему необычный и внушительный вид.
