Дина Полоскова - В погоне за Иштар
— Ты кто?
— Меня зовут Ишма, госпожа, — девушка выглядела чем-то обеспокоенной, испуганной.
— Давно я здесь?
— Вот уже четвертый день, как… господин приказал заботиться о вас.
— Слушай, говори мне ты, я ведь не намного старше…
— Что вы, госпожа, как можно? Если господин услышит, он побьет меня!
— Чего?! Это какой еще господин?! Куда я вообще попала?
— Вы в Замке Бравиш, госпожа. Только не волнуйтесь, вам нельзя волноваться. Так надо, чтобы били, — здесь такие обычаи.
— Что за дикость?! Какие еще обычаи? Тебя, такую маленькую — бить?!
Наверно, что-то я сказала смешное, потому что Ишма засмеялась над моими словами. Правда, показалось, что смех ее не очень-то веселый.
— Замок Бравиш… Черт-те что. Ничего не помню… Как я здесь оказалась?!
— Вопрос не в том, как оказались, а как бежать отсюда, госпожа. Здесь плохое место.
— А сама тогда почему не сбежишь?
— А мне бежать некуда, госпожа, — тихо сказала Ишма, и опустила голову, — К тому же, я сама из кхастла. Из низшего, но все-таки из кхастла. Прибирать здесь, в Замке — о таком я даже не мечтала. Я — прислужница. А если убегу, не докажу никому свою принадлежность, и стану рабыней.
— М-да, выходит, из огня да в полымя… Но все-таки, что, черт подери, я здесь делаю? Где Персефона? Где все? Римма, капитан…
— Я не понимаю, о чем вы говорите, госпожа. Наверно, о своем звездном корабле. Господин Ньол не нашел его, хотя и обошел все ущелье — там, где вас встретил. Вы спустились с неба, как посланница Великой Богини.
— Еще бы, у меня был с собой ракетный ранец, — значит, с неба… А что, эффектное появление!
— Значит, этот твой Ньол спас мне жизнь?
— Я не уверена, что вы ударились головой сами, госпожа, — тихо сказала Ишма и сразу же закрыла себе рот руками, опасаясь, что взболтнула лишнего. А вот это мне уже не нравится. Не хочет ли она сказать, что…
— Стоп, Ишма, здесь никого, кроме нас нет, а меня тебе не нужно бояться. Если здесь все так беспонтово, как ты говоришь, возьмем тебя с нами, полетишь к другим звездам. Так, значит, твой господин напал на меня?
— Госпожа, вы и в самом деле на нее похожи. У вас ее лицо… Ньол, то есть господин Ньол, прав. И это, скорее всего, спасло вам жизнь, когда он встретил вас… Но я не уверена, что вы захотите такой жизни…
— Подожди, я ровным счетом ничего не понимаю! На кого я так похожа? Чье у меня лицо?
— У вас лицо бесценной Статуи кхастла Бравиш. Господин Ньол решил, что вы — и есть ожившая Статуя.
— И что это значит?
— Ничего хорошего для вас…
— Это мы еще посмотрим. А где мои вещи? Со мной был рюкзак.
Ишма дернулась, как от удара, и закрыла лицо руками.
— Я не брала, госпожа!
М-да. Не видела я еще здешних господ, а вот прислужницы у них запуганные. Я осторожно провела ладонью по руке девушки. Она ощутимо напряглась. Похоже, здесь и в самом деле не знают, что такое простое человеческое участие.
— Я и не подумала бы на тебя, Ишма. Мне просто нужно вернуть свои вещи, понимаешь? Ты знаешь, где они?
Девушка кивнула.
— Ваши вещи в комнате господина Ньола, но мне никак не вынести их оттуда. Он заметит.
— И не надо. Я сама спрошу. Еще не хватало — воровать свои собственные вещи! Ну-ка, веди меня к нему!
Я попыталась встать, но не сразу получилось. Если я провалялась несколько дней, неудивительно, что так ослабла. Как же хочется есть! За попытками подняться я и не заметила, как низкая дверь отворилась, и вошел человек. И сейчас этот человек стоял и смотрел на меня. Свысока. И таким неприятным, словно ощупывающим, был этот взгляд, что у меня непроизвольно губы сжались, и глаза сощурились. Если это и есть этот пресловутый Ньол, которого так боится Ишма, ее трудно винить. Вошедший был невысокого роста, не толстый — не тонкий, какой-то мягкий. Но эта мягкость не могла обмануть, стоило бросить взгляд на его руки — длинные, жилистые, с крючковатыми пальцами, непрерывно сжимающимися, как будто он представлял, что держит в руках горло своего врага. Сдается мне, не просто так пришла на ум эта аналогия. Больше всего не понравился мне взгляд вошедшего. Это был взгляд маньяка.
Взмах руки — и Ишму как ветром сдуло из комнаты. Признаться, меня это напрягло. Но еще не хватало это показывать. Мне все-таки удалось сесть, оперевшись на подушки, и я решила взять инициативу в знакомстве на себя. Откровенно раздражал его настырный, изучающий взгляд.
— Я не вижу здесь своих вещей. Они у вас? — мой ледяной тон сделал бы честь актрисе, играющей Снежную Королеву.
— Бесконечно рад, что вы пришли в себя, госпожа. Однако вам не стоит ни о чем волноваться, — улыбнулся этот тип, и при этом пальцы его на обеих руках судорожно сжались, а в глазах сверкнуло безумие. Да он больной! Таких в специальных заведениях лечить надо, если еще надежда есть, конечно. Все-таки я не профи в психиатрии…
— Я не волнуюсь. Я хочу, чтобы мне вернули мои вещи.
Вот так. Коротко и внятно. Если я и вправду похожа на их статую, о чем говорили фанатичные огоньки в его масленых глазках, пусть думает, что кто бы я там ни была, хоть посланница небес, хоть преисподней, что я рассердилась. Впрочем, если это он так ощутимо приложил меня по макушке, хрена с два он испугается моего праведного гнева…
— Вам принесут ваши вещи. Вы, наверно, голодны, госпожа?
— Спасибо, вы очень любезны. Я, пожалуй, поем перед уходом.
Опять его пальцы дернулись. Ишма права. Не стоит здесь задерживаться. Пусть только рюкзак вернет и снаряжение… А там свяжусь с Эддаром… То есть, я хотела подумать — с Ри… Прорвусь!
— Я скажу, чтобы вам принесли поесть.
— Будьте любезны. Ишма сказала, что вы спасли мне жизнь. В таком случае, мне следует вас поблагодарить.
Приятное удивление в глазах маньяка послужило обещанием того, что маленькая смугляночка не будет наказана. По крайней мере, за этот поступок. А потом я заберу ее отсюда. Права она — не место здесь нормальному человеку. Стоп! Она говорила о статуе… И капитан говорил о статуе! Я могу узнать здесь о драгоценностях Иштар!
— Я могу узнать ваше имя?
— Почтенная госпожа может называть меня Ньол.
— Очень приятно, — покривила я душой, — Истар.
Вспыхнувшие глаза маньяка окончательно убедили меня в его душевной болезни.
— Я хотела бы взглянуть на вашу статую, уважаемый Ньол.
— Конечно, госпожа, — он потер потные ладони, — Как только вы сможете вставать…
Не закончив фразу, он чему-то рассмеялся, чему-то, что известно ему одному, но при этом смеялся, подмигивая, всем своим видом как бы приглашая разделить с ним эту тайну.
