Александр Антонов - Пять из шести
Катя посмотрела на меня с сожалением, однако усилием воли проглотила все те слова, которые хотела сказать сама, и произнесла те, которые хотел услышать я:
— И что же я должна сделать?
— Ничего особенного. Просто доходчиво объясни мне, во что я вляпаюсь… — Катя резко дёрнулась, и я поспешил поправиться: — Извини, «вляпаюсь» неправильное слово. Что я должен буду делать, помимо того, что поставлю подпись под брачным договором?
— Да ничего особенного, — пожала плечами моя подруга. — По правде говоря, во все детали я хотела посвятить тебя после того, как…
… — Нет, солнышко, — перебил я её, — только «до», иначе никакого «после» не будет.
Катя, было, снова дёрнулась, но я уже исчерпал запас извинений, и она сдалась.
— Полностью план выглядит следующим образом. Я под предлогом навестить родню улетаю с Серёжей в Россию…
— Так твой сын здесь? — удивился я.
— Да, не перебивай. Оставляю Серёжу в надёжном месте и ищу нормального мужика для фиктивного брака. Так я обеспечиваю безопасность для сына и получаю козырь в той борьбе, которую собираюсь вести по возвращению в Рагвай. Муж нужен мне исключительно для того, чтобы присматривал за Серёжей и прикрывал мой тыл, остальное я сделаю сама.
— А что ты собираешься делать — про то мне знать не обязательно? — уточнил я после того, как в разговоре возникла очередная пауза.
— Исключительно для твоей же пользы.
С этим я готов согласиться. Крепкий сон здоровью не помеха.
— Само собой, я беру на себя решение всех финансовых вопросов.
Теперь, пожалуй, мне ясно всё.
— Цифры озвучить сейчас?
Как только речь зашла о деньгах, в голосе Кати появились хозяйские нотки. Начинаю испытывать дискомфорт. Я хоть и не богатый, но гордый.
— С цифрами можно подождать до после того, как я скажу «да».
Иностранца такая фраза сразу бы поставила в тупик. Но Катя была своя, и лишь слегка повела бровью.
— Ты собираешься сказать «да»?
— Собираюсь, только немного подумаю.
— Как долго?
— Уже подумал. Да!
Всю жизнь знаю, что настроение женщины переменчиво, как питерская погода, и никак не могу к этому привыкнуть. Катя прильнула ко мне, уткнулась лицом в грудь и разрыдалась. Одной рукой я придерживал её спину, другой гладил волосы и смиренно ждал окончания паводка. Наконец всхлипывания утихли. Катя осторожно высвободилась из моих объятий, поднялась со скамьи, отошла в сторонку, повернулась спиной и стала приводить себя в порядок. Спросите, откуда у неё в руках появились все эти штучки — не отвечу, но я ещё не встречал ни одной женщины, у которой бы их при себе не было.
* * *Вот уже неделю я топчу родной московский асфальт. Если бы я знал заранее, какое хлопотное дело брак с иностранкой, может, с моих уст и не сорвалось бы то злополучное «да», подхваченное и унесённое свежим морским ветром. Самым сложным оказалось оправдаться перед детьми и бывшей женой. Боюсь, что желаемого результата я так и не достиг. Ну, да чего уж теперь. Дело сделано, и сегодня мы с Катей идём за документами. Во что всё это выразилось в денежном эквиваленте, не знаю и знать не желаю. Это Катина головная боль, от которой она к тому же и не страдает. Вон какая нарядная и счастливая — и впрямь невеста.
После ЗАГСа был праздничный обед в ресторане, где заранее был заказан столик на двоих. Ужин нам подали в номер для молодожёнов, который Катя сняла в одной из лучших гостиниц Москвы. Никогда не был снобом, но в этот вечер я чувствовал себя на одной ноге с аристократами. Когда пришло время отходить ко сну, Катя лукаво спросила:
— Что твой троян?
— Молчит.
— Ну, и ты помолчи.
А я что? Я промолчал…
Праздник никогда не бывает долгим, если он не совсем настоящий. Мне подарили ночь, я подарок принял, и, собственно, всё. Если завтрак ещё можно было считать продолжением банкета, то обед был уже сугубо деловым. Перед началом трапезы Катя передала мне конверт и пояснила:
— Здесь реквизиты счёта, открытого на твоё имя, и пластиковая карта. Сейчас на счету сто пятьдесят тысяч евро. Это часть твоей доли за участие в проекте. Если всё пройдёт удачно, эта сумма увеличится вдвое, если нет, то на значительно большую сумму.
— Ты меня пугаешь.
— Сама боюсь, — призналась Катя.
Я накрыл своей ладонью её ладошку.
— Ты уверена, что не хочешь посвятить меня в свои планы?
Катя благодарно улыбнулась.
— Уверена. Я и так уже втянула тебя в свою войну, дальше, надеюсь, не придётся.
Мне было жаль мою нечаянную жену, но себя было жаль чуточку больше, и я промолчал.
Катя высвободила ладошку и предложила:
— Давай приступим к еде, и уже по ходу я буду посвящать тебя в детали.
Так мы и поступили. Я больше ел, она больше говорила.
— Серёженьку я поместила в закрытый пансионат. Есть такой в Подмосковье, но ты про него вряд ли слышал, его особо не афишируют. Завтра мы туда съездим, и я познакомлю тебя с сыном. Руководству пансионата я тебя представлю, как своё доверенное лицо с самыми широкими полномочиями.
Катя протянула мне ещё один довольно пухлый конверт.
— Здесь все бумаги по пансионату, документы Серёжи — пусть они хранятся пока у тебя — и небольшая сума в валюте и рублях на непредвиденные расходы. У тебя есть машина?
Странно, что она не поинтересовалась этим раньше.
— Машины в настоящий момент нет, но есть права.
— Отлично. Купи себе машину, — у тебя ведь теперь есть деньги? — желательно сегодня.
Я кивнул в знак понимания:
— В пансионат мы поедем на моей машине.
Катя улыбнулась.
— Люблю понятливых мужчин.
Таксист доставил Катю к гостинице, а потом отвёз меня в автосалон. Раньше я о такой «тачке» даже не мечтал. По дороге домой я сделал ксерокопии переданных мне Катей документов, потом заехал в банк и арендовал ячейку.
* * *— Дядя Страх…
Если я к чему-то подобному был готов, то мою фиктивную жену чуть не переклинило.
— Господи, Серёженька, что ты говоришь? Не дядя Страх, а дядя Старх.
— Погоди, — остановил я её. — Сергей, если для тебя непривычно произносить «дядя Старх», можешь называть меня «дядя Аристарх» или «Аристарх Игоревич». Тебе как удобнее?
— Я буду называть вас дядя Аристарх, — подумав, ответил мальчик.
— Будем считать, что это мы решили. Теперь говори: о чём ты хотел меня спросить?
— Я хотел спросить, дядя Аристарх, почему у вас наша фамилия. Вы наш родственник?
А парень вроде ничего: фигура спортивная, лицо симпатичное, да и умом, кажись, не обижен, вопрос задал по существу.
