Арсений Малинский - Линия перемены дат
«Увидят русские или нет? Предупредить? А как же я сам?» — В нем борются две ненависти. Одна — к тем, кто когда-то спас ему жизнь и суда которых он боится. Другая — к тем, кто сейчас вот подвергает его жизнь такой неожиданной и грозной опасности. Побеждает первая ненависть.
«Нет, лучше пусть они получат подкрепление с тыла. Так безопаснее», — решает он и быстро пересекает дно балки. Неожиданно наперерез ему бросается темная тень. Он вскидывает руки и почти в упор стреляет в набежавшего на него матроса.
«Промахнулся!» — с ужасом думает человек из ущелья, падая под тяжело навалившимся на него Пермитиным. Матрос крепко держит руки неизвестного. Незнакомец силен, но и бывший молотобоец колхозной кузни не уступит! Даром, что ростом пониже. Где-то рядом длинной очередью бьет автомат. При неверных перебегающих вспышках желтоватого света Пермитин с ужасом замечает: под ним барахтается, стараясь вывернуться, старший матрос.
«Что я делаю? Старший по званию? Кто такой? Может, из пограничников?» — проносится в голове молодого матроса, и на секунду его мышцы ослабевают.
Берегись, матрос, не все то золото, что блестит!
Незнакомец резко рванулся, сбросив с себя Пермитина, вскочил и с силой ударил его подкованной подошвой в лицо. Молодой матрос опрокинулся на спину.
Незнакомец коротко оглянулся. Его ослепила колеблющаяся вспышка очереди, и пули, посвистывая, сухо зацокали о скалу. Неизвестный большим прыжком отскочил от Пермитина, бросился за выступ, выпустил несколько пуль в направлении очереди и побежал, петляя, вверх по балке. Пермитин приподнялся, нащупал неверными руками среди камней автомат и наугад дал очередь в сторону убегающего.
— Живьем, Вася, только живьем! — услыхал он от берега крик Григорьева. В наступившей тьме где-то далеко послышался собачий нетерпеливый лай.
«Наверное, от удара по голове мерещится…» — Молодой матрос с трудом поднялся, пошатнулся и, еле удерживая автомат непослушными ослабевшими руками, спотыкаясь, побежал за удалявшимся врагом…
* * *Наткнувшись на патруль матросов-связистов, лейтенант Мерит приказал занять оборону. Быстрей всех сориентировался мистер Бэндит, заняв надежную позицию за большим камнем и методически стреляя в темноту. Советские моряки не отвечали. И это было страшно. Стоило ему один раз пошевелиться, как совсем рядом с многоопытным мистером свистнули не разбиравшие чинов пули.
— Годдэм! — выругался гангстер и осторожно начал подбираться к лодке. — Не высунешь головы. Лейтенант, — позвал он Мерита. — Одно спасение — надо прижать красных к земле.
Мистер знал дело: не раз ему и его молодчикам удавалось огнем карманных автоматов прижимать к земле полицейские патрули и заслоны при налетах. Но здесь не получалось.
— Все пропало, лейтенант. Встреча откладывается. Надо уходить.
— Сэр, их только трое. Нас четверо, не считая того, кто должен прийти. Мы справимся с ними, слово моряка. Беллони и Гейт, — скомандовал он матросам, — приготовиться к атаке. Вы, сэр, обойдете красных справа. Надо отрезать их от поста. Внимание! — Мерит приподнялся, и в ту же секунду огненная прерывистая вспышка навек прижала его к земле.
Григорьев видел, как бессильно мотнулась черная голова одного из врагов среди серых камней.
Легко брезжил рассвет…
— Готов. Забыли, сволочи! Мы ж на своей земле. Вам здесь делать нечего, — сквозь зубы прошептал молодой сигнальщик.
Еще одна очередь, и мистер Бэндит еле успел метнуться за скалы. Матросы с подводной лодки подползли к нему. — Что будем делать, сэр?
— Выводите шлюпку за линию прибоя, — скомандовал Бэндит.
— А наш лейтенант? — спросил один.
— К черту вашего лейтенанта! — забывшись, вслух рявкнул мистер Бэндит и зашлепал по воде, уже не обращая внимания на выстрелы, надеясь только на темноту и свою удачливость. Прибойная волна чужого моря сильно ударила его и опрокинула на спину. Он с трудом поднялся и продолжал идти вперед, отплевываясь от горько-соленой воды и спотыкаясь на ослизлых камнях дна.
— Что за ерунда! Стоит ли рисковать своей шкурой ради какого-то паршивого лейтенанта? — бормотал Бэндит дрожащим голосом.
Под сильными гребками легкая шлюпка стремительно шла за линию прибоя.
Совсем неожиданно справа, где, по данным Бэндита, не было и не могло быть людей, раздались четкие сильные звуки пулемета. «Крупнокалиберный», — определил опытный мерзавец. Длинная стайка всплесков легла на воду недалеко от шлюпки. Вторая прямо приблизилась к резиновому борту. Зашипел выходящий из пулевого отверстия в борту воздух. Это вступал в бой пограничный наряд, подоспевший к матросам-связистам.
Один из гребущих на лодке застонал, выронил весло-лопатку и схватился за грудь. Шлюпка беспомощно закружилась на месте и начала идти к берегу.
— Гребите, черт вас дери! Еще по пятьсот таллеров! Пятьсот!
— Берите весло, мистер, — враждебно посмотрел на Бэндита уцелевший матрос. — Ему уже не понадобятся ваши таллеры… — прибавил он, сбрасывая тело товарища в воду. — Да быстрее, если вам дорога шкура.
«Не жалко… — неуклюже гребя, думал Бэндит. — Флот Соединенных территорий понес небольшую потерю. Ее легко восполнить в любом кабаке Западного или Восточного побережий…»
30. ДВА КАПИТАНА ТРЕТЬЕГО РАНГА
Отправив группу лейтенанта Мерита на берег с мистером Бэндитом, Колдуэлл спустился в центральный отсек и устало уселся на привычное место — в кресло.
— Недешево достаются таллеры, Бетти… — пробормотал он.
— Что сказал кэптен? — осведомился вахтенный.
— Ничего. — Колдуэлл махнул рукой и устало закрыл глаза.
Недолго отдыхал пират. Сквозь дремоту пришел к нему далекий, полустертый из памяти звук автоматной очереди. Колдуэлл вскочил на ноги.
— Боевая тревога! — скомандовал он и удивительно легко для своего массивного, начинающего жиреть тела взбежал по трапу на мостик. — Ад кромешный, — не удержался он.
Темень. Ни звука. Только шумит прибой. Но вот снопиками искр из-под колеса зажигалки прочертили берег в разных направлениях вспышки выстрелов. Шальная пуля шлепнулась о броню рубки.
— Отставить, — вполголоса запретил Колдуэлл матросам, расчехлявшим носовое орудие.
Вручая ему задание, коммодор Грехэм строго наказывал: никакого открытого вмешательства. Командир вспоминает слова коммодора:
— Вот что, Реджи. Вы неглупый и не болтливый парень. Помните, вам дают за месяц риска годовое содержание. Го-до-вое! Поняли! Кто? — не опрашивайте. За что? — не интересуйтесь. Забудьте, что вы военный моряк. Вы — шофер, извозчик. Кого, куда и зачем вы везете — вам дела нет. Забудьте, что ваш корабль в составе военного флота Соединенных территорий. У вас нет флага, но есть щедрые наниматели. Это — главное. Кроме того, на лодке будет влиятельный представитель влиятельных кругов…
