Елена Негва - Меняя завтрашний день
— Всё будет хорошо, — уверенно сказала она, улыбнувшись солнцу, которое скрывалось за лёгкими облачками. — Мы не сделали никому ничего плохого, за что можно было бы нас наказать, лишить нас того, чего мы по праву заслуживаем. И рано или поздно ваши боги изменят мнение о людях, населяющих эти края.
— Я хочу верить, — прошептала Сунильда, шмыгая носом, — и с верой мы будем жить дальше. Когда-нибудь у нас всё получится, и боги изменят своё решение.
Она подняла голову и удивлённо посмотрела на Вику, лицо которой впервые за долгое время озарилось радостной и озорной улыбкой.
Глава 18
Горевшая перед восходом солнца лучина погасла, но ставни дома были открыты и сквозь них в комнату проливался ясный дневной свет. Вика дремала под доносившиеся со двора звуки возни и женских голосов, где Сунильда с другими поселянками красила в больших бадьях полотна ткани, погружая их в отвары из коры деревьев, трав и ягод. Внезапно мирное послеобеденное спокойствие прорезали крики, доносившиеся со стороны зеленеющих полей и Вика очнулась от дремоты. Сквозь шум ветра и морских волн она различила голоса пронзительно завизжавших женщин, топот ног и крики, которые становились всё громче.
В дом забежала Сунильда, подгоняемая Гориславом, который на ходу отдавал распоряжения не обращая внимания на изумлённый взгляд Вики:
— Быстро собирайтесь и готовьтесь покинуть дом при первой возможности! — его громкий голос привычно заполнил собой квадратную комнату. — Главное, покидать деревню поодиночке, там вы сможете легко затеряться среди лесов и болот, и они не смогут найти вас. Но постарайтесь поскорее добраться до города.
Он схватил меч, который был прислонён к стене и выскочил во двор.
— Что случилось? — Вика повернулась к Сунильде, оторвав взгляд от переполненного людьми двора, за которым чернели частоколы поселения, бросая тени на утоптанную землю.
— Корабли вражеские пришли к нам, враги налетели на наш берег как вороньё, перебили рыбаков, чинивших сети у моря, — женщина пыталась собрать нехитрый узел, кидая попадающиеся под руку вещи в расстеленное на столе полотно. Её руки заметно дрожали.
— Что надо делать?
— Прошлой весной, — продолжала Сунильда и дрожь овладела её голосом, — мы выстроили деревянную крепость, чтобы видеть всех, кто шёл к нам с моря и успевать оповещать людей, если корабли были неприятельские. Как правило, мы убегали в леса и болота, через которые по тропам можно добраться до города и укрыться в нём. Там уже мы и оборонялись от врагов с южных земель, которые знали все наши тропки… А сегодня, говорят, не успел наш часовой в башне нас покликать, как был сражён стрелой с одного из кораблей…
— Так что надо делать сейчас?
— Сейчас мы незаметно попробуем покинуть двор, пробраться к лесу окольными путями и бежать столько, сколько хватит сил.
— Значит, тогда вещи придётся оставить здесь, — разумно заметила Вика, натягивая через голову платье на сорочку.
— Жалко оставлять! — воскликнула Сунильда, — столько добра уже нажили и всё достанется каким-то разбойникам-грабителям…
Наскоро собравшись, женщины проскользнули на задний двор, где уже собралась небольшая группа поселянок. Позади бревенчатых домов, возвышаясь, синели стройные сосны и ели, до которых, казалось, рукой подать. Вике хотелось скорее укрыться за ними, ощутить себя под защитой лесной чащи, где так легко затеряться, но у неё вдруг возникло неприятное ощущение, что со стороны леса за ними кто-то пристально следит.
Тем временем женщины договаривались, кто из них возьмёт с собой детей и в какой последовательности они покинут поселение, стараясь оказаться незамеченными. Наконец, первой отважилась молодая поселянка, держа за руки мальчика лет двенадцати и девочку лет восьми: вся троица бросилась бежать со всех ног, стремительно удаляясь от деревни на безопасное расстояние.
В том, что на их поселение совершили набег, никто не сомневался. Глянув в зазор между домами, Вика увидела каких-то чужаков, ведущих к морю двоих пленников со связанными руками за спиной. За ними шёл ещё один, волоча на верёвке упирающегося барана, который то и дело вскидывал украшенную рогами голову и издавал протестующие звуки. Вдруг грабитель резко замер, развернулся боком к морю и в его спине показалась стрела. Падая на камни, он выпустил верёвку, и освобождённый баран резво помчался обратно к домам.
Откуда-то повалил густой дым, медленно расползаясь во все стороны от домов, стоящих ближе к морю и оттуда до женщин долетали крики, лязг железа, треск загоревшегося дерева и вскоре показались огненные языки пламени, перекинувшиеся на крыши домов. На улицах мужчины смешались с неприятельским войском, среди них на мгнове-ние мелькнуло суровое, измазанное золой, лицо Горислава с опалённой бородой. Из уцелевших домов в налётчиков со всех сторон летели стрелы. Чужаки, выделяющиеся среди поселенцев, своими внушительными размерами напоминая огромных зверей, с воем бились с местными, размахивая мечами, топорами и копьями.
— Те, кто приходят с моря, — раздался негромкий голос женщины, прижимавшей к себе маленькую трёхлетнюю девочку, — обычно так и делают: не дают людям опомниться, хватают женщин, детей, иногда и стариков. Потом тащат их прочь, а в дома бросают зажжённые факелы, если на полях уже созрело зерно, то их тоже могут пожечь…
Спрятанные за тремя домами, стоявшими полукругом, женщины в одиночку или парами покидали поселение и некоторых пор чужаки, будучи в пылу битвы, их не замечали.
Вскоре настала очередь Вики и Сунильды покинуть поселение и Сунильда, бросив умоляющий взгляд в сторону домов, возле которых кипела битва, потащила девушку за собой. Но не успели они пробежать и десятка метров, как позади них раздался крик и на-лётчики подняли тревогу, заметив бегущих по склону холма женщин.
Вика слышала за спиной чьё-то тяжёлое дыхание, чувствуя, что кто-то их догоняет, криками подзывая остальных людей. Взбираться на холм было трудно, однако, Вика стиснула зубы и продолжала бежать, невзирая на колющую боль в правом боку. Обернувшись, она увидела, что отставшая от неё Сунильда подвернула ногу и рухнула в траву, а преследовавший их мужчина с копьём немедленно остановился и стал приближаться к Сунильде. Вика тоже остановилась и снова обернулась как раз в тот момент, когда Сунильда, поднявшись, глубоко вонзила маленький, с бронзовой рукояткой, кинжал себе в сердце в страхе перед незнакомцем, который был уже совсем близко от неё. Со стороны деревни доносились пронзительные вопли, от которых стыла кровь в жилах, смешивались с рёвом огня, которым были уже охвачены все дома поселения.
