Татьяна Додонова - Пятница
Девушка представилась.
— Здравствуйте Аркадий. Меня зовут Анна, — Аркадий сидел, ошарашено глядя на неё. Девушка продолжила.
— Меня попросили вас развлечь, потому как босс, к сожалению сегодня очень занят и не сможет вам уделить внимание. Меня просили это вам передать и еще — он вам позвонит и вы встретитесь позже. А сейчас — не угостите ли меня шампанским? Аркадий машинально взял бутылку, с трудом ее откупорил и облил себя и девушку шипящими брызгами. Та счастливо расхохоталась и обвила его шею своими руками, забросила прекрасные тугие бедра ему на колени.
— Аркадий забудьте все! Жизнь дается нам один раз. Почему мы должны себя сдерживать? Вы со мной согласны?
— Ну… В общем, да, — его язык странно стал заплетаться, но голова работала и он мог еще себя контролировать.
Девушка проглотила шампанское и призывно протянула бокал за следующей порцией. Аркадий налил себе и ей. Залпом опрокинул содержимое в себя.
— Аркадий. Пойдемте к бассейнам. Там мои подруги. Они страшно скучают. Вы знаете — нам запрещено общаться с персоналом. Только с гостями и мы изнываем от безделья! Смелее, вставайте! — она легко вскочила с его колен, потянула его за руку и увлекла за собой, выводя на террасу в зону бассейнов, окруженных синтетическими пальмами и другой тропической растительностью.
Навстречу им, радостно замахали руками еще четверо красавиц — две блондинки, шатенка и девушка, похожая на цыганку. Аркадий почти бежал, постоянно спотыкаясь, увлекаемый этой фурией, и, не в силах ей сопротивляться.
Последняя, правильная мысль, которая мелькнула в его голове была: «Хорошо, что я не взял никаких важных документов с собой.».
Он упал в шезлонг со счастливой улыбкой и к нему «прилипли» сразу три красавицы, целуя в шею, расстегивая брюки и осторожно снимая сорочку.
Телекамеры, замаскированные в синтетических ветвях пальм, бесстрастно фиксировали происходящее.
Глава 48.
Солнце постепенно скатывалось к сверкающей над гладью океана, отражающейся, собственной дорожке. Ни одного облачка. Полный штиль. Дневная жара, постепенно спала. Джунгли острова ожили после дневной сиесты, и, закричали, зашевелились, захрюкали, защебетали с новой, радостной силой. Стая далеких дельфинов, устроила вечерний легкий ужин, на мелководье, организовав несколько кругов, взбаламутив песок хвостами. Ставрида, и другая рыба, испуганная возникшим подводным туманом, выпрыгивала из воды и попадала в ожидающие их, раскрытые пасти хитрых животных. Сэм, насытившись свежатинкой, пронесся вдоль знакомого берега, ожидая свою человеческую подружку и надеясь поиграть с ней на сытый желудок. Однако, берег был пуст и он удалился к своей хвостатой и беременной подружке, особо не расстроившись, и принялся кружить с нею в лазурной глубине, в своем брачном, любовном танце.
Около своей пещеры, Катерина заканчивала стрижку Алекса. Старый, изготовленный их крокодиловых кож зонт Алекса, уже не давал тени и причудливые тени людей, извивались на стенах холма, превращая его в гигантский, природный экран, какого-то фантастического кино.
Алекс кривил лицо, с мужественным терпением, вынося ту пытку, которую ему создала Катя, отпиливая пряди волос на голове и бороде, не слишком острым мачете.
— Кэт… Черт… Больно. Когда ты закончишь?
— Это говорит сержант морской пехоты? Что ты скулишь?
— Я не морская пехота…. Не говори, чего не понимаешь! Черт!!! Насмотрелась фильмов… Бли-и-ин… больно!
Катя довольно фыркнула.
— А кто же этот супермен, который пытался убить бедную женщину?
— И не супермен. Просто обученный военный… О, когда это кончится? — на земле уже лежала внушительная куча выгоревших на солнце волос Алекса.
— Тебя же учили терпеть боль… Вот и терпи! Пурпурный берет.
— Не пурпурный, а «зеленый берет». Пурпурные — это специальные солдаты. В США. Больно! Давай заканчивая. Сойдет и так.
— Отрастил патлы, а теперь орет! Может закроешь рот пока? Голубой берет!
— Не «голубой». Еще раз повторяю. «Зеленый».. Катя! Пощади!
Катя зажала очередной клок волос на бороде и, задумчиво стала его пилить.
— А зеленые какую ориентацию имеют? Как голубые? Или. Что значит зеленая ориентация? Они любят это делать лесу? Так?
— Ты издеваешься? — Алекс попытался скосить глаза вправо, где стояла Катя.
— Я необразованная в военном деле девочка. Прости. Какой берет? — она тихо, беззвучно засмеялась, не отпуская его бороду и прижимая его голову к низу. Алекс не мог даже слова сказать, потому как, его челюсть была оттянута и прижата к груди.
— Так, где же ты поставил ловушки, камикадзе?
— Я не камикадзе! Камикадзе это японские самоубийцы. Все ловушки на тебя я уничтожил. Оставил несколько для кабанов и коз. И то — только вокруг своей хижины.
— Хорошо. Банзай. Ты зачем хотел убить меня, самурай? — очередной клок упал на землю.
— Прекрати употреблять слова, которых не понимаешь! Самурай это древний японский воин… У меня что — узкие глаза? Я желтый коротышка? О. Черт! Ну, ты! Мюллер в юбке! Прекрати гестаповские пытки!
— Я не Мюллер и не Гитлер. В Гестапо так наверное, не пытали. Если бы я работала там, я бы не резала тебе волосы. Я бы нашла более важные и чувствительные органы, — Катя постаралась сдержать себя от смеха, поджав губы.
— В тебе присутствуют зачатки садизма Кэт. Штирлицу, это не понравилось бы… Он бы тебя оставил на растерзание Мюллеру! Тебе нравится делать мне больно?
— Послушай мой милый Шварценеггер! Я хочу тебя видеть красивым, привлекательным, сильным и благородным. Я хочу. Хм-м. Я много чего хочу.
Она заливисто рассмеялась и наклонилась, сгребая волосы в кучу
— Что ты делаешь? Зачем тебе мои волосы?
— Здрассте! Ты как будто не на острове живешь. Это прекрасный материал для кисточек, для рисования. Красить ногти тоже надо чем-то. Я должна на тебя производить положительное впечатление. Не так ли? Ты что — против?
— Хм… Всегда поражался практичности женщин. Конечно не против, — Алекс застенчиво краснея, посмотрел на Катю.
— Ты знаешь Алекс… Сегодня праздник у меня.
— Какой?
— Сегодня день рождения моего сына. Боже! Как бы я хотела видеть моих детей! Поглаживая себя по неровно остриженной бороде, Алекс искоса взглянул на красивые ноги Катерины. Он поднялся с камня и стал любоваться ее фигурой. Катерина, не обращая на него внимания, собирала волосы и закатывала их в огромный лист лопуха.
У Алекса екнуло в сердце, когда ее юбка неловко затопорщилась. Под ней ничего не было. Его орган прыгнул вверх. Он моментально отвернулся и пошел прочь.
