Рустам Атаханов - Мастера Эфира. Книга первая
– Прямо сейчас? – спросил Пион, посмотрев на куб.
– Да! – ответил Безликий смерти, одевая бейсболку, появившуюся в его руках. – До новой встречи, брат.
Аристарх был недоволен нашим решением, но ничего не сказал. Поблагодарив его за гостеприимство, мы зашли внутрь куба, приготовившись к новому путешествию.
– В какой город переместимся? – спросил Метатрон.
– А тут и такое возможно?
– Конечно.
– Тогда давайте в Париж! – предложила Жаклин. – Хотя бы на один день.
– Неожиданно, но я согласен, – поддержал Пион.
Безликий смерти посмотрел на меня, ожидая моего вердикта.
– Париж, один день ничего не изменит.
– Отлично! Врата Творца открыты, – сказал Метатрон, вызвав изменения в пространстве.
Куб резко рвануло вниз, закрутив нас в лабиринтах вселенной. На удивление перемещение было практически моментальным. Видимо, телепорт безликого был наделен невероятно силой, способной совершать путешествия практически в любую точку вселенной по тоннелям, оставленным еще самим Творцом. Картинка реальности вздрогнула, ознаменовав удачное перемещение. Метатрон уверенно открыл куб и вышел наружу.
– Прибыли, – сказал он, глубоко вдохнув прохладный воздух раннего утра.
Телепорт стоял в центре ухоженного дворика под навесом, обвитым диким виноградом. Дорожки из красного камня разрезали зеленый покров газонов и уходили в сторону двухэтажного дома.
– Неужели мы в нижнем мире, даже не верится, – растерянно сказала Жаклин, трогая листву. – Тут даже воздух другой!
– Не преувеличивай, химический состав идентичный, – прервал Метатрон, появившись на пороге. – Пойдемте внутрь.
Зайдя в дом, я почувствовал приятный запах кофе. Просторная гостиная, соединенная с кухней, занимала практически весь этаж. Здесь было все, что нужно было для жизни. Я не беру во внимание мебель, но и холодильник, в котором что-то искал Метатрон, был полон еды. Нас словно ждали, хотя чему удивляться. Возможно, весь этот дом был создан за минуту до нашего появления. В пользу этого, говорили и четыре кружки, которые стояли на длинной барной стойке.
– Вот они где, – сказал Метатрон, доставая пакет со сливками. – Взбодримся, и каждый по своим делам. Кто гулять, а кто работать.
При слове работать Метатрон вздохнул и ненадолго задумался.
– Наверху есть одежда, переоденьтесь и примите человеческие формы, а то вы крупнее людей.
– Одежда – это, конечно, хорошо, но нам нужны деньги, чтобы гулять, – сказал Пион.
Безликий провел рукой по столу, оставив новые купюры.
– Ну, и зачем они нам? – недовольно спросил Пион, схватив бумажку номиналом пятьсот евро. – Куда мы с ними пойдем? Наши тела супримов вызовут меньше вопросов, чем эти деньги. Карточки есть?
– Хорошо, давай сделаем так, – ответил Метатрон, выложив золотую карту на стол.
– Нужно две!
– Твоя наглость не знает предела, – улыбнувшись сказал Безликий, выложив еще одну карточку.
– Сколько на них?
– Много, но в рамках приличия. Я на работу, – ответил Безликий и, отставив едва начатую кружку, приступил к трансформации.
Его одежда превратилась в черный балахон с капюшоном, скрыв истинное лицо Метатрона.
– Вступаю на путь смерти, да будет тень моя мечом разящим, и не иссякнет сила на острие его, – леденящим голосом сказал Безликий, растворившись в воздухе.
Какое-то время мы стояли молча и переглядывались. Впервые за долго время мы остались одни. Не было учителей, проводников, наставников, не было никого. Улыбки украсили наши лица, молча мы взялись за руки, словно выполнив ритуал сближения.
– Свобода! – завизжала Жаклин, повиснув у меня на шее.
– Вот свобода, – сказал Пион, забирая карточку со стола. – Переодеваемся, я вас устраиваю к гиду, и дальше каждый по своим делам.
– Да, пожалуйста. Отдохнем и от тебя тоже, – хмыкнула Жаклин. – Кстати, а ты что был в Париже?
– Был, и не раз, – ответил Пион, отхлебнув кофе.
– А я первый, – многозначно сказала Жаклин, беря меня за руку. – Пойдемте одеваться.
Поднявшись наверх, мы обнаружили большую гардеробную, занимающею целую комнату. Выбор был настолько велик, что глаза разбегались от разнообразия фасонов и цвета. Платяные шкафы были забиты до отказа. Остановив свой выбор в пользу черных брюк и рубашки в тонкую полоску, я зашел за ширму. Осталось выбрать туфли и легкую куртку, но при существующем разнообразии это не составило труда.
– Я готов. Встречаемся внизу, – сказал я, выходя из комнаты.
– Ты забыл это, – сказал Пион, бросив мне часы. – Они удачно впишутся в твой стиль.
– Спасибо, – улыбнувшись, сказал я.
Прориза не заставил себя ждать и спустился практически за мной, составив мне молчаливую компанию в ожидании Жаклин. Он все время крутил в руках карточку, умело пропуская ее между пальцев.
– Жаклин, сколько можно ждать? – не выдержал Пион и громко стукнул ребром карты по столу. – У нас каждая минута на счету!
– Уже иду, – спокойным голосом ответила Жаклин, грациозно спускаясь по лестнице.
Она была одета в элегантное голубое платье с высокой талией, при этом шея и плечи были открыты, что ей очень шло. Наряд был чуть выше колена, открывая стройные ножки, которые были подчеркнуты туфлями на высоком каблуке. Жаклин была как всегда неотразима.
– Можно идти! – сказала красотка, взяв нас под руки.
Окрыленные происходящим, мы выбежали на улицу, готовые без остатка раствориться в мире людей. Узкая каменная улочка, уставленная горшками с цветами, вывела нас на небольшую площадь, которая уже ожила и по ней не спеша прогуливались горожане и туристы. Каждый был занят своим делом, и нас никто не замечал. Хозяева бутиков и кафе уже открывали свои двери, завлекая прохожих яркими вывесками в сети своего гостеприимства. Из соседней кондитерской, звякнув колокольчиком на двери, выбежала детвора и с громким смехом пронеслась возле нас, оставив шлейф свежей выпечки. В центре площади, усевшись на бортик фонтана, целовалась молодая парочка, чем явно раздражала старую француженку, тут же кормящую голубей.
– Как тут здорово, – сказала Жаклин, закружившись вокруг себя.
– Да! – согласился Пион, щелкнув пальцами. – Я бы многое сейчас отдал за то праздное незнание всех устоев бытия. Правильно говорят – меньше знаешь, крепче спишь.
– Так, какие планы? – спросил я.
– Планы, – протянул Пион, озираясь по сторонам. – А вот!
Прориза взял за руку пожилого мужчину интеллигентной внешности, проходящего рядом с ним.
– Что вы себе позволяете, молодой человек? – недовольно запротестовал француз, замахнувшись на Пиона тростью.
