Кэмпбелл Блэк - Искатели потерянного ковчега. Индиана Джонс и последний крестовый поход
— Я знаю, что ты злишься. Прости меня. Но я должна тебе сказать, я никогда не забуду, как нам было хорошо.
Генри, который не видел Эльзы, но слышал ее слова, ответил:
— Да, нам было очень хорошо. Спасибо.
Эльза сделала вид, что не слышит.
— Инди, пойми в каком я положении.
Инди хотелось плюнуть ей в лицо, но вместо этого он кивнул. Бог ее знает, вдруг она развяжет веревки и даст им шанс скрыться.
Она наклонилась и страстно поцеловала его, ее рука обхватила его шею…
— Доктор Шнайдер!
Эльза резко выпрямилась и повернулась к камину. Там, у потайной двери стоял Фогель.
— Да, господин полковник? — Она все еще не отошла от Инди.
— Машина ждет вас.
— Спасибо.
Она улыбнулась Инди и, отбросив с лица светлые пряди волос, произнесла.
— Вот так прощаются австрийцы.
Затем подошла к Фогелю.
— Я готова, — и выскользнула через дверь, в камине.
Полковник не ушел вместе с. ней. Четким солдатским шагом, как на параде, он промаршировал к Инди, на губах играла гадкая усмешка.
— А вот так прощаются немцы, доктор Джонс, — и, размахнувшись, он заехал кулаком Инди прямо в челюсть. Изо всей силы. Струя крови потекла у Инди изо рта, хлынула из носа. Фогель развернулся и вышел.
Инди быстро моргал, в надежде, что голова прояснится.
— Кажется, австрийское прощание мне больше понравилось, — пробормотал он себе под нос.
— Перестань болтать! — огрызнулся Генри. — Думать мешаешь.
— Думай на здоровье. Кстати, пока думаешь, помоги мне выпутаться из этих проклятых веревок. Нам надо добраться до Маркуса раньше, чем его сцапают фашисты.
— Ты же сказал, что у Маркуса два дня в запасе и что он успеет исчезнуть.
— Ты что, шутишь? Я все придумал. Это Маркус-то успеет исчезнуть? Да он один раз в собственном музее умудрился заблудиться.
Генри тихо выругался.
— Мало того, что у этого чудовища Фогеля руки чешутся нас убить, так теперь они еще и Маркуса убьют и святой Грааль захватят.
— Есть над чем подумать, — сказал Инди, пытаясь развязать веревки.
Отец принялся за дело со своей стороны, но чем больше они их дергали, тем сильнее те врезались в запястья.
Наконец они оставили попытки. Так было лучше — меньше ныли руки, но сидеть как две мумии и дожидаться конца — нет, надо что-то придумать.
Из носа и разбитой губы на подбородок И иди стекала кровь. Челюсть онемела, запястья распухли. И к тому же, как назло, зачесался нос.
И все же надо думать, думать, думать…
Скорее всего фашисты выставили у дверей охрану и около каминной потайной двери тоже. Но об этом потом. Сейчас главное — освободиться от веревок. Ведь есть же какой-то выход.
Молчание в комнате затянулось на века. Заснул отец, что ли? Нет, неожиданно Генри заерзал на стуле и закинул назад голову, стукнув Инди по затылку.
— Послушай, Малыш, а что случилось с тем крестом, за которым ты так долго охотился? — спросил он.
В течение долгих лет крест Коронадо был больным вопросом в отношениях отца и сына. Генри наотрез отказывался верить в историю, согласно которой его сын отнял крест у грабителей и принес его домой, после чего опять потерял его. Инди поклялся, что вернет крест, чего бы ему это ни стоило, но Генри воспринимал рассказ лишь как забавную выдумку, и когда хотел уколоть сына, то спрашивал, куда подевался крест Коронадо.
Обычно Инди в ответ кипятился и говорил, что он там же, где отцовский святой Грааль, но на этот раз он ответил.
— Я отдал его Маркусу перед отъездом из Нью-Йорка, чтобы он выставил его в своем музее. Я его вернул. — И добавил: — Как сказал, так и сделал.
Генри с минуту помолчал. Когда он вновь заговорил, в его голосе слышались примирительные нотки:
— Маркус очень интересовался крестом. Представляю, как он обрадовался, когда ты его принес. Но сейчас… сейчас, если Донован его поймает, он даже не сможет посмотреть, как крест будет смотреться в экспозиции.
— Боюсь, это самая незначительная неприятность из тех., которые его ожидают.
И нас тоже. Он уже хотел было рассказать отцу о своей догадке относительно роли Донована в истории с крестом, но решил подождать. Сейчас есть другие заботы.
* * *
Донован и полковник Фогель стояли в подземном гараже, который находился недалеко от подвальных складских помещений, в самой глубине скалы, на которой возвышался Брунвальдский замок. Они проводили Эльзу, за которой прислали служебный автомобиль. Еще один дожидался Донована, который уже собирался залезть на заднее сиденье, как вдруг остановился и сказал Фогелю: — Броди мы, конечно, найдем, не сомневаюсь. Можете кончать с этими двумя.
Глава четырнадцатая
ПЫЛАЮЩИЕ СТРАСТИ
Инди вздрогнул — неожиданно он понял, как они могут освободиться от веревок.
Черт! Ведь все это время разгадка была под самым носом.
Несчастный тупица. Если бы не связанные руки, надавал бы себе тумаков.
— Папа, ты сможешь достать до кармана моей куртки?
Генри встрепенулся.
— Зачем?
— Сможешь или нет?
— Хорошо, хорошо.
Инди весь изогнулся, стараясь приблизить правое бедро как можно ближе к отцу. Через пару минут Генри удалось дотянуться до кармана, пальцы скользнули внутрь.
— И что я там должен найти?
— Мой талисман.
— Это зажигалка, что ли?
Инди не ответил, ожидая, что отец сам догадается.
— Достал. Послушай, Малыш, а ты молодец!
Инди сгорал от нетерпения.
— А теперь попытайся пережечь веревки. Сможешь? Генри довольно долго возился с зажигалкой, стараясь снять колпачок. Инди произнес взволнованно:
— Папа, только прошу тебя, не урони, пожалуйста.
— Спокойствие, Малыш. Кстати, откуда у тебя зажигалка, ты же не куришь?
— Это Эльзина. Я забыл вернуть ей, когда мы вернулись из катакомб.
Наконец зажигалка открылась. Большим пальцем
Генри надавил на колесико, блеснула искра, но огонь не вспыхнул.
— Проклятая штуковина, — проворчал он. — Наверно, ее надо перезарядить.
Этого только не хватало!
— Ну давай, зажигайся! — Генри тряхнул зажигалку и снова щелкнул колесиком. — Кажется, получилось.
В ту же секунду Инди почувствовал, как пламя лизнуло его пальцы.
— Папа, — взмолился он. — Я же просил жечь веревки, а не мои руки.
Несколько минут Генри старательно пережигал веревки. Комната наполнилась удушливым смрадом, в горле у них запершило. Спина Инди затекла от сидения в неудобной позе, но* стиснув зубы, он старался не шевелиться.
