Станислав Жейнов - Другой
— С девкой классной по "нету" познакомился, вот сгонял, порешал вопросы…
— Ууу… так что, пошла пятая сотня?
— Она давно пошла.
Я обратился к Игорю: — Вот, рекомендую. — Взглядом указал на Антона. — Опытнейшая личность, более четырехсот половых партнеров.
— Ого! — удивился. — А если еще и баб посчитать, то, наверное, будет цифра?..
— Это, только баб! — зло сказал Антон.
— Невероятно, но "фак". - добавил я.
— Меня зовут Игорь, — представился Игорь, протянул пятерню.
— Антон. — неуверенно сказал Антон, нехотя вытянул из кармана руку. — Но мы уже слегка знакомы…
— Как? — Шутливо испугался Игорь. — Но один раз ведь не считается?
Бородач оправдывался: — Я не в том смысле!
— Ладно, ладно… не пережевывай, жениться не заставлю. Просто будешь моим должником. "Прилюбогеев" берет в свой гарем, самый страшный из демонов — "полюцифер".
— Я не гей, — возмутился Антон. Разозлился. Похоже, совсем не понимал иронии.
— Никто тебя не обвиняет, — говорю, — у меня, у самого — есть знакомые… абсолютно нормальной ориентации, просто, иногда, позволяют себе… Помнишь, как в сказке: "…и жених достался ей — королевич Ели-ели-гей…"
— Оставьте человека в покое. — заступился за бородатого, Сергей: — Потом докурим, пошли…
Вещей много, а лифт не работал. Мотор для лодки сносили с Антоном.
— И как ты их находишь? — задал давно интересующий меня вопрос.
— Кого?.. А… Ну, вот сейчас по Интернету нашел.
— Специальные "вьеб сайты" — да?
— Типа того.
Сразу за нами Игорь: — Я все слышал… Только все секреты ему не выдавай, — говорит бородатому. — Оставь и мне, а за это — назначу тебя генеральным "палко-вводцем"… Ха-ха-ха…
Это — хорошо, заулыбался, даже Антон.
— Я научу тебя, не волнуйся, — борясь с одышкой, прокряхтел я. — "Все генитальное просто".
— А две лодки не много? — спросил Игорь.
— В одной мы поплывем, в другой вещи, — ответил Антон.
— И долго плыть?
— Часа четыре.
— Ты был там раньше?
— Я вчера все рассказывал, — раздражаясь, сказал бородач. — Я там был два раза. Там есть заброшенная деревня, там сорок лет ведет раскопки Журавлев, и скоро там будет большой туристический центр.
— И там есть "шунгит", — добавил я.
— Вторая палатка для вещей? — спросил Игорь, как раз когда одна из палаток вывалилась у него из рук, с грохотом запрыгала вниз по ступенькам.
— Вторая палатка для молодоженов.
— Молодожены — это кто?
— Это такие, которые женятся и спят в палатках, — говорю.
Игорь смеясь: — И где нам взять столько молодоженов? Палатка же — пятиместная.
Я: — Будем доукомплектовывать добровольцами из местных.
— Ну, а если все-таки не впадать в "злостное бредительсво". Насчет "молодых жонов", не совсем понятно?
— Насчет "молодых — жженых", — сказал, поднимающийся навстречу Сергей. Спросил у Игоря: — помочь?
— Не надо, помоги им, они несут не только мотор, но и околесицу.
Сергей переступая сразу через две-три ступеньки, быстро умчался наверх, мы вывалились на улицу.
Я все-таки решил рассказать Игорю, про Сергея и его утопическую идею с женитьбой.
— Один наш общий знакомый, — говорю, — решил покончить с холостой жизнью, — угадай кто?
— Только с холостой?.. — удивился он. — Тогда не знаю.
— Мы тоже не знали… Еще вчера. Но события развиваются стремительно. Как говорится: "не поднял, а почесал".
Игорь хохотнул: — Отлично — надо запомнить.
— Что? — Не понял Антон.
— Время говорю, летит… Чужие чувства растут быстро: не по дням, а по часам…
— А… Сергей? Да… — промямлил Антон. — Я ему, по умному говорю: "не женись", а он…
— Какой Сергей женится?
— Я тоже ему говорю, — жалуюсь Игорю, — в наше время никто не женится — это "анахренизм".
— Так… "анахренизм". А когда, он сказал, что женится?
— Вчера.
— И что, он уже даже знает на ком?
— Ее Вика зовут, — говорю. — Она хороший, добрый и славный человечек. Все анализы подтверждают.
— Он пошутил наверное? Он не может жениться. Он просто, не умеет жениться. Он никогда раньше этого не делал. Может ошибка? У нас больше нет, общих знакомых, Сергеев? — грустно улыбаясь, уточнил Игорь.
— Попал серьезно. — Решил убрать я, последние сомнения. — Даже, пишет стихи.
— Вот, — разочарованно выдохнул белорус, — с них все и началось. Рыба гниет с головы, синица в руках, а журавль в небе…
Из подъезда вышел, весь увешенный сумками, Сергей: — Вроде все забрал. Дверь захлопнул. Ну что — едем?
— Да, еще успеем из города по светлу…
По городу ехали долго. Много пробок. Съезжали на тротуары, протискивались в сантиметре от дорогих авто, но все напрасно, — стоило вырваться из одной толчеи, тут же вязли в новой.
Я заметил: Игорь пропускает только недорогие машины и общественный транспорт, а "благородные марки" демонстративно обламывает, не уступая ни пяди законного асфальтового покрытия.
Интересуюсь: — Я так понимаю, ты, таким образом, поддерживаешь отечественного производителя?
— Что-то вроде… — ответил он. — Но это скорее — классовая борьба. Вот, обрати внимание, слева от нас — серебристый "мерс" — видишь?
— Ну.
— Перестраивается туда-сюда уже пятый раз. Пять раз его пропускали машины, классом ниже, и ни одного не отблагодарил аварИйкой… Казалось бы, что проще?.. Ну скажи ты — спасибо… А вот — фиг там. Привык: все перед ним лебезят: в офисе, дома, и на дороге… Мы ж ему все по гроб жизни обязаны! Мое наблюдение: девять из десяти машин, тысяч до двадцати, — вежливо ведут себя на дороге, но если стоит за пятьдесят, то все… Хорошо, если одна какая, по неопытности, в знак благодарности — моргнет. Когда ездил на БМВ, никто не психовал, даже подрежешь, бывало, так, случайно, и ничего — молчок — "Випл хавает". А когда ее сожгли, пересел на десятку, — ух как они стали злиться… Едешь по городу с максимально допустимой… в левом ряду, ну потому что, повернуть надо — налево, а он сзади и сигналит и фарами подмигивает и чего-то там орет…
— И что?
— Почти ничего, таких еще терплю. А вот бывает: догонят, подрежут, остановят и… хе-хе. — Оскалился.
— И что?
Игорь оглянулся, посмотрел на меня: — Сергей не даст соврать, только при нем два раза… Страшно — обычно после: когда смотришь, как корчатся на земле с переломанными челюстями и разбитыми головами. Так сказать: разнесенные в "пух и пах". Но тоже пойми: простой человек тормозить не станет. Стриженные под "полубогс", этакие — "мордобойкие" дядьки, обычно их двое-трое, иногда вооружены.
