Антони Смит - Мату-Гросу
Обзор книги Антони Смит - Мату-Гросу
Антони Смит
Мату-Гросу
Последняя девственная земля
Введение
Вначале была только земля с ее растительным и животным миром. Это была тропическая земля, сырая, и воздух над ней — влажный. С тех пор как поднявшиеся Анды встали преградой на западе, обильные дожди приходили в основном с Атлантики. Затем они опять возвращались в Атлантический океан, причем почти исключительно одним огромным водным путем. Бассейн Амазонки, величайшего речного стока на Земле, располагал во все времена одной пятой всех пресных вод земного шара — в почве, ручьях, реках и их притоках, которые слагаются в крупнейшую реку всех континентов.
Человека вначале здесь не было, но Берингов пролив, как полагают, помог покончить с этой аномалией. А каким еще другим путем могли прийти сюда люди примерно 20 000 лет назад? Что еще могли они сделать, как не расселиться, приспосабливаясь к тундре, к открытой равнине, к болотам, а затем и к вечнозеленым лесам экваториальной Южной Америки? Никто никогда уже не узнает, сколько людей жило в Новом Свете в 1492 году, когда Колумб открыл его частицу Никто никогда не узнает, сколько индейцев населяло страну, названную впоследствии Бразилией, в момент открытия ее 22 апреля 1500 года Педро Алваресом Кабралом. Как полагают, лишь в одной только этой части Южной Америки жили три миллиона, а возможно, и шесть миллионов человек. Население Португалии было меньше, и ее территория значительно меньше, но она захватила огромный бассейн Амазонки и всех проживавших там индейцев. Возникшие при открытии Южной Америки неизбежные столкновения между завоевателями из-за их притязаний вызвали у Папы Римского предчувствие надвигающейся беды, и он усмирил разногласия путем раздела добычи. В его глазах и согласно Тордесильясскому договору соперников было только двое, но некоторых, к примеру англичан, подобное пристрастное решение привело в ярость. Однако, как установил Тордесильясский договор 1494 года и последующий папский эдикт 1506 года, вся земля, находящаяся более чем на 2000 километров к западу (и югу) от островов Зеленого Мыса, должна принадлежать Испании, а вся земля к востоку от этой демаркационной линии должна принадлежать Португалии.
Между этими двумя завоевателями с Иберийского полуострова существовало различие. Испанцы были более воинственными. Подстрекаемые своей религией, они, как говорилось, сначала преклоняли колени, а потом нападали на индейцев. Португальцы были менее последовательны и в течение многих лет не имели истинного представления о размерах своего наследства. И до настоящего времени в лесах еще живут такие индейские племена, которым не довелось испытать столкновения Старого Света с Новым. До 1958 года ни один человек не достигал географического центра Бразилии — как полагают, места, не представляющего большого значения, хотя недавняя экспедиция к нему заставила изменить это мнение. Если провести сравнение с географическим центром Соединенных Штатов, то можно сказать, что по последнему люди прошли задолго до того, как эту точку научились определять.
Бразильские португальцы добились своей цели и покорили эту огромную территорию вместе с ее жителями с помощью менее целеустремленных действий. Индейцев пристреливали или калечили, исходя из религиозных или более низменных мотивов, с тем пренебрежением к аборигенам, которое потом стало традиционным на всех новых землях. Иногда к ним относились по-дружески, но при этом вместе с сердечным рукопожатием передавали им набор болезней Старого Света. Для начала пришельцы заставили индейцев работать на себя, хотя потом стали отдавать предпочтение неграм, ввозимым из африканских владений Португалии. И во всех случаях индейская кровь постепенно исчезала, поскольку браки, сожительство и связанные с ними взаимоотношения уничтожали индейцев столь же эффективно, как пули из мушкета или вирус оспы от больного захватчика. Жоржи Амаду писал: «У нас нет расовой проблемы по той простой причине, что все мы — мулаты». Индейцы сыграли свою роль и исчезли, за исключением шестидесяти или, возможно, ста тысяч, которые, как полагают, сохранились в Бразилии. Как это ни странно, более воинственные испанцы, которые, как правило, предавали мечу целые страны на пути к манившим их богатствам, оставили до настоящих времен в некоторых районах большие группы чистокровных индейцев, численность которых возрастает. В окрестностях Амазонки нет таких многочисленных индейских племен, сравнимых с уцелевшими индейскими общинами в Эквадоре, Боливии и Перу.
Глубинные области Бразилии традиционно рассматривали не столько как район будущего освоения и не как бескрайние земельные просторы для поселенцев, а как богатство, подлежащее эксплуатации. Португальцы армиями, отрядами или даже поодиночке вторгались в Бразилию, с тем чтобы что-то найти и забрать там. Им не всегда удавалось вернуться домой, а те, кому это удавалось, не всегда становились богаче.
Бандейранте, эти, несомненно, храбрые солдаты-граждане, разъезжали по стране при поддержке властей, чтобы распространять португальское влияние, и им никогда не приходилось давать отчета в том, какие методы они применяли. Серингейро, «захватчики» более поздних времен, но того же сорта, собирали каучук с диких деревьев. Они постоянно находились в долгах и отличались тем, что для самозащиты всегда стреляли первыми. Никакого серингейро или предшествовавшего ему бандейранте нельзя сравнить с североамериканскими пионерами, получавшими от правительства свои 640 акров (260 гектаров), которые они воспринимали как должное.
Тем не менее заселение Бразилии началось. Оно проходило в основном вдоль Амазонки — этого естественного доступа к сердцу Бразилии, а также вдоль прибрежной полосы, поскольку близость океана всегда была жизненно важной. Сравнительно безлесная открытая местность на юге, где дождей все же было достаточно, представляла собой еще одну легкодоступную область, тогда как каждое продвижение внутрь страны проходило с трудом. В Северной Америке существовали аналогичные проблемы: и раньше развивались штаты на Атлантическом побережье, но огромная центральная артерия — река Миссисипи, текущая на юг, помогла поселенцам забыть о восточном побережье. Кроме того, манящие дали Калифорнии и Тихоокеанского побережья увлекали их дальше на запад. Скалистые горы никогда не представляли столь грозной преграды, как Анды (не говоря уж об испанцах, находившихся за ними). Поэтому бразильцы устремлялись или вдоль Амазонки, или на восток, к Атлантическому побережью — к Рио-де-Жанейро, Сантус и Сан-Паулу. Бразилия не могла устремлять взор на запад, несмотря на все блага, которые могло бы принести освоение огромной территории внутри страны — величайшего в мире тропического леса.
