Америка глазами эмигранта. Том 1 - Мандалян Элеонора Александровна
Так что же собирал Роберт Рипли и что демонстрируется в музеях его имени? Аномалии, за которыми он охотился, бывают не только врожденные, но и приобретенные – как результат национальных или племенных традиций. Вспомним несколько примеров, как правило, связанных с понятиями «женской красоты».
Высоко ценимые в Древнем Китае на протяжении 10 веков 20-сантиметровые «лотосовые ножки» и семенящая, неустойчивая походка китаянок достигались бинтованием стоп девочек, причинявшим им физические страдания и лишавшим их подвижности. Ножка, умещавшаяся в крошечный башмачок, была для невесты путевкой в жизнь, как признак хорошего тона, родовитости и благосостояния семьи, а по сути – уродливым «копытом» с согнутым под прямым углом подъемом и полностью свернутыми под стопу четырьмя пальцами.
«Женщины-жирафы» племени Мьянауна, в Бирме, и красных каренов, на границе между Бирмой и Таиландом, обладают самыми длинными шеями в мире – до 50 см! Начиная с 5 лет девочкам надевают на шею по одному медному или латунному кольцу раз в 3 года. Если у взрослой девушки снять 6–8 килограмм колец, ее вытянутая и ослабленная таким путем шея не сможет держать голову, и она либо умрет, либо вынуждена будет провести остаток жизни в постели.
Женщины некоторых африканских племен, в частности – сурма и музи на юге Эфиопии, украшают себя растягиванием нижней губы и двумя выбитыми зубами. С этой целью под губой делают дыру и используют глиняный губной диск или блюдце, с каждым годом все большего диаметра, пока он не достигнет 30 см. То же самое они делают с мочками ушей – дырявят их, вставляют кольца, палки, клинья.
На острове Борнео мочки ушей оттягивают до плеч с помощью подвешенных к ним бронзовых гирь, вес которых постепенно достигает 3 кг. Оттягивать уши и одевать на ноги девочек деревянные колодки считалось верхом элегантности и в Японии.
В горах Южного Тибета женщины племени апатани разукрашивали лица татуировкой, а дырки проделывали в ноздрях, используя в виде распорки деревянные пробки, диаметром с пятак. Ну и так далее.
И во все эти места Рипли сумел добраться, соприкоснувшись с «местной эстетикой», описал ее, сфотографировал, зарисовал, а если получалось, то и захватывал с собой артифакты – в виде керамических дисков для губ или уродливых остроносых дамских башмачков с изящной вышивкой.
Китаю он вообще отдавал особое предпочтение. Рипли четырежды посетил эту древнюю страну, раздобыв там сотни трофеев, в числе которых и однозначно художес-твенные. Вне конкуренции среди них макет колесницы китайского императора, стоимостью в миллионы долларов. Колесница, вырезанная из цельного куска яшмы, стала одним из самых дорогих его приобретений.
К категории эстетичных артефактов можно отнести и такие, как, скажем, копию «Тайной вечери» Леонардо да Винчи на рисовом зернышке, модель Тауэрского моста или Храма Василия Блаженного из спичек.
К достоверности всех экспонатов своей коллекции Рипли относился с большой ответственностью и гордился тем, что может «доказать каждое сделанное им заявление», так как держал нескольких профессиональных экспертов, проверявших все присылаемые ему диковины на подлинность. Кроме того с ним, а потом и без него, на протяжении 52 лет (с 1923 по 1975) работал известный специалист-исследователь и полиглот Норберт Пирлот, занимавшийся отбором фактов и артифактов.
Поскольку Рипли в первую очередь интересовали именно аномалии, любые – врожденные, приобретенные, природные, социальные, технические – то нетрудно догадаться, что иные экспонаты, увы, далеко не всегда отличаются эстетичностью и вполне могут вызывать неприятные эмоции. Это всевозможные врожденные уродства, не только людей, но и животных-мутантов – «сиамские близнецы» всех видов, двухголовые животные, четырехлапые птицы, шестипалые конечности. А также мумифицированные головы казненных дикарями врагов из Эквадора, древний череп из Новой Гвинеи, ну и т. д.
Места в его коллекции удостоился человек с самым длинным носом (19 см); человек, у которого на затылке вырос самый настоящий, лихо загнутый рог; человек, который умеет «выщелкивать» глазные яблоки из орбит; самый высокий в мире человек, ростом 2 м 70 см; и самый толстый. Все это представлено в виде фотографий, рисунков, скульптур, восковых фигур.
