Карл Май - Из Багдада в Стамбул
– Откуда ты все это знаешь?
– Я, будучи в Багдаде, беседовал с одним курдом-биль6а, который так хорошо описал мне эту местность, что я сам смог подготовить карту. Я тогда не предполагал, что она мне пригодится, но на всякий случай все же перерисовал в свою записную книжку.
– И ты думаешь, будет самым надежным выбрать именно этот путь?
– Я зарисовал и другие места, горы и реки, но считаю, что этот путь – лучший. Мы могли бы, конечно, проехать в Сулейманию или в Зинну через Мик и Довейзу. Но вот уж не знаю, как нас там примут.
– Так что остается по-старому? Мы отрываемся завтра от беджат и идем через горы к озеру Кюпри? Карта не подведет?
– Нет, если меня не подвел сам бульбасси.
– Ну ладно, давай спать. Пусть беджат делают, что им угодно.
Мы напоили лошадей в ручье и побеспокоились о корме. Тем временем все улеглись, а я пошел к хану.
– Хайдар Мирлам, а где остальные беджат?
– Поблизости. А что ты спрашиваешь?
– С ними пленный беббе, я хочу его видеть.
– Зачем он тебе?
– Это мое дело, ведь он мой пленник.
– Он не твой, а мой пленник, ведь ты передал его мне.
– Не будем об этом спорить, я просто хочу посмотреть, как он там.
– Ему там хорошо. Если Хайдар Мирлам говорит, значит, так оно и есть. Не тревожься о нем, господин, садись-ка ко мне поближе и давай перекурим.
Я послушался его, чтобы не навлекать подозрений, но вскоре снова покинул его и улегся спать. «Почему мне не дали взглянуть на беббе? Обращаться с ним должны хорошо, – думал я, – ведь его охраняло слово хана». Но что-то было не так, чего я не мог уловить даже своим обостренным чутьем. Я решил утром пораньше, пусть даже с риском для жизни, освободить беббе и потом уехать. С этим и заснул.
Когда с раннего утра до позднего вечера качаешься в седле, усталость становится привычным делом. Это как раз мой случай. Я спал крепко и ни за что бы не проснулся вовремя, если бы не рычанье моего пса. Когда я раскрыл глаза, было еще темно, и все же я узнал человека, стоявшего справа от меня.
Я потянулся к ножу.
– Кто ты?
При этих словах проснулись и мои спутники и схватились за оружие.
– Разве ты не узнаешь меня, господин? – прозвучало в ответ. – Я один из беджат.
– Чего ты хочешь?
– Господин, помоги нам! Беббе бежал!
Я сразу же вскочил на ноги, за мной – остальные.
– Беббе? Когда?
– Я не знаю. Мы спали.
– Как же так! Сто шестьдесят человек охраняли, а он сбежал!
– Их давно уже нет здесь.
– Этих ста шестидесяти нет?!
– Они вернутся, господин.
– А где они?
– Я не знаю.
– Где же хан?
– Его тоже нет.
Я схватил мужчину за грудки.
– Эй, что вы против нас задумали, подонок? Это для вас плохо кончится!
– Отпусти меня, господин! Как мы можем сделать тебе и твоим людям дурное? Ведь ты наш гость!
– Халеф, проверь, сколько беджат еще здесь.
Было так темно, что площадка едва просматривалась. Маленький хаджи поднялся, чтобы исполнить мое поручение.
– Здесь еще четверо, – тут же заявил беджат, – еще один стоит снаружи у входа на страже. В другом лагере пленного охраняли десять человек.
– Как он убежал? Пешком?
– Нет. Он прихватил лошадь и что-то из оружия.
– Это неопровержимо свидетельствует, что вы умные и осторожные охранники. А зачем вы ко мне пришли?
– Господин, верни его!
