Томас Тимайер - Рептилия
Я кивнул.
Он подошел ближе.
— Проклятье, я не хотел этого. Жаль, потому что он был смелым. Кроме того, я думал, что он мой друг, — пробормотал он. — И зачем он только сделал это?
— Потому что мог отличать правду ото лжи, а хорошее — от плохого, — сказала Элиши, в которой все еще горела жажда нападения. Но силы оказались неравными, исход боя был предрешен.
— Оставь, Элиши, — вздохнул я, — нет смысла продолжать борьбу. Теперь мы в его руках.
— Но…
— Никаких «но». Лучше замолчи, иначе будет только хуже, — сказал я и сел на землю.
Былая сила улетучилась из моего тела.
— И это говорите вы, — издевался австралиец. У него была потрясающая способность избавляться от собственного горя, как от надоевшей перчатки. — Уважаю, Дэвид. Вы натолкнули меня на одну мысль.
Он осторожно обошел нас, как кошка, подбирающаяся к своей жертве. Я даже мог слышать, как дьявольский план ворочался в его воспаленном мозгу. Когда он, наконец, остановился, я понял: ничего доброго сие не предвещает.
— Честно говоря, я планировал использовать в качестве приманки антилопу, которую подстрелил в лесу, — сказал он. — Но сейчас думаю: нечто иное донельзя лучше подойдет для этой цели.
— Мы? В качестве приманки? Для чего? — недоумевала Элиши.
Охотник откашлялся и сплюнул на землю. Куда бы стрелы Эгомо не угодили Малони, они явно причиняли ему много неприятностей. Видимо, болело сильно.
— Отгадайте с трех раз. Поднимайтесь и не делайте глупостей.
Раздался удар и крик. Он стукнул Элиши по ногам.
Я собрался с силами и встал на ноги.
— Прекратите, — устало сказал я, — оставьте Элиши в покое, возьмите лучше меня. Вы, же все время хотели именно этого. Ну что же? Я здесь.
Я услышал циничный смех.
— А вы неплохо узнали меня за это время, мистер Эстбери.
Удар под дых сложил меня пополам, как перочинный ножик. Но я ожидал чего-то в этом роде, поэтому был готов к удару. Элиши проклинала Малони, но он не обращал на нее никакого внимания. Видимо, сейчас его интересовал только я.
— Как чувствуете себя, мистер Эстбери? Готовы предстать перед Создателем?
— Вашим или моим? — прошипел я от боли. — Не верю, что нас создал один и тот же бог.
— Вперед, парень, — приказал он и пихнул меня по направлению к лодке. На этот раз я нашел путь намного быстрее.
— Подождите-ка здесь, — сказал Малони, когда я залез в лодку. — Пойду, привяжу к дереву нашу подругу. Мы же знаем, какой непослушной она порой бывает.
Я услышал, как он прошлепал по воде и вышел на берег. Потом раздались проклятья и ругань. Судя по всему, он встретил сопротивление при попытке привязать Элиши. Когда он вернулся, то пыхтел, как списанный локомотив.
— Эта женщина — настоящая дьяволица, — выдохнул он.
— Что вы с ней сделали?
— Ничего, чего она не заслужила бы. Полагаю, у мадмуазель Нгаронг будет немного болеть голова, когда она придет в себя.
Кажется, на этом тема для него была закончена. Малони возился около лодки. Видимо, он пытался привязать к ней самодельный плот. Через несколько минут он закончил работу и сел рядом со мной. Потом австралиец вкрутил свечи зажигания и с легкостью завел мотор. Ветер обдувал мою кожу, когда мы отправились в нашу последнюю поездку.
Лодка отчалила от берега и спустя пару минут остановилась в центре озера. В воздухе раздавались глухие раскаты грома. Я чувствовал кожей первые капли дождя.
Глава 33
На этот раз наш бросок на середину озера показался мне намного длиннее, чем и первый.
— Что же вы задумали? — спросил я у Малони. — Вам не кажется, что сейчас вы просто обязаны мне все объяснить.
— А что вы хотите знать?
Его откровенность просто поразила меня. Честно говоря, я думал, что мы всю дорогу проведем в тишине, но Малони был одним из тех, кого не так-то просто предсказать.
— Я хочу знать, почему, черт возьми, для вас так важно убить мокеле? Неужели вам недостаточно того, что ваш друг погиб, а мы выполнили нашу часть задания?
Он кашлянул.
— Знаете, в чем проблема, мистер Эстбери? В том, что наши мнения о том, выполнено ли задание или нет, принципиально отличаются. Помните историю, которую я рассказывал вам в день нашего знакомства в поместье Памбриджей?
— Вы имеете в виду историю с крокодилом?
— Да, именно ее. Вы мне тогда не поверили, это я понял по вашей реакции. Тем не менее, каждое слово в этой истории — правда. Полагаю, причиной ваших сомнений было то, что вы не до конца поняли глубокий смысл этой истории. Вы не могли даже представить, что кто-то готов потратить полмиллиона долларов, чтобы удовлетворить свою жажду мести. Я нрав?
— Абсолютно.
— По крайней мере, вы честны. Только, думаю, нет никакого смысла рассказывать вам о мокеле, если вы даже не поняли историю с крокодилом. По сути, это одно и то же, — с той лишь разницей, что на этот раз мой противник намного больше и хитрее.
Я покачал головой.
— Еще бы я понял ее! Должен признать, что переоценил вас, Малони. Какое-то время я думал, что за этим кроется нечто большее, чем месть. Но это единственное, что вас интересует, не так ли? Утоление тщеславной мести, рожденной из чувства собственной неполноценности и сострадания к самому себе. Будь у вас деревянная нога, то вы точь-в-точь были бы похожи на капитана Ахаба.[7] — Я сплюнул в воду. — Мне очень жаль вас.
— Делайте, что хотите, меня это нисколько не интересует, — ответил он. — Месть, говорите? Смешно. Месть здесь вообще не причем. Речь идет о равновесии вещей, об их естественном балансе, но даже если бы я захотел объяснить вам это, вы все равно не поняли бы. Точно так же, как вы мало вынесли из легенды о Беовульфе.
— А что оттуда можно вынести? Грендель был скверным, поэтому Беовульф и убил его. Вот и все.
— Бред. Добро и зло — это человеческие понятия, которые не срабатывают ни в обычной жизни, ни в древних легендах. Беовульф пошел туда, чтобы восстановить равновесие. Око за око, зуб за зуб, разве вы забыли? Ах, ну да, вы же больше не читаете Ветхий Завет. Если бы вы хоть раз обратились к нему, то нашли бы там истины, которые не так расплывчаты. Кстати, в моей стране есть похожая легенда — сказание о Нингарре.
Я навострил уши.
— Это слово, которое вы выцарапали на дереве у могилы Сикспенса?
— Именно. Нингарра был существом из камня. Его никто не мог победить. Он ходил по земле и убивал любого, кто встречался ему на пути. Даже добрая сотня мужчин не могла с ним совладать. Один старый мудрец предложил сделать западню — вырыть в земле большую яму, прикрыть ее ветками, а на них положить расчлененное тело убитого кенгуру. Привлеченный свежим запахом, Нингарра пришел на это место, потянулся за куском и провалился в яму. Тогда мужчины начали бросать туда горящие ветки и деревья до тех пор, пока каменное существо не взорвалось. Потом с неба отовсюду посыпались каменные обломки. Тело было красным, внутренности черными, а жир растопился. Равновесие восстановили.
