Дарья Кузнецова - Во имя Жизни (СИ)
На первый взгляд всё вроде бы просто и скромно, но… отделка из натурального дерева внутри космического корабля — это очень дорого, да ещё и непрактично, то есть — вдвойне дорого. И это только то, что бросилось в глаза при поверхностном осмотре. Странно, я как-то не заметила за Барсиком тяги к подобным вещам.
— Уже неважно, — отмахнулся землянин от моего вопроса. Сумка оказалась на полу, а я через мгновение — в кольце рук мужчины, без малейшего шанса освободиться зажатая между его телом и стеной. Правда, я тут же поймала себя на странном нежелании получить сейчас свободу.
— Вань, ты чего? — неуверенно уточнила я, упираясь ладонями в его грудь и борясь скорее с самой собой, чем с мужчиной. Который вёл себя более чем странно: неподвижно замер, прижавшись щекой к моему виску, и как будто отключился от реальности.
— Прости, — глубоко вздохнул он, чуть отстраняясь. Но из рук меня не выпустил; наоборот, только крепче обнял, слегка отодвинув от стены. — Я просто слишком долго этого ждал, и сейчас немного растерялся, — мужчина кривовато улыбнулся, одной ладонью обхватывая моё лицо и разглядывая со странным радостным маниакальным блеском в глазах. Под этим взглядом мне стало очень неловко; как будто я только что очень серьёзно Барсика обманула, а он этого даже не заметил. — Пойдём, надо запустить автопилот и поскорее свалить с этой дурацкой планеты, — тяжело вздохнув, он разомкнул объятья, но тут же опять перехватил мою ладонь.
— А куда ты собрался лететь? — уточнила я, покорно плетясь следом за мужчиной и не пытаясь освободиться.
— Как куда? На Землю, домой.
— Напрямик? Без дозаправок и пересадок?
— А тебе зачем? — иронично уточнил он.
— Ну, чтобы ты меня где-нибудь по дороге высадил, — я пожала плечами, а мужчина при этих словах замер, как будто на стену налетел, и обернулся. — Мне кажется, не стоит мне прямо сразу на Землю лететь… Куда-нибудь на окраину, в тихое место, — начала пояснять я, всё больше теряясь под его пристальным взглядом.
— Хорошо. Назови планету, мы полетим туда, — медленно кивнул он.
Эти слова неожиданно поставили меня в тупик. Я вдруг поняла, что понятия не имею, с чего мне нужно начинать свою новую жизнь на новом месте, и даже не знаю, где именно это место должно находиться. Тридцать четыре стандарта заключения — это очень долго, и в тюрьме я на всякий случай избегала бесплодных мыслей о столь отдалённом будущем. И уж конечно я всерьёз не верила, что у Барсика получится вытащить меня так скоро.
На мгновение остро захотелось согласиться. Поплыть по течению, позволить мужчине решить за меня, позволить ему вообще всё, что он захочет.
Последние несколько лет я была совершенно равнодушна к такому простому и естественному способу получения удовольствия, как секс. Ни мужчины, ни (к счастью) женщины, ни (к ещё большему счастью!) иные куда более экзотические варианты меня не привлекали, оставляя совершенно равнодушной. Такое состояние меня полностью устраивало: на моей памяти близкие отношения доставляли проблем куда больше, чем удовольствия. Поэтому я даже не пыталась выяснить причину столь странных вывертов собственной психики, для себя решив, что диагноз окончательный, и смысла дёргаться и искать врачей нет никакого.
А вот оставаться равнодушной к прикосновениям этого человека у меня не получалось. Как, почему, — я тоже не имела ни малейшего представления, но подобная собственная реакция почти пугала.
Впрочем, реакции тела были ничтожной мелочью. Если бы присутствовали только они, я бы не слишком-то переживала, и со спокойной душой отдалась на волю собственных желаний. Я никогда не отличалась особой стыдливостью, и спокойно относилась к данной стороне человеческого бытия.
Гораздо хуже было то, что я боялась привязаться к этому человеку гораздо больше, чем могла себе позволить. Я и без того слишком много о нём думала. А если подпустить ещё ближе, позволить себе хоть ненадолго расслабиться рядом с ним… это был бы крах. Меньше всего на свете я хотела в этого человека влюбиться. Даже тюрьма, наверное, была бы лучше.
Да, вполне могло статься, что сейчас он искренен; но мы знакомы всего несколько часов, почти ничего друг о друге не знаем. Слишком мы разные, чтобы из этого знакомства могло выйти что-то серьёзное и более-менее продолжительное. Сейчас мужчиной двигало скорее любопытство и чувство новизны, необычности происходящего, но подобное очень быстро проходит. Да, даже если я привяжусь или, хуже того, влюблюсь в него, я всё это переживу, — я вообще довольно крепкое и живучее существо, — но зачем дополнительно мучить себя? Проще не доводить до подобного, а распрощаться сейчас.
— Может, лучше ты высадишь меня на какой-нибудь станции? — неуверенно уточнила я. — И спокойно полетишь домой.
— Этого не будет, — с каким-то противоестественным спокойствием, без малейшей интонации, возразил он.
— Я уже большая девочка, я буду вести себя хорошо, — то, что должно было быть ироничной улыбкой, под пристальным взглядом мужчины скисло в какую-то кривую и довольно жалкую гримасу.
— Я отвезу тебя туда, куда ты скажешь, — терпеливо повторил он. — Но одну я тебя там не оставлю.
— Вань, прекрати, это же глупо, — нахмурилась я, опуская взгляд. — У тебя что, дел поважнее нет, кроме как со мной нянчиться? Я правда благодарна тебе за то, что ты вытащил меня из тюрьмы, но… на этом мы в расчёте. Я не хочу чувствовать себя обязанной тебе.
— Не чувствуй, — невозмутимо пожал он плечами. — Твоего согласия мне на это не требуется, равно как и одобрения. Ты даже можешь очень активно протестовать, только это всё равно не поможет.
— Ты всегда такой упрямый? — тяжело вздохнула я.
— Мне есть, чему у тебя поучиться в этом вопросе, — хмыкнул Барс, подаваясь вперёд.
Двигался он плавно и неторопливо. Наверное, если бы я постаралась, я бы успела увернуться, отстраниться, возможно — даже ударить. Но я не шелохнулась, и оказалась в его объятьях. Сильная ладонь опять обхватила моё лицо, вынуждая поднять взгляд.
— Почему ты не хочешь дать мне хотя бы один шанс? Ты согласилась рискнуть жизнью, чтобы помочь мне на Гайтаре, ради довольно призрачной надежды выбраться оттуда. Ты храбрая, решительная, сильная, — а сейчас почему-то пытаешься сбежать. Я чем угодно готов поклясться, что никогда тебя не обижу и не сделаю тебе больно, буду…
— Да не в этом дело, — оборвала я. — А во мне. Мы с тобой из разных миров, зачем тебе бывшая уголовница и убийца? Не надо портить себе жизнь. Я никак не могу понять, зачем я тебе нужна? Найди себе хорошую добрую домашнюю девочку, с ней ты будешь…
