Евгений Кравченко - С Антарктидой — только на Вы
Когда ты сидишь дома, нет ничего мучительней, чем ожидание радиограммы от того, кто остался в небе, с сообщением что и он тоже благополучно приземлился там, куда летел. Пимашкин же исчез... С «Союза» сообщили, что на базу он не пришел, связь с ним оборвалась и где находится Ан-2, никто не знает. Всю ночь я провел в каком-то тревожном полузабытьи: едва засыпал, тут же открывал глаза и хватаешься за часы — быстрее бы утро. А время, словно в насмешку над нами, казалось, остановилось. Стояли «белые» ночи. Наконец, забрезжил рассвет, и когда мы уже собрались отправиться на поиски, Ан-2 вышел на связь.
Оказалось, они настолько устали и вымотались, что решили не испытывать судьбу и приземлились передохнуть у полуострова Дарнли при входе в залив Прюдс. Лететь до «Союза» оставалось 250-300 километров, но надвигалась ночь... Остановились, закрепились, а когда попытались связаться с нами или с «Союзом», ничего не получилось — район, где они сели, накрыла магнитная буря. Утром же, когда взошло солнышко, взлетели и только на подходе к цели смогли пробиться в эфир: извинились за то, что заставили всех поволноваться, объяснили, почему не дошли до «Союза» ночью.
Правильно ли они поступили? Отвечая на этот вопрос, я сказал себе: абсолютно верно. Устали, зачем же лезть на рожон?! Тем более, в Антарктиде ночью, когда солнце уходит за горизонт, исчезают все тени и, не дай Бог, случись что-нибудь с машиной, выбрать подходящую площадку для посадки очень непросто. Да, нам пришлось пережить несколько тревожных часов, но эта тревога окупается тем, что сложный, трудный и опасный перелет Ан-2 в одиночку над Антарктидой благополучно завершен. «Пимашкин поступил мудро, — думал я, — он вовремя остановился. Как жаль, что этой мудрости хватает не всем...»
К концу декабря все разлетелись по своим районам. На «Дружной-1» и «Дружной-2» работы выполняла группа в составе: командир отряда Евгений Скляров, заместитель командира по ПВР Владимир Нетеса, старший штурман Евгений Данилов, старший инженер Николай Александров, пилот-инструктор Валерий Белов, командир звена Сергей Родионов, руководители полетов Вадим Гладышев, Владимир Величкин и Евгений Майоров, экипажи Ил-14 командиров Игоря Шубина и Виктора Петрова, экипажи Ми-8 командиров В. Ледкова и А. Кармазинского, инженерно-технический состав. Всего 51 человек. В «Мирный» отправились заместитель командира отряда Валерий Гамов, пилот-инструктор Виктор Голованов, руководители полетов Л. Кашников и В. Горло, экипажи Ил-14 Алексея Сотникова и Владимира Петрова, инженерно-технический состав под руководством Олега Акимова. Всего 25 человек. Группа базы «Союз» состояла из экипажей Ми-8 (командир Юрий Зеленский) и Ан-2 (командир Николай Пимашкин), инженерно-технического состава под руководством Алексея Гриднева. Автономная группа на судне — командир звена Борис Лялин, экипажи Ми-8 командиров А. Ерохина и А. Кузьменко, инженерно-технический состав под руководством В. Золотихина — всего 19 человек. В «Молодежной» оставались мой экипаж Ил-14, руководитель полетов Юрий Науменко, инженерно-технический состав под руководством Владимира Реброва — всего 15 человек.
Казалось бы, «стартовали» мы неплохо, работай себе спокойно и осмотрительно, и все будет хорошо. Но... В этой экспедиции готовились к самостоятельной работе в качестве командиров экипажей Ил-14 два Петровых — Виктор и Владимир. Виктор был «провезен» Скляровым по всем участкам трассы от «Мирного» до «Молодежной», «Новолазаревской» и далее — до «Дружной». А поскольку мы неукоснительно соблюдали правило: если ты взялся довести кого-то до уровня командира Ил-14, способного самостоятельно работать в Антарктиде, то должен сделать это сам, Виктор Петров и остался работать со Скляровым в его группе. А Володю Петрова, которого «вел» Голованов, отправили в «Мирный».
Еще одна потеря
И вот перед самым Новым годом, 25 декабря 1985 года, возвращаясь с «Востока», этот экипаж, сделав промежуточную посадку на «Комсомольской» и, заправив машину топливом, стал взлетать. Когда оторвались от ВПП, Петров, как обычно, дал команду убрать шасси. Во время уборки шасси произошла просадка Ил-14. Но двигатели, как объяснил позже экипаж, «не потянули». Голованов мгновенно скомандовал выпустить шасси, они вышли, но встать на замки не успели — высоты не хватило и машина легла «на брюхо» уже за полосой, на целине. Сгоряча руководство УГАЦ отстранило этот экипаж от полетов, но позже, правда, сменило «гнев на милость».
Повторилась ситуация, которая сложилась в 29-й САЭ, и с той же остротой снова встал вопрос: где брать еще одну машину, чтобы заменить аварийную? Ведь обеспечение «Востока» было, есть и будет главной задачей авиации, пока существует эта станция, но в одиночку ходить к ней на Ил-14 очень рискованно и весь объем перевозок не выполнишь. Тем более, что оставшаяся в строю машина тоже была не из новых.
Снимать мой экипаж с «Молодежной» руководство 31-й САЭ не стало — в Восточной Антарктиде от нашей станции до базы «Союз» проводились геолого-географические исследования, а также радиолокационное зондирование ледников. Со 2 по 19 ноября его вели с самолета Ил-18Д, командиром экипажа которого был В. Я. Шапкин, а далее все эти работы до конца сезона легли на плечи нашего экипажа. Осталось одно — так же, как и в 29-й САЭ, снимать Ил-14 с «Дружной» и снова перегонять его в «Мирный». Но сначала этот Ил-14 должен был выполнить основную свою работу на «Дружной-1» и «Дружной-2» и только после этого начинать перелет.
А пока надо было попытаться восстановить Ил-14, лежащий на «Комсомольской». Туда отправили техническую бригаду под руководством ученика и преемника А. Колба — Олега Акимова. С Олегом мы давно знали друг друга, дружили семьями, и, когда он отправился на «Комсомолку», мне пришлось поволноваться. Мороз стоял там под 40 градусов, высота ледника — 3500 метров, с ней — нехватка кислорода, их бригаде предстояло выполнить очень тяжелую физическую работу — поднять и поставить 13-тонную махину на шасси, провести дефектацию, определить, подлежит ли этот Ил-14 ремонту, и если «да», то сделать его. И все это — в ледяной пустыне, продуваемой режущими ветрами.
Самое поразительное, что бригада Акимова восстановила этот многострадальный Ил-14, совершив, практически, невозможное. Но пока с ним возились, подошло окончание календарного срока его эксплуатации. Чтобы продлить этот срок, надо было перегнать машину на базу в «Мирный», и тут Антарктида сказала свое «нет». Погода резко испортилась, дни шли за днями, а когда метеоусловия улучшились — было поздно поднимать Ил-14 в воздух. Пришлось этот Ил-14 оставить на «Комсомольской», где он пополнил печальный ряд застывших навсегда машин, полеты на «Восток» выполнять одним «бортом» и ждать, когда ему на помощь перегонят еще один самолет с «Дружной».
