Теодор Константин - В полночь упадет звезда
Вопрос. Слушайте, Томеску! Занимая такую позицию, вы ухудшаете свое положение. Вы человек образованный и должны понимать, чем рискуете, скрываясь за доводами, которые убедительны только на первый взгляд. Если смотришь в окно соседского дома и видишь, как два человека ссорятся, по-вашему нельзя никак судить об этом факте, потому что не имеешь возможности услышать то, о чем они говорят? Но совершенно необязательно слышать их. Когда люди ссорятся, они усиленно жестикулируют, лица у них воспаляются, они смотрят друг на друга с ненавистью. По выражению лиц, по тому, как они шевелят губами, можно понять, какими они обмениваются «любезностями».
Тот, кто сообщил нам о вашей встрече, пришел к заключению, что вы ссорились, по тому, как вы размахивали руками. Он утверждает, что у вас лицо раскраснелось так, будто вы получили несколько пощечин. Как видите, вам нет смысла отрицать очевидные вещи. Я вас спрашиваю в последний раз: из-за чего вы ссорились?
Ответ. Я еще раз говорю вам, что мы не ссорились. И буду на этом настаивать.
Вопрос. Хорошо. Пока пойдем дальше. Значит, вы шли вместе до сапожной мастерской, то есть до штаба. Точно?
Ответ. Не совсем до штаба, потому что мастерская немного ближе.
Вопрос. Будем считать, примерно до штаба, так как дома эти расположены рядом. Вы не могли бы мне сказать, который час был, когда вы расстались?
Ответ. У меня нет часов, так что точно я не могу сказать. Думаю, что это было в три часа пятнадцать минут. Может быть, несколькими минутами больше… или меньше.
Вопрос. Когда вы разошлись, поблизости никого не было на шоссе или во дворе мастерских?
Ответ. Я не заметил.
Вопрос. Вы слышали звук выстрела?
Ответ. Слышал.
Вопрос. Где вы в этот момент находились? Сапожник чинил вам ботинок?
Ответ. Нет, он уже несколько минут как закончил.
Вопрос. Значит, вы уже вышли оттуда? Вы шли обратно?
Ответ. Нет! Я был еще во дворе мастерских.
Вопрос. Что вы там делали? Вы с кем-нибудь разговаривали? А когда вы услышали выстрел, вы не выбежали на шоссе?
Ответ. Я не мог.
Вопрос. Почему?
Ответ. Потому что… потому что в тот момент я находился в уборной. Если вы намерены арестовать меня как предполагаемого убийцу Темистокле, то можете это сделать. Моя беда состоит в том, что я в тот момент находился в таком месте, где приличие не позволяет иметь свидетелей.
Вопрос. Я должен заметить, что ваша, ирония дурно пахнет. Но это между прочим. Важно другое: когда вы покинули двор мастерских, труп младшего лейтенанта Войнягу был увезен?
Ответ. Да.
Вопрос. Вы наверное знаете место, где он упал?
Ответ. Да, потому что я увидел несколько солдат, толпившихся у этого места. Я остановился, чтобы спросить, что случилось… На земле виднелись пятна крови.
Вопрос. Вы можете мне назвать несколько имен тех солдат, которых вы там встретили?
Ответ. Конечно. Там были денщик господина майора Братоловяну, старшина Панделеску из санитарной части. Был еще…
Вопрос. Достаточно! Какое расстояние, по-вашему, между мастерскими и местом, где упал младший лейтенант Войнягу?
Ответ. От сорока до пятидесяти метров. Хочу еще уточнить для вас, что я был без оружия… я оставил свое оружие на квартире. Впрочем, я плохой стрелок.
Вопрос. Пока вас никто не обвиняет. Я бы хотел Еас спросить еще об одном: не показалось ли вам, что младший лейтенант Войнягу спешит?
Ответ. Не знаю, что ответить вам на этот вопрос. Он шел довольно быстро. Но, насколько я знаю, у него всегда была быстрая походка.
Вопрос. Можете вы еще что-нибудь добавить к сказанному?
Ответ. Абсолютно ничего!»
Капитан Георгиу сунул листки протокола в папку, потом обратился к Уле Михаю:
— По-моему, Томеску лжет. Лжет, когда утверждает, что между ним и младшим лейтенантом Войнягу не было никакой ссоры, и лжет, когда говорит, что проводил его до сапожной мастерской. Но в этом я убедился лишь после допроса. Я не хотел бы, чтобы вы думали, что я полностью убежден в его виновности, хотя показания старшины Доробыца говорят не в пользу Томеску. Но прежде чем вы будете знакомиться с ними, я хочу вам рассказать, в каком направлении я повел свое расследование.
Первым долгом я допросил тех, кто работает в мастерской. Мне надо было выяснить, в котором часу явился Томеску в сапожную. Сапожник называет время, которое ни о чем не говорит: «около трех часов». Я потребовал, чтобы он точно указал, сколько времени ему понадобилось, чтобы зашить ботинок. Он сказал, что примерно пятнадцать минут. Следовательно, ничего интересного этот допрос не дал. Не многим больше дал и допрос остальных солдат из мастерской. Никто не видел, как Томеску разговаривал с Войнягу, никто не видел, когда он пришел и ушел, и заметьте, что всё это время два солдата пилили дрова во дворе мастерской. Но, как я ни допытывался, мне не удалось ничего от них добиться. Ничего другого, кроме: «не знаем», «мы не видели», «мы его не знаем».
Когда я увидел, что от людей из мастерской мне не удается ничего вытянуть, я решил допросить сотрудников штаба. Мне хотелось знать, не видел ли кто-нибудь из них Томеску с Войнягу в тот момент, когда они проходили мимо штаба. Не знаю почему, но у меня было предчувствие, что Томеску проводил его не только до мастерской. Писарь штаба, сержант Тондикы, отсутствовал в это время. Он уходил вместе с поваром за продуктами. Трое солдат из наряда, которых посадили чистить картошку, воспользовавшись тем, что повар ушел, улеглись спать и заснули мертвым сном. Они даже выстрела не слышали.
Единственным, кто мог дать мне интересные сведения, оказался старшина Доробыц. Я вам прочту его показания:
«Я видел курсанта-капрала Томеску Адриана, проходившего мимо канцелярии вместе с незнакомым младшим лейтенантом. Это было в пятнадцать часов двадцать семь минут. Я могу вам точно назвать время, потому что всего несколько секунд до этого посмотрел на часы. Я стоял у окна. Вы, вероятно, знаете, что господин капитан Медреа курит сигары. Он всё утро работал с сержантом Тондикы, и комната была полна дыма. Я не курю, и так как мне тоже нужно было работать, я открыл окно. В тот момент я и увидел проходившего мимо курсанта-капрала Томеску Адриана. Через десять минут, когда я подошел к окну, чтобы закрыть его, он шел обратно. На этот раз один. Шел он очень быстро. Я не придал этому значения, подумав, что он спешит, чтобы не опоздать на занятия.
