Генри Мортон - От Рима до Сицилии. Прогулки по Южной Италии
Скорцени поразил вид Муссолини. Перед ним стоял небритый больной старик в костюме, болтавшемся на нем, как на вешалке. Скорцени поспешно вывел его из здания, а там уже стоял с трудом приземлившийся и получивший повреждения связной самолет «Физелер-Шторьх». Летчик сомневался в том, что самолет сумеет взлететь с пассажиром. Когда он узнал, что в самолете будут два пассажира, — поскольку Скорцени настаивал на том, что будет сопровождать Муссолини, — он сказал, что с маленького горного плато невозможно поднять машину в воздух. Тем не менее времени на размышления не оставалось. Муссолини в пальто и фетровой шляпе с широкими полями снова выглядел как диктатор. Он попрощался с обслуживающим персоналом отеля, выстроившимся на ступенях, и вошел в самолет. Скорцени последовал за ним. Двенадцать немцев удерживали самолет за веревки, когда летчик включил двигатель, затем по знаку пилота отпустили его. «Шторьх» рванулся вперед и завис на краю пропасти. Те, кто понимают что-нибудь в летном деле, думали, что машина неминуемо рухнет в бездну, но каким-то чудом летчик удержал самолет, и машина взлетела. В ту ночь Муссолини спал в Вене.
Интересно было говорить за завтраком о тех событиях, сидя рядом со столиком, за которым Муссолини когда-то играл в scopone. Дуче прекрасно выглядел в форме, когда стоял на балконе палаццо Венеция, выставив вперед подбородок, либо сидел за столом в длинной мраморной комнате, готовясь произвести впечатление на посетителей отрепетированным грозным взглядом. Игра его, очевидно, была не столь убедительной, когда на нем были старое пальто и черная шляпа. Когда синьор Тиберти рассказывал мне, каким неприятным был диктатор — он употребил слово forutto, — в моей памяти всплыло истерическое повторение слова «Дуче», написанное на стенах в тридцатых годах, и «Дуче всегда прав», — первые уроки массового гипноза, которые так хорошо усвоили политики других стран.
Я спустился в вагоне фуникулера, словно в холодильной камере. Горы порозовели от предзакатного солнца. Я оглянулся на белые вершины. Даже история Эльбы кажется заурядной в сравнении с мелодрамой, разыгравшейся на бесчувственных снежных полях.
8Я услышал о змеиной церемонии в Кокулло, когда заглянул в городок Сканно неподалеку от Сульмоны. До недавнего времени в Сканно можно было добраться только на муле по тропе, по краю расщелины, но сейчас в горах проложена дорога. Она вьется серпантином, демонстрируя сказочные пейзажи с рекой Саджитарио, бегущей внизу от одного водоема к другому. Городок теперь простился со своей изоляцией и радостно принял современный мир с автобусами и телевидением.
Дома в Сканно карабкаются по горному склону, и я приготовился увидеть лабиринт узких полутемных улиц. Городок знаменит главным образом великолепием местной женской одежды, однако я этого не заметил. Напротив, мне встречалось много старушек в черных платьях и повязанных на голове цветных шарфах. Ничто даже отдаленно не напоминало роскошные иллюстрации из альбомов, посвященных итальянскому костюму. Молодые женщины Сканно были одеты так же, как и девушки из прочих мест. Думаю, трудно было бы заставить их носить тяжелые, плотные и дорогие одежды своих бабушек.
Ювелиров Сканно, искусство которых славилось на протяжении столетий, все еще можно найти в подвалах городка. Они изготавливают золотые запонки, сережки и разные женские украшения, которые раньше покупали лишь очень богатые дамы. Некоторые модели восходят к временам марсов. Я купил пару длинных серег у ювелира в маленькой темной мастерской. Думаю, что такие сережки можно выставить в музее древнеримских ювелирных украшений, и ни у кого подозрения не вызовет время их изготовления.
Я прибыл в Сканно в день, который бывает раз в году. В первую неделю мая из часовни возле озера Сканно, в двух милях от города, привозят богиню дождя и ставят на алтарь в городскую церковь, где она будет находиться в течение месяца. Это — Мадонна дель Лаго, или Аннунциата, и она сохранилась с древних времен. По виду это — небольшая кукла, не более фута в высоту, одетая как испанская Дева Мария. На ней золотые цепочки и другие дары. Часовня с фресками на стенах, где она стоит остальное время года, находится на краю очаровательного озера. Часовня частично вырублена из скалы. Когда-то это была пещера.
Местный художник, Элия Убальди, который пишет пейзажи Сканно, раскупаемые зимними туристами, рассказал мне, что, как только Мадонна является в Сканно, «немедленно проливаются хорошие дожди», и, словно в подтверждение ее слов, на небо набежали тучи, и в городе начался дождь. Мы пошли посмотреть на Мадонну. Она стояла в старинной церкви за частоколом свечей. Перед нею склонились коленопреклоненные женщины и молились, глядя на нее в свете свечей.
Вечером мы пустились в пешую прогулку по узким средневековым улицам — то карабкались вверх, то спускались по булыжным мостовым, подходили к красивым арочным дверям с каменными орнаментальными щитами. Сканно в XV веке был зажиточным городом, специализирующимся на шерсти. В горных городках и деревнях есть теперь электрический свет, все они сделали шаг от мира свечей в мир электричества, радио, телевизоров и холодильников. Странно, но снег, который раньше изолировал Сканно от мира, теперь сделал его популярным зимним курортом. Местные жители уже не удивляются кабинкам, возносящим лыжников на горные вершины. Мы с Убальди исследовали старинные улицы, когда он вдруг остановился перед каменным зданием и спросил, не хочу ли я осмотреть библиотеку. Наверху мы нашли несколько комнат, на стеллажах которых я увидел хороший выбор современной итальянской художественной литературы, несколько фолиантов XVI и XVII веков и книги, посвященные городу. Была тут и книга посетителей ныне исчезнувшего отеля. Вроде бы он назывался «Альберго-Пейс». В книге, как сказал библиотекарь, один англичанин что-то написал. Нам удалось отыскать эту запись: «Я дважды останавливался в этом отеле и был очень доволен. По сравнению с другими итальянскими городами того же размера, что Сканно, он выгодно отличается как условиями, так и едой. Хозяин отеля чрезвычайно любезен. Норман Дуглас. 23 августа. 1910».
В мечтах о комфорте я остановился в двух милях от Сканно, в гостинице возле озера. Здание было построено для зимних туристов, и оно слегка напомнило мне австрийские или швейцарские гостиницы. Такого сходства добиваются либо сознательно, либо оно рождается из ассоциаций. Я был единственным постояльцем: сезон закончился. После заката резко похолодало, подуло с заснеженных вершин. К счастью, служащие отеля заботились о тепле, и даже в коридорах стояли масляные обогреватели. Два таких обогревателя были и у меня в номере. Утром я отворил окна и увидел внизу голубое озеро, нежащееся в ранних солнечных лучах. Напротив, у края воды, стояла часовня Мадонны дель Лаго, расставшейся на время со своим божеством. Это было любопытное маленькое святилище, с фресками от пола и до потолка и темно-синим куполом с рассыпанными по нему золотыми звездами.
