Николай Агаянц - Поединок. Выпуск 2
— Мы с Машкой тоже решили уйти с баржи, — сказал шкипер. — Не на виселицу же... Вот весла, продукты, бачок с водой.
— А в чемоданчике?
— Здесь... ее вещи.
— Значит, жена? — спросил у девушки Ратников, передавая шкиперу штурвал. Уловил, как тот тайком ухмыльнулся в рыжую бороду. А она, чуть смутившись, распахнула огромные, доверчивые глаза и мягко, с едва приметным украинским акцентом пропела:
— Прихожусь. Время такое мутное, как же... Машей зовут. А вас?
— Замолчи! — осек ее шкипер. — Нашла когда знакомиться. Голову надо спасать, а ты... Так берешь нас? — спросил Ратникова.
«Если взять их с собой, — прикинул Ратников, — на берегу по рукам и ногам себя свяжешь, оставишь — шкипер шум может поднять, догонят. Да если и не поднимет, что с ними будет? Пропадут... Эта девушка глазастенькая на беду еще подвернулась. Не бросишь же... Ладно, там будет видно».
— А на берегу как? — спросил.
— У тебя своя дорога, у нас своя, — ответил шкипер. — Война много людей по миру пустила...
— Готовь шлюпку. — Ратников опять стал за штурвал и, когда шкипер ушел на корму, строго спросил у Маши: — Как здесь очутилась?
— А вы пленный? — несмело спросила она.
— Был пленный. Теперь ты со своим муженьком в плену у меня. Не нравится?
— Я не жена ему, — сказала Маша.
— Догадываюсь... Как же вышло?
— Так, взял меня к себе. Плаваю с ним.
— Любишь его, что ли?
— Разве можно?
— Отчего же нельзя?
— Да он подслуживает им. Противно.
— Не боишься так говорить?
— Боюсь. Но ведь теперь не он хозяин здесь. — Маша доверчиво, с надеждой посмотрела на Ратникова. — А в чемодане у него... не мои вещи.
— Что же? — насторожился Ратников.
— Разное...
— А ну-ка поточнее! — строго сказал Ратников.
— Деньги, драгоценности, всякое...
— Где взял? Награбил, что ли?
— Мукой спекулирует. Договариваются с охранником, прячут мешки, потом потихоньку продают. Дорого нынче мука стоит. С Куртом, которого вы... ну, которого уже нет, они сошлись, сколько раз проделывали. А раньше еще — и с другим. Но того на фронт услали.
— Хорошо, — сказал Ратников, — при нем помалкивай, поняла? Зачем же ты мне это говоришь? — спросил уже мягче.
— Уйти от него хочу. Насовсем. Не могу больше.
— Куда?
— Не знаю. С вами хочу уйти.
— Дела, — вздохнул Ратников. — Мне самому некуда идти. Как же ты очутилась с ним?
— Одна я: отца убили на фронте, мать при бомбежке завалило. Я осталась, жить негде. А тут немцы для своих солдат девчонок набирали: кто говорил — в Германию, кто — как. Жутко! Привели нас толпой в порт. Вот здесь Сашка меня и выручил: баржа его как раз у причала рядом стояла, подмигнул — мол, давай, ко мне. Я и решилась: лучше уж так, чем с немцами... — Маша робко тронула Ратникова за локоть. — Вы не бросите меня? Сашка на берег не пускал меня, прятал. Только Курт знал. И тот, перед ним который...
— Вот видишь. Я-то где тебя спрячу? А кто он, твой Сашка?
— Не знаю, ни разу не спрашивала. Только надо остерегаться его, он все может сделать.
— Оружие у него есть?
Маша открыла чемоданчик, протянула Ратникову пистолет.
— Убьет, если узнает.
— Не бойся. Только помалкивай. Мы с тобой ни о чем не говорили. Поняла? — Ратников посмотрел на нее с участием. — Насолил он, видно, крепко тебе.
— Крепче некуда, — вздохнула Маша.
— Ну вот что. Держись за меня. Умеешь за штурвалом стоять?
— Научил. Как с мешками возились, все время стояла.
— Становись-ка. А я пойду посмотрю, как он там. Черт его знает, возьмет да один отвалит на шлюпке. Правда, без весел не решится.
Ратников прошел на корму. Шкипер завел уже шлюпку к борту, копошился внизу, в темноте.
— Как у тебя там?
— Порядок, можно отваливать. Канистру с водой погрузил, продукты. Чего еще возьмем?
— Мешок муки бы надо.
— Тяжеловато: нас ведь трое. На черта он нам? Живы будем, с голоду не подохнем.
— Да, теперь трое. Волной может захлестнуть.
— Слушай, старшой, — вкрадчиво сказал шкипер. — А может, того, оставим Машку, а? Чего с ней мыкаться?
— Жену твою? — сдерживаясь, спросил Ратников.
— У тебя бабы не было, что ли? За штурвалом постоит. Ни черта ей немцы не сделают, скажет, заставили, мол, и все такое. Даже приласкают; красота-то какая....
— Ты за что сидел?
— Не бойсь, не по мокрому... Так, ковырнули угол один. Обыкновенно.
— Сволочуга ты, шкипер... Оружие, еще раз спрашиваю, есть?
Шкипер взобрался на палубу, постоял рядом, что-то обдумывая, махнул рукой.
— Эх, раз уж свела нас с тобой судьба, играю в открытую: в чемодане пистолет. Ты ведь тоже не с дубиной. Время такое...
— В женском белье? — Ратников положил ему руку на плечо. — Что еще там?
— Деньги, финтифлюшки разные...
— Откуда? — Он не удивлялся такой неожиданной откровенности шкипера: тот, видно, понял, что все уже известно про оружие и про барахло.
— Муку налево сплавляли. Охранники впутали. Тот же твой Курт.
— Поэтому и должок за ним остался?
— Ну... Откажись — шлепнут за милую душу. А так, подумал, черт с вами: во-первых, вашим же солдатам меньше муки перепадет, значит, своим какая-никакая помощь, во-вторых, пригодятся побрякушки при случае — им любая власть рада.
— Это ты брось! — перебил его Ратников.
— Зануда же ты, старшой. Раскололся перед тобой, вывернулся наизнанку. Ты что, не доверяешь мне? Да я своими, вот этими вот руками передавить их готов!
— Перестань, — поморщился Ратников.
— Как же тебя убедить? — нервничал шкипер. — Ну куда, скажи, деться, если чуть не в кандалах втыкаю. Шаг влево, шаг вправо, понял, да? Но вот нашел меня случай, и я не на мели: оружие есть, за эту же муку и купил. Для чего, спрашивается? Прикинь-ка. Так-то! Да и чемодан не пуст, готов сию минуту советской власти сдать. Без всякой расписки, между прочим. Что ж, по-твоему, лучше, если б эти ценные побрякушки у немцев остались? Или у барышников? Моя академия варит еще.
— Как на баржу попал?
— А это уже целая история! Из таких переделок простые смертные не выходят. Может, ты и не поверишь: из тюрьмы нас немцы освободили. Ничего особенного: шли мимо, под банкой были — взяли и выпустили. Пытались вербовать. И вот тут надо было иметь голову и маленькую ловкость рук. Я это имел. А как я добрался до моря и как добился вот этого положения — длинная история.
— Ты насчет Маши не вздумай, — жестко сказал Ратников. — Тебя скорей оставлю!
— Не ссориться же из-за бабы, — примирительно произнес шкипер.
