Ростислав Самбук - Чемодан пана Воробкевича. Мост. Фальшивый талисман
Ипполитов не знал, куда они едут. Общительный Краусс охотно рассказывал о девушках и ресторанах, в этом он собаку съел, в лучших берлинских заведениях его знали как облупленного. Но Краусс замыкался в себе, когда речь касалась дела. Понимал: чем меньше будет знать пока Ипполитов о характере задания, тем лучше, секрет перестает быть секретом, если о нем знают больше трех человек. А если еще и женщина…
Женщин Краусс не обходил вниманием, считал себя одним из знатоков и почитателей прекрасной половины рода человеческого, но все его девушки почему–то были похожи одна на другую.
— Чем больше имеет девушка, — любил шутить Краусс, — тем лучше. Кому хочется обнимать кости?
В душе Ипполитов разделял пристрастия шефа, ему тоже нравились девушки в теле, и недавно, когда встал вопрос о так называемой подруге жизни для него, сразу выбрал Лиду Сулову. Своя в доску, большевиков ненавидит не меньше, чем он сам, отважная, умеет стрелять, и ума ей не занимать.
За эти дни Ипполитов и сам поверил в свою исключительность, абсолютно не сомневался, что все так и останется навсегда. Немцы — нация практичная, напрасно ничего не делают и ничего не дают. Роскошный «опель–адмирал» с кожаными сиденьями и шикарные красотки — только задаток, скоро он станет одним из героев рейха, а героев следует уважать и заботиться о них.
Правда, где–то в глубине души затаился червячок, постоянно напоминая о себе, как бы Ипполитов ни глушил его водкой. Твердо знал: одно дело ершиться здесь и совсем другое — там, за линией фронта. Но надеялся на счастливый случай, на свои способности, на стечение обстоятельств, черт его знает на что, на бога или дьявола, на обоих вместе — старался не думать об этом и жить сегодняшним днем.
Лес расступился, и дорогу преградил шлагбаум. Мрачный унтерштурмфюрер проверил документы. За шлагбаумом тянулся высокий бетонный забор с колючей проволокой сверху, вот раскрылись железные ворота, и «опель–адмирал» въехал на территорию. Сразу за воротами начиналось длинное серое здание — по существу, каменный барак с узкими зарешеченными окнами. Ипполитов не спеша вышел из машины. Старался подражать Крауссу и делать все солидно и неторопливо как человек, знающий себе цену и требующий уважения к себе от окружающих его людей.
Майор в форме технических войск приветствовал их.
Из коридора лестница вела круто вниз в просторное подвальное помещение. Майор с Крауссом пропустили вперед Ипполитова, тот воспринял это как должное, спускался гордо выпятив грудь. Когда он ступил наконец на последнюю ступеньку, внезапно на него набросились молодчики, одетые в форму офицеров Красной Армии.
Ипполитов растерялся лишь на мгновение. В австрийской школе разведчиков их обучили различным приемам защиты — подставил ногу одному и нанес удар другому, однако, почувствовав страшную боль в заломленной назад руке, сник и неловко упал на цементный пол, чуть не ободрав щеку.
Но почему здесь, под Берлином, офицеры Красной Армии?
А они держали его крепко, вывернув руки и прижав голову к холодному цементу. Ипполитов с трудом повернул голову и увидел совсем рядом, буквально в нескольких сантиметрах, блестящий сапог штурмбанфюрера. Ему даже показалось, что тот уже приготовился к удару и расквасит ему сейчас лицо. Он закрыл глаза от страха, но его подняли, поставили на ноги и отпустили.
Краусс, увидев растерянное лицо Ипполитова, рассмеялся:
— Не волнуйтесь, это наши специалисты, они проверяли вашу реакцию.
Ипполитов, чтобы скрыть негодование, наклонился и небрежно отряхнул колени.
Штурмбанфюрер махнул рукою, и специалисты исчезли.
— Реакция у вас есть, — похвалил Краусс, — но технику еще надо шлифовать.
— Нас в Австрии учили…
— Как рядового агента, а вы должны стать асом.
— Но так неожиданно…
— К этому вы должны быть готовы. Не стыдитесь, брали вас лучшие специалисты рейха, у них и пройдете дальнейший курс. А сейчас прошу… — Краусс открыл тяжелые металлические двери, и они вошли в тир, в конце которого чернели освещенные лампами дневного света мишени.
Штурмбанфюрер выбрал элегантный никелированный вальтер, любовно подержал его на ладони, подбросил и поймал ловко: видно, любил оружие и умел пользоваться им.
— Безотказная штука, — сказал он так, будто Ипполитов впервые в жизни видел такой пистолет, — давайте попробуем.
Мишени появлялись и исчезали с интервалами и в разных местах. Ипполитов бил по ним с удовольствием, представляя, что стреляет в переодетых молодчиков, так унизивших его. Сменил обойму и опять стал стрелять, а Краусс и майор внимательно следили за ним.
— Хватит, — наконец остановил его штурмбанфюрер, — хватит, потому что патроны нужны рейху на фронте… — Довольный шуткой, рассмеялся первый весело и громко, но сразу оборвал смех и поинтересовался у майора: — Ну как?
— Девять из десяти, — сообщил тот. — Должно быть десять из десяти.
— Хотите сделать из меня снайпера? — Ипполитов всегда гордился своим умением стрелять и считал, что девять из десяти мишеней — весьма неплохой результат.
Штурмбанфюрер заметил его неудовольствие.
— Ганс, покажите ему, как стреляют офицеры рейха.
Майор вынул свой вальтер, подумал немного, вложил обратно в кобуру и взял пистолет Ипполитова. Сейчас мишени исчезали вдвое быстрее, однако майор поразил все десять. Отстрелявшись, вернул вальтер Ипполитову.
— Я сам выбрал для вас оружие, — пояснил, — берегите его, в нем все выверено.
Ипполитов не удержался от вопросительного взгляда на Краусса, тот кивнул утвердительно, и Ипполитов спрятал вальтер в карман, не без удовольствия понял, что ему доверяют целиком и, может быть, даже приняли в свою компанию. Это сразу подогрело его воображение. Пистолет приятно оттягивал карман, придавал уверенность. Ипполитов неожиданно остановил Краусса, двинувшегося к двери, и произнес твердо, будто приказал:
— Давайте еще… и быстрее.
Увидел довольную улыбку на лице майора — сейчас пистолет его работал, кажется, как автомат. Ипполитов стрелял зло и неистово, да и рука не дрожала — считал, что все пули ложатся в цель. Но майор опять констатировал почти безразлично:
— Девять из десяти.
Ипполитов вставил новую обойму в пистолет, но Краусс успокаивающе взял его за локоть.
— Результат вполне приличный, — похвалил, — на сегодня хватит. Ганс займется шлифовкой вашего мастерства. — Штурмбанфюрер направился к двери не оглядываясь — он был здесь начальством и принимал решения самостоятельно. Ипполитов понял это, и чувство превосходства сразу оставило его. Но все в конце концов логично, все идет как надо, он и в самом деле пока ученик, а вот когда вернется оттуда…
