Полли Эванс - Китай. Искусство есть палочками
Я изучала одежду в витринах одного из торговых центров, наблюдала за разодетыми в пух и прах стильными девушками, которые с самодовольным видом прогуливались по магазинам, и даже посетила туалет в торговом центре. Здесь все было обустроено в европейском стиле, правда, на стульчаке красовались отпечатки грязных подошв, означавшие, что кто-то взгромоздился на него, чтобы по привычке сесть на корточки. Интересно, можно ли такое проделать на шпильках? Возможно, дама, которая оставила эти следы, обладает сказочной гибкостью и отлично развитым вестибулярным аппаратом благодаря тому, что долгие годы занималась кун-фу.
Я решила, что на следующий вечер сяду на паром и доплыву отсюда до Сучжоу по Великому каналу. Канал этот тянется от Ханчжоу и до Пекина, но некоторые его участки уже не судоходны. Нужно было отыскать билетную кассу. Я отправилась на север города, откуда, собственно, и начинался Великий канал, перейдя массу опасных дорог. Обратной стороной благосостояния Ханчжоу было то, что пешеход здесь подвергался даже большей опасности, чем в столице. В Пекине, по крайней мере, поток машин движется на перекрестках так медленно, что риск быть размазанным по асфальту сводится к минимуму. Здесь же проспекты широченные, в шесть, а то и в восемь полос, поскольку личное авто является самым модным аксессуаром, так что машины мчатся, как ветер. Местные жители просто перебегают дорогу под рев моторов и бибиканье водителей, не удосуживаясь посмотреть направо и налево, но это не для моих слабых нервов. Поэтому я ждала на тротуаре, пока не собиралось еще несколько человек, а затем, затесавшись между ними, галопом перебегала проезжую часть. Когда мы добирались до середины дороги, я внедрялась в толпу с другой стороны, чтобы выжить, если вдруг в нас кто-то врежется.
Через полчаса я оказалась рядом с коричневым грязным каналом, который не выглядел таким уж великим, как было заявлено в названии. На берегу дымили трубы заводов, а чуть дальше, насколько хватало глаз, тянулись высотки. У кромки воды стояли два парня в сильно поношенных костюмах. Я спросила, где можно купить билеты на паром.
— На паром? — недоверчиво переспросили они.
— Ну да, на паром до Сучжоу.
— А парома нет.
— Нет?
— Нет. Вам стоит поехать на автобусе.
Вечером я снова вернулась к озеру. Стемнело. На дорожках толкались китайские туристы, приехавшие посмотреть шоу фонтанов. Под звуки музыки струи воды окрашивались во все цвета радуги. Торговцы продавали воздушные шарики и марионеток. В изумрудной траве горели крошечные лампочки, свет которых окрашивал листву в цвет свежего лайма. На другой стороне озера поблескивали огоньками пагоды. На столиках в уличных кафешках горели свечи. Я присела за один такой столик, заказала пиво и стала наблюдать, как отдыхает новый Китай.
В тот вечер в гостиницу заселилась большая группа туристов. После ужина, когда по расписанию у них был «отдых в отеле», они бегали туда-сюда по коридору, хлопали дверьми, ходили друг к другу в гости, громко болтали и хихикали, как школьники, выехавшие на экскурсию.
Без четверти десять зазвонил телефон. Я рассказала Клайву об этих звонках. Он довольно часто останавливался в азиатских отелях, поэтому хорошо знал, что тут к чему. Оказалось, что в разных странах работники секс-индустрии используют разные эвфемизмы для обозначения своих услуг.
— На Тайване обычно спрашивают, не нужно ли тебе принести горячей воды, — объяснил мне бывалый Клайв.
Да, самое главное в этом вопросе — знать терминологию. Если кто-то позвонит мне и предложит горячей воды, то я могу опрометчиво согласиться, решив, что чашка чая не помешает.
— Проблема в том, — продолжил Клайв, — что у тебя иностранное имя, они смотрят на список постояльцев, но не знают, какого ты пола, мужчина или женщина.
Вспомнив об этом разговоре, я сняла трубку и сказала басом:
— Алло?
Трубка тут же защебетала женским голосом.
— Что угодно? — спросила я уже совершенно нормально. На том конце провода испугались и бросили трубку.
По совету Клайва я встала пораньше и уже к семи утра была на озере.
В то утро Сиху окутал туман. Стальная гладь воды почти сливалась с серым небом. На другом берегу за дымкой угадывались очертания холмов, словно нарисованные более темной краской. Мимо проплыла лодка, оставляя за собой серебристо-черную рябь и зыбь.
На бетонной дорожке, ведущей к озеру, пожилой китаец в черном спортивном костюме занимался гимнастикой тайцзицюань. Его движения были медленными и расслабленными, а выражение лица — безмятежным. Вытянув руки на ширине плеч, он медленно водил ладонями, словно управлял невидимыми марионетками, заставляя их прыгать и скользить по земле.
Около десяти человек собрались под навесом на каменной пристани. Шесть каменных колонн удерживали шестиугольную крышу с загнутыми краями. Члены группы о чем-то говорили, а их темные силуэты резко контрастировали с голубоватой дымкой над озером.
Люди расположились и в живописных садиках, разбитых вдоль берега озера. Каждый был занят чем-то своим. Шесть женщин занимались ушу под звуки переносного кассетного магнитофона, одна из них (видимо, тренер) была одета в свободный костюм из зеленого шелка, остальные в обычной одежде, подходящей для утренней прогулки, — брюки, свитера и куртки. Еще несколько женщин занимались аэробикой под веселую песенку, а их тренер стояла впереди и командовала, что делать.
Два пожилых китайца чуть за шестьдесят размахивали серебристыми мечами, с рукояток которых свисали яркие красные кисточки. Их движения были медленными и изящными, словно танец. Какой-то старичок занимался гимнастикой с длинным шестом, а в паре метров от него молодая женщина лет тридцати с завязанными в хвостик блестящими волосами, одетая в сиреневые шелковые брюки и рубашку с косой застежкой, оттачивала движения тайцзи.
На одной из дорожек какой-то парень, сгорбившись, сосредоточенно писал прямо на асфальте иероглифы водой, используя кисть на длинной ручке. Через несколько минут каллиграфия — не могу сказать, что это было, стихотворение или выражение протеста — испарялась в прямом смысле слова.
Я зашла в «Старбакс» позавтракать, заказала кофе и задумалась над десертом, но тут девушка за прилавком взяла на себя смелость помочь мне определиться с выбором.
— Возьмите вот эти, — сказала она по-английски, с гордостью указав на маленький поднос во втором ряду. — Это новые!
Сказано было таким тоном, будто речь шла о платьях прямо с подиумов Милана, а не о булочках с корицей.
