Майн Рид - Жена-девочка
— Я ничего не имею против этого — потому, что я слышал, как вы ему ответили. Тысяча благодарностей моему благородному защитнику!
— О, то, что я сказала про вас, не было простой похвалой. Я только сказала правду. Если бы не вы, я бы утонула. Я уверена в этом.
— Но ведь если бы не вы, меня бы расстреляли. Разве это не правда?
Она ответила не сразу. Румянец заиграл на ее щеке, в то время как тень легла на ее лицо.
— Я не люблю вспоминать о том, что тогда случилось со мной… но все же, мисс Вернон! Признайтесь, что вы помогли мне тогда. Это сделает меня счастливым, вы даже не представляете себе, насколько!
— Я не совсем понимаю вас, капитан Майнард.
— Хорошо, я скажу проще. Это вы тогда послали вашего отца, чтобы спасти меня?
Этот вопрос был излишен, он и без того знал, что это правда. Разве он мог забыть ее слова, запавшие в душу: «Я приду к вам на помощь!»
Она не пришла, как он ожидал того, но она сделала больше. Она передала весть тому, кто был способен защитить его.
— Да, это так, — ответила она. — Я рассказала папе о вашей беде. Мне было не сложно сделать это. Я не подвергала себя никакой опасности; и, наверное, если бы я этого не сделала, я бы проявила черную неблагодарность к своему спасителю. Но вас бы спасли и без меня. Другие ваши друзья прибыли бы вовремя.
— Другие мои друзья?
— Конечно, разве вы не знаете?
— О, вы имеете в виду Американского Посла!
— И этих двух американских леди, которые пришли с ним к вам в тюрьму.
— Две леди! Я не видел никаких леди. И никогда не слышал о них. Американский Посол прибыл, но, честно говоря, он прибыл слишком поздно. Это именно вашему отцу и вам я обязан своим спасением. Я хотел, чтоб вы знали, мисс Вернон, как я вам обязан! Я никогда не забуду этого!
Майнард говорил, и в словах его чувствовалась страсть, которой он не в силах был управлять.
Это не было связано с попыткой оправдаться за визит в тюрьму двух дам, которые сопровождали Американского Посла. Майнард на самом деле не знал, кто они; он позабыл о том, что когда-то восхищался ими. Его радовало во время освобождения только то, что у него есть друзья, готовые прийти на помощь.
Находиться сейчас в этом лесу, перед этим светлым созданием, этой нимфой, и убедиться, что именно она спасла ему жизнь, так же как и он ей, — было для него подлинным счастьем.
Он был бы на вершине счастья, если бы мог убедиться, что ее благодарность была вызвана той же самой причиной, что и у него самого.
О, как бы он хотел прочитать тайну ее влюбленного сердца!
Но это была очень деликатная и небезопасная загадка; слишком деликатная для джентльмена и слишком опасная для того, чье собственное сердце было к ней небезразлично.
Потому он не решался заглянуть поглубже.
— Мисс Вернон, — сказал он, возвращая беседу в рамки обычной, — ваш кузен, кажется, неожиданно оставил вас. Могу ли я оказать вам любезность и проводить вас домой? Я думаю, что смогу найти путь к дому благодаря любезным инструкциям Мастера Скадамора.
Мастер Скадамор! Если бы этот молодой джентльмен был здесь, он, возможно, заставил бы усомниться в справедливости такого титула.
— Нет-нет! — отказалась дочь баронета, скорее всего, чтобы показать, что она уже не ребенок. — Я достаточно хорошо знаю дорогу. Вы не должны прерывать вашу охоту, капитан Майнард!
— Нет, я не могу продолжить охоту, у меня нет собак. Эти рьяные охотники, с которыми я вместе охотился, опередили меня и ушли, как видите. Если вы не согласитесь, чтобы я вас проводил, я буду должен… я полагаю… я буду вынужден остаться здесь.
— О, если вы не собираетесь стрелять, вы можете также пойти со мной. Возможно, вам будет скучно в нашем доме; но я думаю, что мы найдем там и других гостей, тех, кто уже вернулся.
— Не беспокойтесь, мне не будет скучно, — ответил охотник, потерявший интерес к охоте. — Мне не будет скучно, если вы, мисс Вернон, будете так любезны составить мне компанию.
В общем, это были довольно смелые слова, и в следующий момент Майнард уже пожалел о сказанном.
Он был рад, что слова его были поняты лишь как символ вежливости; и, получив согласие девочки, пошел вместе с ней по лесной дорожке по направлению к дому.
Они были одни, но за ними следили.
Позади них, прячась, с оружием в руках и спаниелем у ног, шел молодой Скадамор. Он не пытался их догнать, он только наблюдал за ними сквозь деревья вдоль аллеи парка, пока они не присоединились к группе возвращавшихся с охоты дам, которые повстречались им на поляне.
ГЛАВА XLVII. ТОЛЬКО ПЯТНАДЦАТЬ
В этот день отмечали день рождения Бланш Вернон. В частности, именно в ознаменование этого события сэр Джордж предложил совместную с дамами охоту.
Таким образом, все утро было посвящено стрельбе по фазанам. Вечером должен был состояться грандиозный обед, а после обеда — танцы.
Наступил вечер, и дочь баронета находилась в своей спальне, куда пришла Сабина, только что закончившая одевать госпожу к обеду.
Однако, пока совершался туалет, Бланш была занята чтением газеты, которая, казалась, очень заинтересовала ее. Время от времени короткое радостное восклицание слетало с ее губ, пока наконец газета не выпала из рук; и она задумалась, погрузившись в собственные мечты.
Выйдя из этого состояния задумчивой мечтательности, она произнесла:
— Думаю, я влюблена.
— Влюблена! Мисса Бланш, почему вы вдруг говорите об этом? Вы еще слишком молоды, чтобы думать о любви!
— Еще слишком молода! А в каком возрасте уже пора?
— Хорошо. Говорят, это во многом зависит от погоды. На островах Вест-Индии, где очень жарко, любовь приходит раньше, чем в холодной Англии. Я знаю многих бадьянских девушек, которые вышли замуж в возрасте моложе четырнадцати, и это раньше, чем принято здесь.
— Но мне сегодня исполняется пятнадцать. Ты знаешь, что у меня сегодня день рождения?
— Конечно, я знаю об этом. Пятнадцать лет еще слишком рано для английской девочки, особенно такой леди, как вы, мисса Бланш.
— Но ты должна помнить, что я жила три года в Вест-Индии!
— Это не имеет значения. Это никак не влияет на правило. В Англии вы все еще ребенок.
— Все еще ребенок! Ерунда, Сабби! Посмотри, как я выросла! Моя кроватка стала уже слишком мала для меня. Пальцы моих ног касаются стенки каждую ночь. Мне уже пора заменить кровать на более длинную, да, уже пора.
— Ваш рост еще ни о чем не говорит.
— Хорошо, но я также уверена, что я достаточно сильная. И мой вес! Папа недавно взвесил меня на железнодорожной станции. Семь стоунов note 16 и шесть фунтов — всего более ста фунтов! Подумай об этом, Сабби!
