Генри Мортон - Рим. Прогулки по Вечному городу
Итак, «Чайная Бабингтон» продолжает готовить чай в мире, очень отличном от мира 1893 года. Сомневаюсь, правда, что мисс Бабингтон понравились бы нынешние туристы в открытых майках и разноцветных пляжных рубашках из Майами, которые теперь сюда заходят. Но есть и другие клиенты. Вы сразу обратите внимание на небольшие группки графинь и маркиз, попивающих чай и беседующих на том английском, которому их обучили великие послы Англии в Италии — английские гувернантки. Покойный король Испании Альфонсо любил чай и был убежденным бабингтонцем.
В английской чайной в высшей степени особенная атмосфера. Чтобы понять, насколько она сильна и живуча, вам надо лишь перейти дорогу, оказаться на Виа Кондотти и посетить «Кафе Греко», которое старше «Бабингтона» и почти не изменилось с тех пор, как Лист, Байрон и Вагнер сидели за его маленькими мраморными столиками. Среди самых невероятных завсегдатаев был Буффало Билл.
Хотя там вам предложат отличный чай, было бы разумнее заказать холодный кофе. Я там подслушал любопытный обрывок разговора. Молодой американец описывал свои комнаты в старом палаццо:
— А посередине дворика — один из этих мраморных фонтанчиков. Но я к ним привычный. Я воспитывался в Доме, где на них иногда садились, — сказал он.
Его собеседник несколько удивился.
— Дело в том, что когда-то моя бабушка привезла два таких из Рима, — объяснил американец, — и приспособила их под… биде!
8Шеренга экипажей с красными колесами на Виа Вене-то ожидает своих пассажиров из дорогих отелей. На упряжи каждой лошади — по колокольчику, а возницы — настоящие римляне, римляне из Трастевере. Итальянцы рассказывали мне, что их диалект и их юмор просто бесценны; они для Рима — то же, чем для Лондона были кокни, которые теперь повывелись. Они — из римского XIX века, и, безусловно, ваш прапрадедушка в медовый месяц держал вашу прапрабабушку за руку в такой carrozza, и они ехали по безмолвным улицам полюбоваться Треви при лунном свете. Сегодня, как и в старые времена, этот вид транспорта используется в основном влюбленными или теми, кто хочет испытать новые ощущения — покататься в настоящем экипаже. Возницы, возможно, огорченные явными преимуществами автомобилей и мотоциклов, стали жадными до денег.
Однажды вечером, раздумывая о том, как чудесно было ездить по улицам в те счастливые времена, когда не было слышно никаких других звуков, кроме теньканья колокольчика на упряжи и цоканья копыт по мостовой, я подошел к одному из возниц, он свесился вниз и спросил:
— You wanna take a buggy ride?[20]
О вечный Рим! Вот так древний римлянин времен упадка мог бы обратиться к какому-нибудь готу или вандалу на языке победителей!
Глава вторая. С Капитолийского холма в тишину садов
Мне кажется, Капитолийский холм — это одно из самых совершенных мест в Риме. Приподнятое над городской суетой, не затронутое конфликтом между новым и старым. Туда по-прежнему проходят через ворота XVI столетия, а вся красота этого века навечно застыла в изысканных, персикового цвета зданиях, ограничивающих площадь с трех сторон. В центре — Марк Аврелий со своими кудрями и как будто только что подстриженной и надушенной бородой, верхом на бронзовом коне, на котором все еще сохранились остатки позолоты, точно он только что, а не много веков назад, выехал на утреннюю прогулку. Во всех городах есть такие места — какая-нибудь церковь или сад, куда можно прийти, как в святилище, в минуту счастья или скорби; и, несмотря на ее великую и бурную историю, площадь Капитолия — это для меня как раз такое место. Столетия лижут ее края и откатываются от нее крутыми волнами, и скала Капитолия, на которой застыл философ на золотом коне, высится над потоком Времени.
Это невысокий холм, около ста шестидесяти футов, с акрополем, на вершине которого римляне, за шесть столетий до Рождества Христова, построили величайший храм мира — храм Юпитера Капитолийского. В своей первоначальной ипостаси Юпитер был примитивным этрусским персонажем, и чтобы придать его лику пунцовый цвет, его раз в год красили красной краской — minium. Когда какой-нибудь цезарь или военачальник праздновал победу, он выезжал, одетый Юпитером, с раскрашенным лицом, в колеснице, запряженной непременно белыми, как кони Юпитера, лошадьми; и процессия всегда заканчивалась на Капитолийском холме, где триумфатор приносил жертву богу. В более поздние, имперские времена примитивный краснолицый бог был заменен золотой статуей. Черепица на крыше храма — золотая, двери тоже, а порог — бронзовый, так что здание сияло в солнечном свете над Форумом.
По правую руку от Капитолийского холма, отделенная от него в древние времена узкой полосой болота, — длинная гряда Палатинского холма, где цезари строили свои дворцы. А в долине между этими двумя холмами находился древний Форум. Главная улица Форума называется Виа Сакра — Священная дорога. Она считалась священной, потому что вела мимо храма Весты, дома верховного жреца, понтифика максимуса, к храму Юпитера на Капитолийском холме. Итак, Форум смотрел на Капитолий снизу вверх, в то время как Капитолий взирал сверху вниз на сердце Римского мира, этот центр цивилизации, куда вели все дороги и где все дороги начинались.
Существует легенда, что во время раскопок первого храма Юпитера была найдена человеческая голова, которая, как решили, принадлежала мифическому герою по имени Толлий. Авгуры истолковали находку как знак того, что однажды Рим станет главой (caput) всего мира. И тогда холм назвали Capitolium (capite Toll) — «голова Толия», так появилось слово Капитолий, которое используется сейчас во многих государствах, прежде всего в Вашингтоне, где так называют место заседаний парламента. Соседний холм, Палатин, дал Европе слово «дворец» — palatium. Еще одно слово повседневного употребления родилось на Капитолии, где рядом с храмом Юпитера стоял храм его жены, Юноны — Juno Moneta. Так как римский монетный двор находился именно в этом храме, то слово Moneta перешло в европейские языки в формах money, monnaie, moneda, munt и mtinze. Храмы разрушились и исчезли с лица земли, но слова, зародившиеся на этих римских холмах, до сих пор на устах у всех.
Капитолийский холм — это еще и символ. Во времена Древнего Рима подход к нему был через Форум, и великие храмы Юпитера и Юноны и все остальные строения фасадами смотрели на Форум, повернувшись спиной к современному Риму. Но потом наступили столетия упадка. Форум умер, превратился в руины, самого Юпитера едва помнили. Его великий храм разрушился на куски и рассыпался по склону холма. Жизнь затеплилась здесь снова, когда в раннем Средневековье на месте бывшего храма Юноны построили церковь, посвященную Деве Марии, а неподалеку от бывшего храма Юпитера воздвигли укрепленный дворец магистрата. Он смотрел уже не на старый, умерший мир, а на новый. И главное, история сделала потрясающий по своему изяществу жест: оба здания были обращены к собору Святого Петра.