В другой ситуации я бы рассмеялся. Более наивной просьбы и быть не могло. Я пропустил эту просьбу мимо ушей и расспрашивал дальше:
– И вы не знаете, где сейчас хан с остальными?
– Мы действительно этого не знаем.
– Но у него были причины уехать?
– Наверное.
– Какие же?
– Господин, мы не можем тебе их назвать.
– Хорошо. Посмотрим, кто сейчас командир – хан или я…
Халеф прервал меня, доложив, что действительно видны четверо беджат.
– Они стоят вверху вон там и слушают нас, сиди!
– Пусть себе стоят. Скажи мне, хаджи Халеф Омар, твои пистолеты заряжены?
– А ты видел их когда-нибудь разряженными, сиди?
– Вытащи их и, если этот человек не ответит мне на вопрос, заданный в последний раз, влепи ему пулю в голову. Понял?
– Не беспокойся, сиди, тогда он получит две пули вместо одной!
Я в последний раз спросил беджат:
– Куда уехал хан?
На этот раз ответ не заставил себя ждать:
– Чтобы напасть на беббе.
– На беббе? Значит, он мне солгал. Он сказал, что собирался навестить джиаф.
– Господин, хан Хайдар Мирлам никогда не говорит неправду. Он действительно собирается к джиаф, если ему удастся его затея.
Теперь я догадался, почему он спрашивал меня, друг ли я или враг для беббе. Он хотел, предоставив свою защиту, сохранить мое расположение.
– Вы живете с беббе в стычках? – спросил я затем.
– Это они с нами, господин. А мы за это отнимем у них сегодня их скот, ковры и оружие. Сто пятьдесят человек займутся этим, а еще пятьдесят пойдут с ханом к джиаф.
– Если беббе это допустят, – добавил я.
Даже в темноте я заметил, что он гордо поднял голову.
– Они-то? Беббе – враги! Разве ты не знаешь, как сегодня этот человек убежал от нас?
– Один – от двухсот!
– А ты один его поймал!
– Господи, да я поймал бы десять беджат, если бы нужно было. К примеру, вот ты и те четверо, что дежурят снаружи, и десять других в другом лагере – все вы мои пленники. Халеф, охраняй выход. Кто без разрешения захочет выйти, будет застрелен.
Мой хаджи тут же исчез, а беджат со страхом спросил:
– Господин, ты шутишь?
– Нет, не шучу. Хан скрыл от меня главное, ты тоже сказал мне кое-что по принуждению. Поэтому я сейчас вправе чувствовать себя в опасности. Эй, подойдите, вы, четверо!
Они исполнили мой приказ.
– Сложите оружие у моих ног!
Когда они запротестовали, я добавил:
– Вы ведь про нас слышали! Если вы будете вести себя честно, с вами ничего не случится и вам вернут оружие, но если что-то задумаете, вам не помогут ни джинны, ни шайтан.
На этот раз они выполнили все, что от них требовалось. Я передал оружие своим спутникам и проинструктировал Мохаммеда Эмина, как ему дальше себя вести.
Затем я отправился изучать русло ручья в месте, где он вытекал из ущелья.
Снаружи между камней я увидел караульного, который меня сразу узнал.
– Кто тебя выставил здесь?
– Хан.
– Зачем?
– Чтобы он, возвращаясь, знал, что все в порядке.
– Очень хорошо. Ступай в лагерь и скажи моим спутникам, что я сейчас вернусь.
– Я не имею права покидать свой пост!
– Хан об этом не узнает.
– Он все узнает.
– Может быть, но я ему скажу, что то был мой приказ.
Караульный ушел. Я знал наперед, что Мохаммед остановит и разоружит его. Но я до сих пор не выяснил, где же второй лагерь. Правда, вечером голоса раздавались совсем близко, место будет легко найти. Так оно и вышло. Я услышал ржание и пошел на звук. На земле сидели девять беджат, принявшие меня в темноте за своего товарища, потому как один из них закричал:
