Виктор Потиевский - Мертвое ущелье
Человек в офицерской шинели без погон продавал немецкий аккордеон «Вальтмайстер». Он сидел и играл певучие старинные мелодии, довоенные и времен войны танго и вальсы. Люди стояли и слушали, забыв, зачем пришли на рынок. И, пользуясь завороженностью людей, с ловкостью фокусника в толпе работал вор-карманник — «щипач».
«Мне бесконечно жаль
Моих несбывшихся мечтаний...»
Мелодия еще звучит в ушах Игната, но пани Марина уже тянет его дальше. Опять толпа что-то разглядывает. На походной кукольной сценке выступает Петрушка — традиционный народный русский и украинский кукольный Петрушка.
Игнату нравится это бесхитростное и смешное представление. Перед занавеской лежит тарелка, в нее люди бросают гривенники и двугривенные.
Внезапно он слышит, как осторожные пальцы ощупывают карман его меховой немецкой куртки. Еще только коснулись, только ищут, где под кожей куртки карман, чтобы распороть бритвой кожу и снять его.
Игнат не любит полумер. Резким приемом он, разворачиваясь, бьет ногой в живот «щипача», и тот, скорчившись, падает. Он оказывается невысоким, худым, и Игнат испытывает некоторое смущение — ударил слабого. Но это преждевременный вывод. Тотчас возле него оказываются двое здоровенных парней с наглыми рожами. Оба держат руки в карманах.
Игнат мгновенно охватывает взглядом людей слева и справа от себя, поворотом головы — сзади. Видит пани Марину. Лицо ее напряжено, она волнуется за него. Стоит метрах в двух с половиной, страхует ему тыл. Рука в сумочке. Разведчику ясно, что там пистолет. Он делает едва заметное движение головой: «Не надо».
— Ну что, падла? — оттопырив нижнюю губу, говорит один из этих двоих,— зачем абиди-ил фронтовика?
Игнат видит, как «щипач-фронтовик» сбоку протискивается к нему. По положению руки его опытному глазу понятно, что в рукаве, в кулаке — финка.
— Подари куртку за обиду! Подаришь — живым отпустим.
Это говорит второй и криво улыбается.
— Снимай, сука! — рычит первый.
Игнат, приседая, бьет первого кулаком в живот, второго, разворачиваясь, ребром ладони в горло. Все это в одну секунду.
В следующее мгновение должен последовать удар финкой в спину. Игнат остро ощущает скорость боя, все действия противников в ускоренном времени. Без этого нельзя. Их действия надо подсознательно рассчитывать и опережать.
Игнат знает, что удар ножом сзади последует именно в следующее мгновение, резко отклоняется вправо, одновременно разворачиваясь назад, видит озлобленную морду «щипача» и вскинутую для удара руку с финкой. Момент пойман, и разведчик бьет вора ногой в живот, в то же самое место, куда пришелся первый удар. Он знает, что сила вторичного удара в ту же точку удваивается. Игнат и теперь все время контролирует себя, дабы не сработал фронтовой автоматизм, чтобы не выхватить нож и не убить.
Где-то заливается трель милицейского свистка. Игнат уходит. Все трое остаются лежать, но он знает, что они живы. Бил не на смерть.
Игнат не выпускает из поля зрения Марину. Она четко следует за ним. Руку в сумочке уже не держит. Он наблюдает за ней и переживает, чтоб им в толпе не разминуться. Хотя это смешно и нелепо, он волнуется. Ловит себя на мысли, что эта женщина все больше нравится ему. Это плохо для разведчика. Кто эта женщина, которая становится близка ему? Кто она? Это ему необходимо знать как можно быстрее. Кто она, прекрасная, умная и опасная женщина? Кто она?
18. ПРЕДЧУВСТВИЕ
Уже не однажды Хохлов посещал городской парк и проверял тайник в скамейке. Патрона не было. Игнат забрал ответ, но новое сообщение не приносил. Станислав Иванович вставил другой патрон, Он информировал Игната о событиях на Хмельницкой, о том, что в крайнем случае можно выходить на Пронюшкина, хотя тот ничего, конечно, про Углова не знает. Но Хохлов считает Пронюшкина человеком надежным. Сообщал уточнения о характере связи, обмена информацией.
Игнат придет, нащупает патрон, заменит его, оставив послание для Хохлова.
Пошла третья неделя пребывания подполковника в Выжгороде, а дело, в общем, не двигалось. Происходили трагические события. Гибли люди. Но даже канала утечки информации к Вороному пока установить не удается.
Правда, справедливости ради надо признать, что эти трагические события все-таки происходили не так, как хотелось бандитам. И тогда, у гостиницы «Карпаты», и вот недавно — на Хмельницкой. Хохлов вновь и вновь анализировал их и снова приходил к выводу, что с его стороны и со стороны Вожняка ошибок не было. Почему же они решили убрать Яцека? Вожняк нигде не «засветился». Это ясно. Иначе бандиты знали бы о его наблюдательном пункте в пустом доме. Но они не знали. И это стоило жизни обоим боевикам. Опять в плен попали трупы. А если б они были живы? Что бы они могли рассказать? Что это приказ Вороного? Что в банде столько-то людей? Что основные силы в Мертвом ущелье? Так все это и так известно. Ничего о каналах связи боевики знать не могли. В лучшем случае выдали бы одну или две явки в городе. И все. Больше ничего они не знают наверняка. Атаман требует от своих командиров строгой конспирации. Иначе давно бы банду ликвидировали.
Почему же решили убрать Ясиньского?
Единственный канал, который остается, исповедь. Ведь на другую ночь после посещения Яцеком исповедальни пуля полетела в окно. Что отсюда следует? Первое, ксендз не главный здесь в городе. Иначе покушение было бы на сутки раньше. Яцек был у Оксаны под вечер. Вечером ксендз оставался на службе в костеле. И сам через посыльного команды такой не дал. Уйти из собора не мог. А ему, видимо, надо было уйти, доложить, обсудить, может быть. На это ушел следующий день. К концу его боевики уже дежурили на Хмельницкой. Ждали появления юноши. Он, видимо, сам сказал ксендзу, что завтра вечером будет у Оксаны. Это все понятно. Если, конечно, действительно он все рассказал на исповеди. Но где же еще? Все, видимо, так и есть.
Однако наблюдение за собором и ксендзом, которое ведет лейтенант Вожняк уже третьи сутки, пока ничего не дало.
Сергей молодец, в пустом доме действовал правильно. А Хохлов все время беспокоился за него. Молодой, неопытный. Можно считать, что экзамен на зрелость он уже сдал.
Яцека пришлось вызвать на беседу. Разговаривал с ним Пронюшкин, Хохлова он так и не видел. Лро-нюшкин беседовал с юношей почти три часа. Тот все рассказал о себе. Искренне, без утайки. Все, кроме содержания своей исповеди. Он, как верующий, соблюдал тайну исповеди. В отличие от ксендза. Хотя, прежде всего это именно его святая обязанность. А по Яцеку — ясно, что он, Яцек, чист. Никакого отношения к банде.
