Мара Брюер - Остров искушений: Нереальное шоу!
— Энди, вы обещали звать меня Амандой.
— Конечно, Аманда.
— Я так вам благодарна, что вы вернули мне Алана. И моя милая девочка всё вспомнила. Вы знали, что они давно знакомы?
— Я узнал недавно.
— Я ещё не успела поблагодарить вас за моего кузена… Энди, благодаря вам я вновь обрела семью. Мне незачем больше скрывать, что я жива.
— Но почему вы делали это раньше?
— Не хотела, чтобы дядя пытался узнать у меня тайну.
— Можно задать вам один вопрос, Аманда?
— Конечно, Энди, — она улыбнулась милой старческой улыбкой.
— Как вам удалось всех провести?
— О, вы догадались, Энди! — она восторженно сложила ладони. — Я думала, никто никогда не догадается. Но как вы это сделали?
— Я только предположил, а вы подтвердили.
— Хитрец, — улыбнулась она.
— И всё-таки?
— Легенда правдива, Энди, хотя наша семья всегда отрицала это. Мой отец хранил тотемы, но даже я не знала об этом. Когда произошло несчастье… понимаете, духи потянулись к раненой плоти, как к телам, которые они покинули когда-то. Мой отец умер почти сразу, и дух освободился навсегда. А тот, что вошёл в меня, указал мне путь к сокровищам. Я была на острове в шестьдесят втором. Тайно, разумеется… Я отправилась на Кубу — так я всем сказала. Там арендовала небольшую яхту и одна поплыла на остров Грёз.
— И где был спрятан клад?
— У всех на виду, Энди. За все годы поисков никто не обратил внимания на валуны у подножия Бетонной Башки, а это были те самые сундуки, покрытые налётом… Знаете, почему гора называется бетонной?
— Да, из-за особого вещества… вроде цемента.
— Именно. А вокруг ведь песчаные пляжи, и в сезон дождей…
— Это просто потрясающе, Аманда — то, что вы мне сейчас сказали… А как же тотемы?
— Я спрятала их на острове. Они мне были уже ни к чему…
— Но почему вы ни с кем не поделились?
— Вы имеете в виду Алана или Кита? Разве я могла лишить их удовольствия? Весёленькое получилось приключение, не правда ли?
— Пожалуй…
— Одного я не предусмотрела: Эдди. Он узнал, что я осталась жива, в шестьдесят третьем. Приехал ко мне, рассказал о своих планах… Я его поддержала, но вернуться к нему не смогла.
— Из-за вашего отца?
— Да, я не смогла его простить, — с грустью ответила мисс Хук, — но он был уверен, что я по-прежнему его невеста… Он не видел ничего дальше собственного носа… Потом я встретила Кита. Эдди узнал о нашей связи только после рождения Алана, а потом они с Китом оказались на острове Грёз…
— Не случайно, полагаю.
— Разумеется.
— Аманда, а как быть с тем фактом, что тотемы «выбирают»?
— Увы, но я не знаю ответа на этот вопрос. Это магия, не подвластная бледнолицым. И это навсегда останется тайной, — подмигнула она мне. Плутовка!
— Не переживайте, Аманда. Этот разговор останется между нами.
Обещаю.
— В любом случае, сокровища давно находятся в частных коллекциях, а вырученные средства лежат в банках. Денег хватит моим пра-пра-правнукам.
— Я бы не хотел знать подробностей. Я ведь человек. Как и любой другой — азартный и алчный, — улыбнулся я.
— Только не вы, Энди.
— Аманда, наша беседа останется в этих стенах, даю вам слово.
Мисс Хук лишь одобрительно кивнула.
Тринадцать лет спустя
— Кевин, где твоя сестра?
— Она с миссис Хук и Амелией, папа.
— А где твоя мама?
— Она с тётей Мадлен в комнате невесты.
— Скажи, что она нужна мне.
— Я здесь, милый… Кевин, ты же знаешь, как важен этот день для твоего отца. Посиди рядом. Скоро начнётся церемония, необходимо, чтобы ты был с ним.
— Ты видела Лили?
— Да, Энди, она великолепна. Пабло чуть дверь не разнёс — так хотел взглянуть на дочь. Ты тоже будешь таким, когда поведёшь под венец Лурдес?
— Ещё хуже, — улыбнулся я жене.
— Ну, всё, пора. Кевин, присмотри за ним! — в шутку пригрозила она сыну и направилась заканчивать последние приготовления.
— Энди, — шепнули мне на ухо, я повернулся — это была Эва. — Как ты?
— Сложно сказать. Волнуюсь.
— Представь, что это репетиция. Твоя дочь вырастет быстро, даже не заметишь.
Я взял её руку в свою. На пальце красовалось кольцо, которое вряд ли можно было найти даже у «Тиффани».
— Что это у тебя? Очень красиво.
— Подарок Аманды на день рождения. Она периодически балует меня такими побрякушками.
— Я бы не стал так называть их.
— Энди, давай не будем об этом, я же не дурочка и всё давно поняла… И мне пора, сейчас начнётся церемония.
В этот день моя любимая племянница Лили выходила замуж. Она была так похожа на маму Лурдес и так красива в своём свадебном платье, что я не мог отвести от неё глаз. Как и все гости. Её жених был вполне достойным, перспективным молодым человеком. И они любили друг друга: я видел это по горящему взору обоих, и в обратном не было сомнения. Кроме того, он был из хорошей обеспеченной семьи, и меня не беспокоило, что он позарился на наследство Лили.
Эва и Алан приехали на церемонию из Лондона, где гостили с дочерью Амелией у Кита. Они были до сих пор счастливы и влюблены. Эва рассказала, что Марсела и Терри ждут уже третьего малыша… Да, дети — это прекрасно.
Я был посажёным отцом на свадьбе Пристон и Хука. Меня насмешило и одновременно растрогало, когда оба в своих клятвах поблагодарили меня за спасение их любви. А потом они попросили меня крестить Амелию… В день их свадьбы я убедился в очередной раз, что женщины есть женщины: Аманда подарила Эве редкой красоты серьги. Когда Пристон их примеряла, мисс Хук украдкой подмигнула мне, давая понять, что она меня немного обманула. Она не смогла удержаться и оставила кое-что из украшений, найденных на острове Грёз…
Я женился на матери Кевина. Я не стал делать генетическую экспертизу. Мне было всё равно, мой он сын или нет. Родители ведь воспитали меня, будучи точно уверены в обратном. И, несмотря ни на что, любили меня. У нас с Бэтси родилась дочь. И мы назвали её Лурдес. Теперь я был счастливым семьянином, как мой брат Пабло.
После возвращения с острова я ещё долгое время поддерживал связь с бывшими участниками. Как я и предполагал, Полли Энорт и Сэм Гелдоф стали жить вместе. А вот Йорк бросил Вудс, когда его пригласили сниматься для рекламы лекарственных препаратов и его карьера пошла вверх. Марсела и Терри вновь поженились, и на этот раз у них был настоящий медовый месяц. Я немного помог Мэттью, и он вновь стал на ноги. А я, благодаря ему, увеличил свой капитал.
В общем, у всех была нормальная жизнь, делящаяся, правда, на «до» и «после». У всех, кроме Аймана, потому что он застрелился через сутки после возвращения памяти.
