Елена Серебровская - От полюса к полюсу
Сомову в 1948, когда он совершил посадку на полюсе и выполнил целый цикл
океанографических работ о дрейфующих льдах.
Небесный свод, горящий славой звездной,
Таинственно глядит из глубины
И мы плывем, пылающею бездной
Со всех сторон окружены
Ф. Тютчев
4. Космические наблюдения
Михаил Михайлович Сомов ничего не делал формально. Изучая в институте философские
основы марксизма-ленинизма, познавая диалектический материализм, он всякий раз как
бы заново осмысливал окружающие явления жизни. Нет, он и прежде не воспринимал
мир, особенно природу, как нечто раз и навсегда данное. Движение, развитие,
непрерывные изменения, их взаимозависимость — все это встречалось на каждом шагу.
Однако изучение передовой философии века укрепляло его позицию, повышало
уверенность в том, что выбрана она правильно.
Арктические моря — Карское, Лаптевых, Восточно-Сибирское и Чукотское — это по
существу заливы Северного Ледовитого океана. Нельзя научиться хорошо прогнозировать
ледовую обстановку на Северном морском пути, не изучив характера всей центральной
части Северного Ледовитого океана, всех его особенностей. Природные явления этого
региона надо изучать комплексно.
После войны Михаил Михайлович участвовал в различных высокоширотных экспедициях
в 1946, 1948 и 1949 годах. Участвовал он и в работе так называемых «прыгающих групп»,
когда с самолетов на лед на несколько дней высаживались бригады ученых одновременно
в разных районах Арктики. Бывал и в экспедициях на кораблях. Итогами этого
тяжелейшего, кропотливого и вместе с тем вдохновенного коллективного труда стало
уточнение рельефа дна Центральной Арктики, новые данные о дрейфе льдов,
распределении теплых атлантических вод и элементов земного магнетизма. За
выдающиеся научные результаты в этих экспедициях Сомов был награжден орденом
Ленина.
На рисунке М. М. Сомов
проводит
гидрологические
наблюдения. Фото Е. Яцуна
Чего
стоило
открытие
экспедицией
«порога
Ломоносова» в 1948 году,
который, как вскоре выяснилось,
оказался хребтом Ломоносова! С
каким чувством опускал Сомов
трос лебедки в океанские
глубины, «ощупывая» дно,
обнаруживая,
к
своему
удивлению, крутой хребет,
словно разделяющий донную
чашу океана на две половины!
Ученый был рад обнаружить
новое и начисто лишен
тщеславного
желания
прославить себя. Впрочем, сам
он не видел в этом никакой
заслуги. Ведь так и надо. А в
последующих его официальных характеристиках появлялись такие строки:
«Работая в составе высокоширотных экспедиций 1948 и 1949 годов, Михаил Михайлович
Сомов руководил подвижными научными группами, которые охватили своими
исследованиями ранее не посещавшиеся районы Арктического бассейна и вместе с
другими научными группами сделали ряд важных географических открытий, в том числе
и мощного подводного хребта, разделяющего Северный Ледовитый океан на две части».
Экспедиции, которыми тогда руководил Сомов, открыли и другие особенности
океанического дна в том районе — затопленные горные плато, подводные гряды и
полуострова, глубокие каньоны и ложбины. Хребет Ломоносова связывает наш
Евразийский материк с Американским и позволяет по-новому истолковать геологическую
историю северного полушария.
Начиная с 1948 года путем высадки на лед небольших научных групп для
кратковременных наблюдений практически была исследована вся площадь океана. Каждая
группа имела в своем распоряжении необходимое количество самолетов. В каждой из
экспедиций участвовало несколько десятков научных работников разных специальностей
— океанологов, геофизиков, метеорологов, ледоисследователей, аэрологов и так далее.
Они располагали специально изготовленным портативным оборудованием.
Но ведь нужны и длительные наблюдения, чтобы изучить сезонные изменения
метеорологических, гидрологических и геомагнитных явлений. Нужна плавучая научная
станция.
Названные выше исследования велись в основном в западной части Арктического
бассейна, северо-восток же оставался неизученным. Подходил и его черед. Планы новой
научной экспедиции на дрейфующей льдине обдумывались и разрабатывались долгое
время. Учитывая солидный опыт полярных исследований и высокие человеческие
качества М. М. Сомова, его назначили начальником экспедиции «Северный полюс-2».
Обстановка тех лет сложилась так, что в отличие от экспедиции Папанина и всех
последующих экспедиций дрейфующая станция «Северный полюс-2» не загружала печать
освещением своей работы». Родные и близкие участников экспедиции имели весьма
туманное представление о характере их длительной командировки. Переписка была почти
невозможна.
Сомов рассказывает в дневнике, как они сами грузили на самолет свое имущество —
больше трех тонн. Как с трудом разместились в битком набитом самолете и семь часов
летели, не имея возможности вытянуть ноги. Самолет не отапливался, снаружи было 40
градусов. В спешке перед отъездом не успели как следует поесть.
Сомов и его товарищи не были богатырями или мастерами спорта. Каждый в жизни своей
изведал лишения и в тридцатые годы, и в период войны, и сразу после Победы. Один
страдал от жесточайшего ревматизма в суставах пальцев, другой — от радикулита, третий
— от катара желудка. Но когда Сомов рассказывал о пережитом на льдине, получалось,
что прибывшему в середине срока их работы доктору Воловичу нечего было делать, кроме
как исполнять обязанности повара. А гидролог Саша Дмитриев спустя 20 лет со смехом
вспоминал, как просил у Сомова разрешения взять поллитра спирта, чтобы хорошенько
растереть поясницу простывшему магнитологу Рубинчику (да заодно без лишнего шума
взял и хороший кус колбасы: нельзя же весь спирт потратить только в качестве
наружного...). Такова память оптимистов.
Все они, как и их начальник, были относительно молоды и улетели от милых жен и детей.
Младший из них, сомовский аспирант Зяма Гудкович, разлучился с молодой женой два
