Глеб Исаев - Ангел специального назначения
Собрала найденное в карманах посетителей, ссыпала в пакет и, не забрав ключи от машины, двинулась по лестнице вниз.
«Машина хорошо. Но практики у меня не было уже давно. А Москва и вечером забита транспортом под завязку. Пока выберешься, все нервы истреплешь. Лучше на метро. Благо, что власти меня не ищут. Им‑то зачем?»
Глава 4
Наследница миллионов
Встретились на тихой окраинной улице. Тёмные провалы дворов, надолбы перегораживающих тротуар бетонных блоков. Почти полное отсутствие лампочек на столбах.
Несмотря на детское время, всего‑то одиннадцатый час, на улице пустынно. Не любят жители окраин дефилировать перед сном. Оно и понятно. Себе дороже. Лучше на балконе постоять. Хвостов не было однозначно, на всей улице ни души. Машина, неприметная иномарка трудно определяемой модели, тормознула возле меня, дверь приоткрылась.
— Здравствуй, Оля. — Юрий Петрович обернулся из‑за руля и похлопал по плечу: — Словно с «холода» встречаю.
— Так, понял, новость уже слышала. — Продолжил он, посчитав торжественную часть оконченной. — Хорошо на меня не подумала. Боялся, что так решишь. Потом вспомнил, что опыта у тебя на троих. Успокоился. Но, всё же подтвердить обязан. Иван был моим лучшим другом. Я его дважды от верной гибели спасал, и он меня не раз выручал.
— Я тоже кой–кого спасала. — Вырвалось у меня.
— Оля, не о том речь. — Мягко прервал куратор.
— Минуту. — Не согласилась я. — Возможно, информация изменит расклад.
Короткий доклад о двух «холодных» и предъявленный мешок с барахлом заставил генерала задуматься. Не заглядывая внутрь, спросил. — Кто, по–твоему?
— Не контора. По крайней мере, не «действующие», но опыт и ухватки налицо. Потому и «валить» пришлось. Иначе бы не справилась. Шли грамотно. Но, скорее по привычке. А так, особо не сторожились. Для выводов информации мало. Я не в курсе раскладов по Питеру. Кому выгодно? Кто стрелял? И вообще.
— Господи, ну что за жаргон… — Задумчиво произнёс собеседник и оборвал себя. — Человека убили, а я… Знаю, с тобой хитрить сложно, поэтому буду начистоту.
Деньги, что на «Атолле» заработал, пошли в его бизнес. Там сейчас около сорока миллионов. Строительство. Город у нас большой, но маленький. Всё на виду. Кому‑то на ногу наступил, выходит…
Заметив, что я молчу, продолжил. — Ты нас совсем упырями‑то не считай. Ирину я с детских лет знал. А Иван, как тебя увидел, ещё больше затосковал. Я ему рассказал твою историю, без Алексея, конечно. Ты знаешь, они ведь ребёнка поздно завели… Он даже тебя назад отозвать хотел…, чтобы с ними жила. Похожа ты с ней очень… Конечно, и дело вплелось. Что уж тут говорить. Но ты бы всё равно, влезла. По собственному опыту знаю. Так, думал, пусть лучше под присмотром будет, дело, в принципе, спокойное. И для опыта полезно… Теперь надо хвосты рубить. Расклеился я что‑то. Так, собрались. — Оборвал себя он и заговорил отрывисто, словно отдавая приказы. — Отправишь телеграмму. Заявление по семейным обстоятельствам. Я дам команду, в квартире приберут. Атолловские тебя с кротами не свяжут. Сейчас возвращаешься в Питер. Вот ключи. Иван с Ниной в морге. Похороны послезавтра. Организацию похорон я обеспечил. Всё сделают. Твоя задача. Прости, говорю прямо, идёшь за наживку. Целью, судя по сегодняшним событиям, была ты. Поэтому, должны продолжить попытки захватить и вынудить передать права. Охрану в коттедже я выставил, поэтому брать тебя скорее будут после похорон, в городе. О твоей роли никто, кроме меня и покойного Ивана, не знал. Поэтому, я для тебя дядя Юра, приятель отца. Сходство у вас поразительное, документы в порядке. Так что никто ничего не заподозрит. Но всё равно, ухо востро держи. В доме, и вообще, больше ни слова. Нет Ольги. Всё поняла? Ну, тогда приехали.
