Елена Чекулаева - Блистательный Париж. История. Легенды. Предания
В дни массовых посещений волшебное королевство принимает свыше 40 тысяч гостей, в новогодние дни наплыв посетителей впятеро больше. Поэтому возводятся рядом все новые и новые отели, чтобы сказки хватило на всех.
Пер-Лашез -место покоя и трагедий
Нельзя не согласиться со словами Андре Моруа, что человечество скорей состоит из мертвых, чем из живых. Именно на Пер Лашез покоится значительна часть прошлого Парижа.
Трудно представить, а ведь всего несколько метров земли вместило все, что осталось от военачальника, заставлявшего дрожать континенты. Это кладбище, несмотря на его название, данное по имени отца-иезуита, духовника Людовика XIV, — по существу императорское и романтическое, но и Третья республика не оставила его в покое.
После смерти отца Лашеза, которому король дал землю, этот холм (именуемый в то время Мон-Луи) возвратился в орден иезуитов. И только в 1804 году месье Фрошо, префект Сены, создал здесь обширное кладбище. Первые великие имена на кладбище принадлежат солдатам Империи, юристам, а также хирургу императора — де Ларрею.
Налево от главной аллеи находится могила Альфреда де Мюссе, поэта-романтика. Моруа был прав, говоря, что мода к нему была враждебна; но она пройдет, а Мюссе останется. Все так и случилось. Многочисленные поклонники его поэзии с трудом находят его памятник, который подавляют соседние, более поздние.
Перед смертью Мюссе попросил, чтобы на его могиле посадили иву.
К сожалению, она плохо прижилась. Многие винят в этом ночных плакальщиц, которые приходят к нему в полночь поведать о своей вечной любви.
Недалеко от Мюссе — Джоакино Россини. Пер-Лашез — это последнее пристанище великих музыкантов. Вот Бойельдье («Белая дама», — говорит сторож, — он родился в Руане...»); Франсуа Обер («Немая из Портичи», — продолжает сторож, — родился в Кане...»); Андре Гретри, Жорж Бизе, Луиджи Керубини, Меюль и, наконец, Фредерик Шопен. На его могиле часто лежат свежие фиалки.
«Бедный Шопен!» — не без основания восклицал Андре Моруа. Его памятник сооружен Клезенже, этим отвратительным «мраморщиком», который отравил жизнь Жорж Санд и превратил фигуру Шопена в фигуру жирной, грудастой, некрасивой женщины.
Рядом с Бальзаком похоронены не только иностранка графиня Ганская, ставшая госпожей де Бальзак, но также и ее дочь и зять, граф и графиня Жорж Мнишек. Как говорится, никого не забыли.
Оскар Уайльд похоронен подальше от французских знаменитостей.
Изящный памятник принадлежит Мари д’Агу, по твердому убеждению смотрителя, она была любовницей Ференца Листа.
Вот могила Феликса Фора, президента Франции с 1895 по 1899 год. Он умер при таинственных обстоятельствах...Скорей всего, ему не простили зверского захвата острова Мадагаскар...
Затем актрисы: мадемуазель Марс, Рашель, Аделина Патти. Художники: Теодор Жерико, Эжен Делакруа, Луи Давид, Жан Огюст Энгр, Антуан Гро. Скульпторы: Прадье, Давид д’Анже.
Памятник великому художнику Шенавару значительно отличается от остальных. На нем представлена вся истории в барельефах. Вот, к примеру, Возрождение — Джоконда позирует Леонардо да Винчи. Скульптура так выразительна, что вы узнаете эту улыбку, которую уже многие столетия называют загадочной...
Кладбище быстро разрасталось. Невозможно перечислить всех выдающихся деятелей политики, науки, литературы и искусства, которые похоронены на нем.
28 мая 1871 года кладбище Пер-Лашез стало местом трагической гибели последних защитников Парижской коммуны. Отстреливаясь от врага, коммунары укрылись на кладбище, но версальцы вечером 27 мая пушкой разбили ворота и проникли внутрь. Завязалась последняя смертельная схватка, во время которой погибло свыше тысячи коммунаров, а на заре следующего дня 147 еще оставшихся в живых были расстреляны у северо-восточной стены кладбища, недалеко от входа. С тех пор стена получила имя Стены коммунаров, французский народ превратил ее в памятник героям Парижской коммуны. Всегда покрытая цветами, она служит местом паломничества и политических выступлений парижан.
Стена коммунаров
Автор «Интернационала» — Эжен Потье был активным участником Парижской коммуны, асам «Интернационал» был написан в июне 1871 года в парижском подполье под впечатлением последней майской недели Коммуны. Он стал ей величественным надгробным памятником. «Последний и решительный бой» — это не поэтический образ, а воспоминание об ожесточенных баррикадных боях 23 мая на площади Конкорд, 25 мая — на площади Шато д’О, 26 мая — в рабочих кварталах Бельвиля и Менильмонтана; это воспоминание о жестокой бойне 27 мая на кладбище Пер-Лашез и последней баррикаде 28 мая на улице Рампонно; это воспоминание о героической смерти на баррикадах генерала Ярослава Домбровского и депутата Шарля Делеклюза; это воспоминание о массовых расстрелах пленных коммунаров 24, 26, 27 мая, о расстреле без суда руководителей Коммуны Рауля Риго и Эжена Варлена.
Каждый год 26 мая рабочие Парижа отмечают их память у Стены коммунаров на кладбище Пер-Лашез — отмечают под красным флагом.
Во время немецкой оккупации Парижа фашисты, которым была ненавистна память Коммуны, запретили доступ на кладбище, окружив его колючей проволокой, и перебили скульптурные барельефы, украшавшие стену. После войны барельефы были восстановлены в прежнем виде.
Статуи, стихи, высеченные в мраморе, превращают Пер Лашез в музей прекрасного и порой непостижимого, похоронившего немало загадок и тайн.
История парижских кладбищ не менее любопытна, чем история дворцов, площадей, парков и мостов французской столицы. Французы, как, впрочем, и вообще европейцы, относятся к кладбищам совсем не так, как это принято у русских. Для нас это место печали и скорби, оно связано лишь с тяжелыми утратами, а для европейца — место воскресных семейных прогулок на свежем воздухе или романтических встреч. Кладбища современного Парижа вписаны в городскую структуру и приравнены к паркам и садам. Многие окна самых фешенебельных домов смотрят на кладбища, и владельцы таких квартир, зачастую весьма дорогих, не сетуют на мрачное соседство, а напротив, рады ему: ведь они ограждены от посторонних взглядов, а по утрам, вместо шума машин, их будит пение птиц.
Кладбища-парки не всегда существовали в Париже, они появились только в начале XIX века, а до этого в городе насчитывалось более сотни разных погостов при церквях, монастырях, больницах и богадельнях. Первые захоронения появились в Париже, когда он еще назывался Лютецией. Но римляне, которые тогда управляли Галлией, запрещали хоронить усопших в черте города. Только с христианством пришла традиция хоронить усопших возле церквей, где покоились останки святых. Очень скоро весь город, и особенно остров Сите, заполнился большими и маленькими кладбищами. Самое главное и знаменитое — кладбище Невинных — раскинулось в самом сердце района Аль, больше известного как «чрево Парижа». На этом кладбище хоронили и бедняков, и казненных, и еще не крещенных младенцев. Очень быстро кладбище это превратилось в место встреч, где уединялись влюбленные, где играли в кости, распивали бутылочку вина в компании друзей.
