Рафаэль Сабатини - КАРОЛИНЕЦ
– Я должен идти, – сказал он. – Мне пока не до отдыха.
Взяв с кресла свои шляпу и шпагу, он подошел к Эндрю, подставившему ему для поцелуя вымазанную медом щеку.
Миртль поднялась; она была на грани нервного срыва, но до ухода мужа храбрилась из последних сил. Ко всем ее тревогам добавились мучительные сомнения. Неужели Гарри ее подозревает? Со вчерашнего вечера он ведет себя очень странно. Но что он может подозревать, если не вывел Нилда на чистую воду? Наверное, только полное признание принесет ей облегчение, но неизвестно, как это признание подействует на Гарри, которому и так приходится тяжко. С каждым шагом она все больше запутывалась в силках.
– Дорогой! – сказала она и обвила руками его шею.
Будь Эндрю постарше, стальной блеск в глазах отца, глядевшего на него поверх маминого плеча, эти насмешливые очертания губ многое бы ему сказали.
Гарри провел рукой по темным волосам жены.
– Я знаю, Миртль, тебя страшит неизвестность. Но ты всегда была у меня очень храброй. Побудь храброй еще немножко, совсем-совсем немножко. Ладно, дорогая, я все-таки скажу тебе кое-что… но ты должна все забыть, лишь только услышишь. Это известно только мне да Молтри, который отвечает за осуществление плана. Успех предприятия зависит от соблюдения тайны, и если она будет нарушена, то все пропало.
– Ох, тогда не говори, Гарри, не надо! Я как-нибудь еще потерплю.
Она боится, подумал он. Миртль и в самом деле перепугалась, но совсем по другой причине, нежели он предполагал.
– Нет, я хочу, чтобы ты знала. Это осушит твои слезы. Мы заманили армию Превоста в западню. Он считает, что Линкольн околачивается за Саванной, но правда, потрясающая правда состоит в том, что Линкольн приближается к его тылам. К завтрашнему дню Превост обнаружит, что зажат тисками двух наших армий. Пусть он только останется на месте еще двадцать четыре часа, и его разгром станет так же неотвратим, как завтрашний восход. Ну, моя дорогая, еще чуточку терпения, и все будет хорошо. Я сказал тебе это, чтобы успокоить. Я не должен был… Ну да ладно, я знаю, какая ты честная и стойкая и какая осторожная.
Он поцеловал ее и оставил счастливой и утешенной этим бесспорным доказательством его доверия и любви.
Глава XIII. СТРАТЕГИЯ РАТЛЕДЖА
В одиннадцать утра Лэтимер выехал на лошади из городских ворот к оборонительным линиям и повстречал Молтри, возвращавшегося после инспектирования работ, которые срочно заканчивал полковник де Камбрэ. Генерал приветствовал своего адъютанта, и лукавая улыбка осветила его иссеченное морщинами лицо.
– Совету не довелось понаслаждаться долгими прениями, – сообщил он, – хотя, видит Бог, не покажи я им зубы, они с удовольствием прели бы до сих пор. Я заявил, что они могут смело избавить себя от болтовни по поводу капитуляции, потому что я никогда не соглашусь на позорные условия Превоста. Тем, кто был на моей стороне, этого оказалось достаточно. Что же касается остальных, то они знают, что в случае открытого конфликта город наверняка поддержит меня в решимости обороняться.
– Значит, будем сражаться?
– Рано или поздно. Между тем мы, по настоянию Ратледжа, пока тянем время. Я послал другое письмо, в котором отказался принять их условия, но написал, что был бы счастлив рассмотреть менее смехотворные предложения, если Превост отрядит офицеров на переговоры.
– То есть, менее нелепые условия…
– Нет-нет. Мы не сдадимся ни на каких условиях. Во всяком случае, пока командую я. Но ведя переговоры, мы выгадываем время.
– А какой в этом смысл?
Молтри позволил себе подмигнуть.
– Чтобы укрепить оборону. Пока суд да дело, мы продолжаем нашу работу, и каждый выигранный час нам на руку.
Они поравнялись с палаткой полковника Бикмена, командующего артиллерией. Стоя напротив нее, они разглядели внутри группу людей, в большинстве своем облаченных в синие мундиры Континентальной армии; среди них на походном стуле восседал в цивильном платье Ратледж.
Подъехал конный офицер и, остановив лошадь перед Молтри, снял шляпу.
– Сэр, полковник Превост передал через парламентера, что если работы на укреплениях не будут приостановлены на время перемирия, он прикажет своим солдатам немедленно наступать.
Сначала лицо Молтри омрачилось, затем он беззлобно рассмеялся:
– Разгадали наш трюк, черти. Право слово, бывают моменты, когда британцы демонстрируют толику ума. Капитан Данбар, передайте мое почтение полковнику де Камбрэ, и пусть он прикажет своим саперам прекратить работу.
Капитан Данбар отдал честь и поскакал выполнять поручение.
Молтри хотел было продолжить свой путь, но из палатки выглянул другой офицер.
– Почтение его светлости, сэр. Он будет рад вашему участию в Тайном совете в штабе полковника Бикмена, где обсуждается ответ генерала Превоста.
– А, так он уже получен? Дьявол, они не теряют времени даром. – Молтри быстро спешился. – Пойдем, Гарри. Клянусь жизнью, это обсуждение обещает быть занятным.
Они передали поводья солдату, и тот привязал лошадей к балке, выступающей из завала.
В палатке собрались восемь членов Тайного совета и с ними полковник Джон Лоренс, сын старого друга Ратледжа – Генри Лоренса. Этот способный и предприимчивый молодой офицер пользовался особой популярностью среди солдат за свою беззаветную храбрость, но Молтри питал к нему легкое недоверие за его столь же выдающееся самовольство. Его безрассудство и отступление от приказа в ходе отступления Молтри от Саванны привело к тяжелым неоправданным потерям в бою под Кузохэтчи.
Однако сейчас Молтри был рад присутствию Джона Лоренса, полагая, что найдет в нем надежного союзника в противовес необъяснимому малодушию, проявляемому с недавних пор губернатором.
Генерал сел на краешек походной кровати Бикмена. Ратледж уже занял единственный стул у квадратного столика с письменными принадлежностями. Трое или четверо членов Тайного совета притулились в самых разнообразных местах; Гедсден оседлал ящик с боеприпасами, содержимое которого было под стать его нраву.
Ратледж зачитал вслух письмо, полученное от британского генерала. Тот объявлял о своей готовности вести переговоры, предложенные генералом Молтри; он уже имел честь назначить для их проведения двух офицеров, из которых один – его брат, полковник Превост. Они будут ждать двух уполномоченных генерала Молтри. Провести переговоры британский командующий предлагает на ничейной территории между позициями британских и американских войск.
Губернатор отложил письмо и обвел собравшихся своими совиными глазами.
– В отсутствие генерала Молтри я счел своим долгом вскрыть эту депешу, хотя она, конечно, адресована ему. – Он сделал паузу. Никто ничего не ответил; сам Молтри только кивнул. – Итак, генерал Превост согласен вести переговоры, а это уже кое-что. Теперь генералу Молтри остается сказать, какие условия он согласен обсуждать с британцами, дабы мы могли принять решение.