Он тормознул у вокзала. — Вот билет, СВ, поезд через полчаса. За тобой посмотрят. Это я на всякий случай, ты сама девочка большая. Счастливо.
— Да, — он нагнулся к рулю, выглядывая в проем. — Там встретят. Зовут его Глеб. Я ему, вроде, верю. Хотя, присмотрись. Он в охране у Ивана старшим был.
И снова купе. Одна в коврово–занавесочной тишине. Умывальник, обшитый кожей диванчик напротив двухъярусной кровати. Вагон, легко качаясь на стыках, летел по ночному Подмосковью. Опустив штору, легла. Разве можно привыкнуть к таким кульбитам судьбы. Конечно, жизнь в Москве назвать спокойной можно только в шутку, но всё же какая‑то стабильность, хотя бы внешняя.
Раннее утро в осеннем городе — время особое. В такую пору хорошо дремать под шорох падающих листьев, которые порывами ветра вперемешку с каплями дождя бросает в оконное стекло. Когда нет нужды подрываться от визга будильника. Какая бы мелодичная заставка ни была, всё равно в этот час противного и раздражающего. И не нужно, толкаясь в переполненном такими же сонными бедолагами вагоне метро, тащиться на любимую работу.
И уж совсем не годится приезжать в такое время в другой город. Выходить на промозглый перрон, продуваемый всеми ветрами. Зная, что нет здесь ни родных, ни знакомых, а только заботы, суета, и нервотрёпка. Вот с такими декадентскими рассуждениями я выползла из сумрачной духоты вагона в не менее сумрачное питерское привокзальное пространство. Неожиданно быстро перрон опустел. Встречающих мало, пассажиры в основном командировочные, поэтому я не мучилась в сомненьях, кто бы мог быть обозначенный моим провожатым некто Глеб. Лицо проверенное, однако, требующий к себе присмотра, как обмолвился генерал. Юрий Петрович, как я заметила, редко говорил что‑то просто, чтобы сказать. Поэтому, слова его поняла правильно.
Начальник охраны, у которого выбили подопечных, по–любому вызывает подозрение. Примета такая. Если ты жив и не досмотрел. Значит, либо хлопал ушами, либо…, ну, понятно. Однако так думаю, явных подозрений нет. Гляну свежим глазом, будет видно.
Мужик, в коротком плаще тонкой кожи, в стильной рубашке и, явно не массового пошива, костюме, одиноко стоял на перроне, заложив руки за спину. Он безразлично наблюдал за моим спуском и, только когда я сделала шаг от тамбура, приблизился и склонил голову. Слова соболезнования пробормотал явно скомкано. Спросил, как доехала, и, указав рукой направление, коротко уведомил. — Нам туда.
«Однако, фрукт. У тебя полное корыто дерьма, а ты не забыл рубашечку погладить и парфюм освежить? Может, придираюсь? Ну, убили работодателей. Что ж теперь, не жить? У человека, может, крепкая психика? Ничего, крепкой психикой нас не удивить, посмотрим».
Дверь провожатый мне открывать не стал. Забрался в салон довольно приличной Аудио, щёлкнул центральным замком и остался за рулём.
«Может, ему денег не доплатили? Чего это он?» — Я уселась на переднее сидение, утонув в далеко отодвинутом ковше. Регулировки искать не стала: «Потерпим. А кто это у нас такой здоровый? Промелькнула мысль: может таксует?»
