Александр Потапов - Хранитель Времени
Старик снова молчит. Становится совсем тихо, только ветер стучит крупинками льда в крохотное окно. Стекло слегка вибрирует, точно кто-то неподалёку играет на каком-то странном музыкальном инструменте. Впечатление такое, что ещё немного, и мелодия окажется знакомой.
– Очнулся утром, – голос Курикова выводит из раздумий. – Когда стало совсем светло, пошёл искать туристов – думал, кто живой окажется. Нашёл, но все были уже мертвы. Первое, что пришло в голову, – сообщить о случившемся. Я не раздумывая пошёл на посёлок. Если бы он был рядом, я бы так и рассказал обо всём первому встречному. Но, по счастью, более-менее крупные населённые пункты были достаточно далеко, и я по пути заглянул к родственнику, тоже охотнику, но много старше возрастом, надеясь просто переночевать. Как только родич услышал историю и понял мои намерения, он отругал меня, сказав, что я совершаю глупость. «Мёртвым не помочь, а себя погубить можно. Тебе никто не поверит». Эти слова охладили пыл, и после долгого ночного разговора я решил не высовываться.
Смотрю на Степана Степаныча и понимаю: он до сих пор не может простить себе того, что не спас ребят или хотя бы не рассказал правду о трагедии. А зря. Можно себе представить, что было бы с Куриковым, обратись он в советские органы правопрядка с подобным заявлением. Малограмотный мальчишка, да ещё и нацмен, делая такое, со стопроцентной вероятностью оказался бы в психушке, причём надолго.
В годы космических успехов страны никто не верил в наивные дедушкины сказки, и наш хозяин решил разобраться во всём самостоятельно. Его родня не очень оценила такой замысел, но сильно противиться не стала. И Степан поступает в УПИ на серьёзную специальность. В словах старика проскакивают нотки гордости. Он, почти не имея образования, на одной только воле закончил один из ведущих вузов СССР. Дальше учительствовал, но тайна не отпускала. Уже давно Куриков бродит по тайге, и нет, наверное, в округе мест, которые бы он не знал.
– А сегодня как вы нас нашли? – подаёт голос Егор. Я и не думал, что молодёжь ещё слушает: уж больно тихо было в их углу.
– Я с тех пор, как ушёл из города, присматриваю за тем местом. Как только кто направляется на перевал, я наблюдаю за ним. В последнее время благодаря журналистам туда ходят целые толпы. Шумно стало. Мало того, появились странные люди с повадками охотников; явно не новички в тайге, но их замыслы для меня темны. Копают тут чего-то, словно этого дьявола хотят из земли поднять. Оснащены по последнему слову техники, не хуже вас. Промысловиков обижают; даже меня пытались прогнать с угодий, да руки коротки. Для меня тайга – дом родной: если захочу спрятаться, достаточно шага в сторону, и меня никто не найдёт. Долго пакостили, но и я в долгу не оставался, мстил жёстко, а иногда и жестоко. Что ж, это на моей совести. От меня отстали, а вот с другими по-всякому бывало, некоторых и до сих пор не нашли... За вами долго приглядывал: всё понять не мог – кто такие? Могилы копали, а ведь это грех страшный. Я и сейчас не до конца понимаю, что нужно было вам от этого чудища? – И, видя, что Михалыч собирается ответить на поставленный вопрос, жестом останавливает его и заканчивает рассказ: – Я помог вам потому, что почувствовал – вы делаете что-то нужное. Причём явно не для себя. На вас открыта охота, а вы всё равно не отступаетесь, значит, дело важности необыкновенной. И ещё: дети с вами – их на плохое не берут.
Теперь приходит наш черёд рассказать о себе. Не стоит описывать это в подробностях. Скажу лишь одно – Михалыч, великолепный рассказчик, производит на хозяина зимовья огромное впечатление, а показ немногих хроник, устроенный Сан Санычем, и вовсе повергает пожилого человека в шок. Куриков после просмотра видеоматериалов, несмотря на недюжинное самообладание, даже вышел на воздух – так ошарашила человека информация о захватчиках. Через полчаса, вернувшись в избушку, он только и спросил:
– А как жить-то теперь?
– Забыть про это, конечно, теперь невозможно, но мы уже много сделали, чтобы самого страшного не случилось. Хочется надеяться, что все наши дела не прошли даром, – я пытался убрать из речи пафос, но безуспешно, он всё-таки не мог не прозвучать. – И мы сделаем всё, чтобы вообще прекратить этот ужас, а возможно, и подготовить агрессору сюрприз, которым он подавится. Теперь это главное в нашей жизни. – Никто даже не улыбнулся, хотя я ждал чего-то подобного.
На этом закончились наши вечерние разговоры. Чтобы продолжать беседу, ни у кого не осталось сил.
Глава 32
Избушка быстро скрылась среди деревьев. Двое суток, проведённых у гостеприимного хозяина, дали возможность нам восстановить силы. Целыми днями ничегошеньки не делали, не задумываясь о том, что охота на нас отнюдь не прекращена. Причём ищет нас не пара сумасшедших, а очень серьёзная организация, с которой шутки шутить опасно. И, тем не менее, – отлежались по полной.
Обратный путь идёт по совершенно незнакомой местности. Если маршрут проложен правильно, то в Ивдель мы попадём с севера, откуда нас ждать точно не должны. Едем по тропе Степана Степановича. Он вообще оказался очень правильным мужиком, и не только из-за того, что помог в критическую минуту. На прощание мы договорились о несложной системе связи в экстренных случаях. И ещё: он взял на себя заботу о погребении погибших; не скрою – эта тема с самого начала не давала покоя ни мне, ни Михалычу. Дел натворили много, а вот прибрать за собой не успели. Теперь, переложив заботы на надёжные плечи, оставляем в голове только самые насущные проблемы, основная среди которых очень проста – выжить.
Северная дорога значительнее короче, чем та, по которой мы прибыли сюда. Но по ней даже бывалые охотники ездят лишь в самом крайнем случае: если собьёшься, то всё – пропал. Решение двигаться так было принято после оживлённых дискуссий. Но выбор невелик, в любом другом направлении нас наверняка поджидают. Поэтому, бросив один снегоход (всё равно бензина впритык), едем по новому маршруту. Пацаны полегче – они впереди, а мы тащимся сзади. След Курикова хорошо виден, несмотря на снегопад и пургу, нашу неизменную спутницу последних дней.
Лыжня петляет из стороны в сторону, временами меняя направление на противоположное. Быстро возвращается усталость, и теперь становится понятно, почему эти места не пользуются популярностью. Слишком уж запутана трасса, а желание спрямить дорогу, пользуясь навигатором, отбито напрочь рассказами таёжника о незамерзающих даже в самый лютый мороз болотах.
* * *Вечером второго дня я разглядел первые признаки цивилизации. Над вершинами деревьев в кромешной тьме пурги заиграли отсветы. Без всякого сомнения, это город. А поскольку кроме Ивделя здесь ничего нет, то, похоже, наша экспедиция заканчивается. Решаем на ночлег в лесу не останавливаться, а под покровом ночи подъехать поближе и, когда рассветёт, попытаться войти в город пешком, чтобы затеряться среди спешащих на работу работяг. Мы хоть и одеты не совсем по-местному, но при удачном раскладе можем остаться незамеченными. А вот если рискнуть и в клубах снежной пыли, на снегоходе ворваться на тихие улочки окраин, то информация о приезде в мгновение дойдёт до нужных ушей.
