Константин Нефедьев - Могила Таме-Тунга
Сергей и Жоан оказались в плену. Им ничего не оставалось делать, как улечься спать.
Утром положение не изменилось. Деревня затихла, обычных криков детей и лая собак не было слышно. Хмурые индейцы с копьями в руках охраняли хижину пленников. С одним из них Сергей пытался завязать разговор, но индеец отвернулся и ничего не ответил.
Несмотря на свое незавидное положение пленника, Сергей оставался спокойным. Он твердо верил, что сагамор сдержит свое слово, отпустит их на свободу, как только неизвестные уйдут подальше от деревни. Жоан же, наоборот, рвал и метал. Он предлагал Сергею напасть на часовых и уйти. Появление Ходи Тихо охладило его пыл: перед Ходи Тихо Жоан немного робел.
— Белых людей скоро не будет, и вы оба пойдете, куда хотите, — миролюбиво сказал индеец.
— Да объясни ты, наконец, что это за белые люди? — с отчаянием в голосе воскликнул Жоан.
— Белых двое и много индейцев. Но индейцы не такие, как мы, — уточнил Ходи Тихо.
— Белые люди, видно, не злые, хотя и много ругаются между собой. Оружие у них есть, но они его не носят, а держат в вьюках. Они скоро уйдут отсюда. Наши охотники за ними следят.
— Они уйдут, а мы останемся! — схватился за голову Жоан.
Неизвестно, чем бы кончился этот разговор, если б снаружи не раздался свист. Это свистнул один из часовых. Из леса ему вторил такой же, более протяжный свист и через секунду справа и слева в лесу заверещали потревоженные птицы — это был условный сигнал. Индейцы-наблюдатели оповещали, что в сторону деревни направляется неприятель. Но еще прежде чем Ходи Тихо предпринял какое-нибудь решение, из чащи появился человек невысокого роста в коротких до колен штанах, кожаных гетрах и пробковом шлеме. Человек остановился при виде индейцев, но уже в следующее мгновение попятился назад. Величайшее удивление изобразилось на его полном добродушном лице.
— Профессор, дорогой профессор! — с радостным криком бросился к нему Жоан.
Появление белого человека было так неожиданно, что индейцы растерялись. Кое-кто схватился за копья, но последующая сцена смутила их.
Добрых четверть часа слышались бессвязные восклицания, радостный смех. Жоан и профессор, не замечая ни индейцев, ни Сергея, тискали друг друга, оглядывая со всех сторон. Но вот первый порыв радости утих, и сияющий Жоан повернулся к Сергею.
— Знакомьтесь, профессор. Это — Саор. Он русский. Саор, а это профессор Гароди.
Сергей приветливо улыбнулся. Профессор, только сейчас заметивший Сергея, секунду смотрел на него и затем с недоумением спросил:
— Позвольте, вы, вы… Вы летели в одном самолете с Жоаном? Помню, в газетах упоминался какой-то русский с трудной фамилией. Значит, это были вы?
Пока происходило объяснение, Ходи Тихо незаметно скрылся в зарослях. Вскоре он вернулся в сопровождении сагамора и нескольких индейцев. Появление этой процессии во главе с Шестипалым смутило Сергея и Жоана. Неужели их попытаются задержать силой?
Профессор Гароди ни о чем не догадывался и сердечно приветствовал сагамора и его спутников. Шестипалый холодно ответил на приветствие.
— Белый человек берет их с собой? — резко спросил он, показывая в сторону юношей.
— Да! — прозвучал ответ. — Возьми себе вот это, вождь. Ты сберег жизнь моего соотечественника и его друга. Ты достоин вознаграждения…
Гароди вытащил из внутреннего кармана пачку банкнот.
Презрительная гримаса появилась на губах Шестипалого.
— Белый человек знает, что если алькальд увидит у индейца эти листья, его посадят в тюрьму и будут бить палками за воровство. Никто не поверит, что их подарили индейцу.
— Прости, вождь, я не подумал. У меня в палатке есть ружье. Пошли кого-нибудь, или окажи большую честь и приходи сам, я достойно отблагодарю тебя.
Ответ вполне удовлетворил сагамора. Было видно, что ему не терпится посмотреть на обещанный подарок, но Шестипалый только приподнял брови в знак своего согласия и приказал Ходи Тихо отправиться с белыми.
Профессор Гароди понравился Сергею с первого взгляда. Поведение профессора, его спокойный тон, вызов сагамора и такт, с которым Гароди исправил свою ошибку, еще больше укрепили в нем чувство симпатии.
Сагамор повернулся, собираясь уйти.
— Подожди, сагамор, — остановил Сергей, быстро подойдя к нему. — Его Тень и Большой Глаз хотят тебе передать, что никогда не забудут детей Справедливого Лоха. Они всегда будут говорить о них только хорошие слова. В джунглях нет людей мудрее и справедливее, чем твой народ. Я все сказал, сагамор, — и с этими словами юноша, по старинному русскому обычаю, низко поклонился вождю и его воинам.
…Поздно вечером Сергей лежал рядом со спящим Жоаном на куче листьев, покрытых шерстяным панчо, размышляя о событиях минувшего дня. Итак, в жизни Сергея снова произошел крутой поворот. Какой уже по счету? Снова появилась уверенность, что он вернется на родину. Для этого ему предстоит стать участником экспедиции.
Через месяц, самое большее полтора, экспедиция возвратится в Рио-де-Жанейро.
Сергей хорошо продумал, как поступить, когда выберется из джунглей. Теперь-то он постарается избежать встреч с «зелеными рубашками». Профессор Гароди, которому Сергей рассказал про свои одиссеи, обещал лично доставить его в какое-нибудь посольство, и оно поможет ему перебраться на родину. Сергей почувствовал себя почти счастливым.
Несколько иначе встретил Сергея и Жоана профессор Грасильяму.
— Это еще что за синантропы? — обращаясь к Гароди, воскликнул он. Почему он вдруг назвал юношей древнейшим типом ископаемого человека — трудно объяснить, так же, как трудно было узнать в нем знаменитого ученого. Высокий, худой, с большой всклокоченной рыжей бородой и огромными, клешневатыми красными руками, он скорее походил на портового нарядчика.
Профессор нисколько не удивился, узнав, что Жоан и есть тот самый Кольеш, который летел к нему на самолете в Манаус. Осмотрев Жоана самым бесцеремонным образом, он пробормотал что-то насчет неправильной формы головы. Больше внимания оказал Грасильяму Сергею.
— Русский? Ты русский? Странно! — как бы про себя проговорил он, накручивая на длинный палец клок бороды. — Значит, следы бури на востоке докатились и до наших лесов. Не удивляюсь! Не забывай, — как тебя, Саор, — что провизии у нас маловато, зато работы вдоволь. Вот этой пищей, в основном, я и буду вас кормить.
Сергей пожал плечами, удивленный таким обращением, подумав, что индейцы, например, никогда не ставили никаких условий. Ему все же грустно было расставаться с гостеприимными индейцами, и в особенности с Ходи Тихо.
