Руслан Белов - Бег в золотом тумане
— Ты заколебал уже всех этой историей, раз пять ее только при мне рассказываешь, — почему-то возмутился Юрка.
— Ты лучше расскажи, как во сне с саблей наголо нас освобождал. Эту историю мы еще не знаем! Ха- ха!
Но я не слышал Житника. Я глядел на Федю: Его подбородок дрожал, по небритым щекам катились слёзы, и вдруг с хрипотцой, так напомнившей голос Высоцкого, Федя запел:
…"Парня в горы тяни, — рискни, не бросай одного — его"…
Мы в первый момент остолбенели, а потом стали подпевать ему…
* * *Когда пришел Бабек с мумие, Наташа осторожно смазала раны новоиспечённого барда и граммов двадцать заставила проглотить.
После такой интенсивной терапии он вновь уснул.
Ишаки к этому времени были навьючены. Один из них, Пашка, ходил счастливым — его вьюк был сегодня в три раза легче, чем у его коллеги. Но лишь до тех пор, пока мы не водрузили на него Федю. Идти нам оставалось совсем немного и по хорошей тропе. Через полчаса мы вышли к реке Кумарх, а еще через час неспешной ходьбы по ее берегу — к речке Уч-Кадо. Отсюда, до подножья скал, в которых прятались штольни Уч-Кадо, было рукой подать,
9. Рудник.
Подойдя к устью Кумарха, я объяснил Бабеку, зачем мы идём вверх по Уч-Кадо, к штольням. Выслушав наши доводы, Бабек сразу же поинтересовался насчет своей доли и, получив демократичный ответ, радостно сказал:
— Очень хорошо, мне много денег нада — еще два молодой жена покупать буду, болшой дом строить буду!
Радость его не уменьшилась и после нашего рассказа о конкуренции Абдурахманова. Он заулыбался еще шире и предложил отправить его на прочесывание окрестностей Уч-Кадо. Получив согласие, сразу же ушел вверх, в скалы. Мы решили дать ему время на обстоятельную разведку. А сами сели пить чай.
В самом начале чаепития на правом берегу Кумарха, под бывшей вертолетной площадкой Тагобикульской партии появилась небольшая, баранов в тридцать, отара, охраняемая парой облезлых, разноцветных волкодавов и несколькими мальчишками. Заметив нашу компанию, они сначала рассматривали нас минут пятнадцать, затем повернули стадо и спешно удалились. Наверняка эта отара была из ближайшего селения.
Название этого живописного кишлака, раскинувшегося на правом берегу Ягноба, чуть выше устья Уч-Кадо, я точно не помнил.
Кажется, он назывался Дехиколоном.
Многие его жители, голубоглазые потомки согдийцев, работали на кумархских штольнях горнорабочими. Конечно же, завтра утром они заявяться в гости, и им придется объяснять, что мы здесь "потеряли".
До верховьев Уч — Кадо мы добрались быстро, без приключений и сразу приступили к поиску подходящего места для лагеря. Внизу, в долине нашлось бы много таких мест, но было бы тяжело и нудно каждое утро подниматься вверх, к штольням. Ставить же палатки рядом с местом добычи опасно — местные жители, жаждущие общения или терзаемые любопытством, неминуемо окажутся в выработке. А нам это ни к чему!
После тщательных поисков мы выбрали местечко на плоской седловине небольшого скалистого отрога, ответвляющегося чуть ниже штолен. На южной стороне седловины было несколько мочажин, поросших диким луком и дававших исток довольно широкому ручейку с прозрачной ледяной водой.
Незамеченным подобраться к нашему лагерю было трудно. Долина Уч — Кадо просматривалась с обеих сторон.
Через полчаса к нам присоединился Бабек. Он клятвенно заверил, что облазил все окрестности и никого не встретил.
После короткого совещания было решено поселить женщин в отдельной палатке и в ней же устроить кухню и столовую. Поставив эту палатку первой, мы сразу же перенесли в нее все наши припасы и посуду. Затем Сергей и Бабек занялись сооружением обеденного стола из сланцевых пластин. Наши дамы в это время чистили и жарили шампиньоны, собранные неподалёку.
Кстати сказать, резвоновские синяки у Наташи совсем исчезли, и она стала очень даже привлекательной. Точнее — сексапильной мэм.
* * *Они были такие разные с Лейлой. Всем своим видом Наташа говорила: "Я знаю, что нравлюсь мужчинам, и мужчины мне не безразличны. И если мы нравимся друг другу, то я с радостью выполню все Ваши мечты!"
Лейла — совсем другая: "Ну, так получилось, что я хороша собой. Это приятно, не скрою, но это вовсе не моя заслуга. Меня смущают ваши плотоядные взгляды… Почему вы не видите, что я всецело, всею душой, принадлежу своему избраннику?"
* * *После вкусного обеда Федя заявил, что чувствует себя хорошо, и вызвался ехать с Юркой за припрятанными много лет назад припасами и снаряжением. Я, как лечащий врач, был против этого похода. Но моё мнение было проигнорировано. К удивлению всей честной компании, они вернулись, не прошло и часа. У Феди заболела грудь и голова, но штольню, в которой был склад, он успел показать.
Прихватив с собой Сергея и Бабека, Юрка тут же ушел обратно.
За пару часов они проделали проход в обрушенную взрывом рассечку и к вечеру, сделав две ходки, привезли всё в лагерь.
Осмотр нас порадовал. Консервы — банок тридцать: "Завтрак туриста". "Килька в томатном соусе", и еще что-то без этикеток, но густо смазанное солидолом, было решено считать сохранившимися. Все крупы заплесневели и поэтому были переведены в разряд фуража и немедленно скормлены ишакам.
Мешок муки, как и мешок сахара, был в прекрасном состоянии, — хоть пекарню открывай и бражку ставь. Четырехместные палатки наполовину сгнили, но после просушки могли сгодиться для подстилок. Из пяти шерстяных спальных мешков сохранились только два. Те, которые были завернуты в полиэтилен.
Две кирки, два лома, кувалда и несколько зубил, были, естественно, в полном порядке. Более всего нас порадовали самоспасатели. С ними можно будет запросто ходить в забой сразу после отпалок. Скальный аммонит, капсюли, огнепроводный шнур и зажигательные стаканчики требовали, конечно, проверки. Я поручил Бабеку поджечь один из пяти мотков ОШ — так сокращенно называют огнепроводный или бикфордов шнур. Он горел отменно и с положенной скоростью: сантиметр в секунду, а главное — без прострелов. Капсюли-детонаторы — КД, заложенные на хранение в водонепроницаемой шкатулке, обмазанной к тому же сверху солидолом, также хорошо сохранились и рвались в горном воздухе звонко и безотказно.
С взрывчаткой на мой дилетантский взгляд, было сложнее…
… Это патронированный скальный аммонит производства 88-го года, в обычной провощенной красной бумажной оболочке. Со студенческой скамьи я знал, что лежалые ВВ (взрывчатые вещества) опасны. Из них при длительном хранении выделяется легко детонирующий, даже от слабого удара, компонент.