К сожалению, создается впечатление, что уже после смерти Рипли в музеи начали собирать «все, что не лень», разменивая их уникальность и, что греха таить, удешевляя их ценность – портретами и нарядами из хлебных мякишей, например, карт, денежных купюр или монет.
Музеи Рипли пытаются Вас удивить и оптическими иллюзиями, «искажающими реальность». Это, скажем, бильярдный стол с шарами, не подчиняющимися законам притяжения; коридор с вращающимися стенами; зеркальный лабиринт; путешествие в чёрную дыру; лазерное шоу; брилиант, который невозможно потрогать, потому что он – голограмма. И, в первую очередь – сам мистер Рипли собственной персоной, встречающий гостей практически в каждом филиале всемирной сети его музеев. Он сидит в кресле, перебирает любимые предметы на своем письменном столе, беседует с Вами… Нет, это не говорящий автомат и не кино, а тоже голограмма, вполне натуральная и объемная, вот только на снимках посетителей запечатлевается плохо…
Идеи и наследие этого удивительного человека нашли отражение в Книге рекордов Гиннеса, в музеях восковых фигур Луи Тюссо. Их сохраняет Ripley Entertainment – третья по величине частная компания Канады, с 1985 г. принадлежащая Группе Джима Паттисона. Это она устраивает национальные телевизионные шоу и всевозможные публикации странных достопримечательностей. Помимо самих музеев «Хотите верьте, хотите нет!» есть еще целая сеть канадских Ripley's Aquariums; музеи: Ripley's Haunted Adventure, Ripley's Moving Theater, Ripley's Sightseeing Trains, Great Wolf Lodge…
Вот только не очень понятно, почему американцы отдали своего легендарного соотечественника на откуп канадцам.
8
Диснейленд Смерти или Кладбище-жизнелюб
Неординарных личностей, оставивших после себя ярчайший след, в Америке было множество. И Хьюберт Итон, владевший удивительнейшим кладбищем в Глендейле (городе-спутнике Большого Лос-Анджелеса) в их числе. Эти два слова – кладбище и удивительное вместе звучат, наверное, довольно странно. И тем не менее.
Называется оно Forest Lawn Memorial Park. Так вот, этот самый «парк» недавно отпраздновал свой столетний юбилей… Я не оговорилась – в его проспектах именно такое слово было употреблено: celebrating. А celebrate по-английски, как известно, значит праздновать, веселиться, радоваться. И девиз был соответствующий, то есть, на первый взгляд, как раз не соответствующий: «100 Years of Service: Celebrating Life through Art, Music amp; Literature». Кладбище, празднующее Жизнь – через искусство, музыку и литературу! Весьма экстравагантно, не правда ли.
Forest Lawn – кладбище особое во всех отношениях, новаторское, можно сказать, начиная с его расположения – на крутых склонах холмов – и кончая той «развлекательно-отдыхательной» жизнью, которую оно ведет. Каждый из нас привык относиться к кладбищу, как к месту скорби, неосознанно чураясь обители мертвых, стараясь, без надобности, обходить его стороной. Кресты и надгробные камни навевают тоску, угнетают, а то и пугают. Но ничего подобного вы не ощутите, попав на глендейльское кладбище. Более того, вы обязательно захотите придти сюда снова и привести с собой ваших друзей. Парадокс? Возможно. Но не спешите с выводами.
Поскольку Forest Lawn, как сказочный ларец, полон сюрпризов и неожиданностей, хочу рассказать о нем с чувством, с толком, с расстановкой. Как он того заслуживает.
В 1906 году группа бизнесменов из Сан-Франциско основала это кладбище, как некоммерческое частное предприятие. В 1912-м доктор Хьюберт Итон и С.В. Симс заключили уже коммерческий контракт с хозяевами кладбища. А в 1917 году Хьюберт Итон принял управление кладбищем, представлявшим в ту пору пыльную заплату на теле города с редкими надгробными памятниками и обелисками посреди сухой травы и кустов. Именно он, Итон, явился инициатором принципиально нового для Америки подхода к самой идее кладбища, как места захоронения. Первая его новация состояла в том, что он исключил из планировки парка вертикально стоящие надгробья, заменив их небольшими мемориальными плитами, горизонтально лежащими на земле, в обрамлении общего газона.
