Владимир Акимов - Поединок. Выпуск 9
Гронские попятились, потом почти бегом бросились к хате.
— Стой! — крикнул лейтенант. — Стой, хозяин!
Гронский остановился. Рука, взявшаяся уже за перила крыльца, сжалась, словно он боялся оторваться от спасительного дерева родного дома.
— Хозяин! — еще раз крикнул лейтенант.
Гронский повернулся, медленно, словно ожидая выстрела в лицо.
— Пошли со мной, — махнул рукой Давыдочев.
Гронский с трудом оторвал руку от перил и шагнул к лейтенанту.
— Казимешь! Нет! Казимешь! — закричала жена. Она схватила Гронского за руку и потащила в хату. — Нет, — кричала она по-польски, — не пущу! Нет!
— Вы что? — крикнул Давыдочев. — Прекратите!
Гронский мягко освободил руку и обреченно шагнул к Давыдочеву.
— Прошу! — лейтенант показал рукой на двор Капелюха. У плетня он обернулся и поразился нескрываемому отчаянию, исказившему лицо женщины. Гронский шел медленно, осторожно ступая босыми ногами, словно боясь наступить на что-то острое.
Во дворе усадьбы Капелюха он затравленно огляделся и шагнул к Павлову.
— Гронский? — спросил подполковник.
— Да, пан.
— Вы видели, кто был ночью у вашего соседа?
— Нет, нет. — Гронский заговорил на странной смеси польского, белорусского и русского языков.
— Подождите. Я не понимаю вас.
— Он говорит, что спал, — перевел Волощук, — потом услышал выстрелы. Много выстрелов. Так я говорю, Казимир?
Гронский кивнул и заговорил еще быстрее.
— Они испугались, — продолжал Волощук, — и спрятались в подпол. Так, Казимир?
Гронский опять кивнул головой.
— Я думаю, товарищ подполковник, — Волощук подобрал костыли, тяжело опершись, поднялся. — Я думаю, он действительно ничего не видел, у нас народ напуганный. Сознания в нем мало. Боятся всего. Здесь все были, — продолжал он горько. — И немцы, и бендеры, и власовцы, и аковцы. Убили в народе веру в правду, страх посеяли. А страх — дело опасное, товарищ начальник, он ненависть родит.
— Пусть он идет, — задумчиво сказал Павлов.
— Иди, Гронский, а то твоя баба слезами изошла, — Волощук махнул костылем.
Гронский почти бегом заспешил к своей усадьбе. Павлов смотрел ему вслед и видел, как он перемахнул через плетень, как женщина обняла его и, тесно прижавшись, пошла вместе с ним к хате.
— Вы, товарищ Волощук, — нарушил тишину Давыдочев, — председатель сельского Совета, партийный, значит передовой человек, а чушь городите. Страх, ненависть. Несознательность это, мракобесие. Вы им должны текущий момент разъяснять.
— Момент, — Волощук резко обернулся к лейтенанту, так что костыли заскрипели жалобно, и посмотрел на него недобро и тяжело, — момент, говоришь. Вот ты сначала порядок здесь наведи, а потом я им политграмоту зачту.
Полуторка, гремя и подпрыгивая на ухабах, подлетела к усадьбе Капелюха.
— Товарищ подполковник, — крикнул капитан милиции, — «додж» нашли.
«Додж» стоял на развилке дороги, тяжело осев на переднее колесо. Навалившись на руль, словно заснув на минуту, в нем сидел человек.
— Так, — сказал Павлов, — так.
Он обошел машину, точно любуясь ею. Влез в машину, осмотрел убитого.
— Одна пуля в бок, вторая — в затылок.
— Он, наверное, раненый еще вел машину, а когда скат сел, они его добили, чтоб не тащить.
— Бандюги, они и есть бандюги, — сказал один из милиционеров.
— Положите его и осмотрите как следует.
— Что еще?
— Весь кузов в крови, в бортах шерсть. Видимо, корову тащили. Следы волока уводят в лес, — сказал эксперт-криминалист.
Убитый лежал на земле, в кургузой, явно не по росту солдатской гимнастерке, в фасонистых немецких бриджах и немецких хромовых сапогах с пряжками. Рядом с ним на куске брезента были сложены портсигар, зажигалка, пачка красных тридцаток и немецкий десантный нож.
Павлов взял нож, нажал на кнопку, острое жало выскочило из рукоятки.
— Больше ничего?
— Ничего.
— Грузите в машину.
Мимо убитого вереницей шли жители села. Долго всматривались в залитое кровью лицо. Молча отходили.
— Не опознали, — повернулся к Павлову Волощук. — Я же говорил вам, что народ у нас пуганый, им веру надо внушить в нашу правду и силу.
— Внушим, председатель, внушим, — Павлов повернулся и пошел к дому Капелюха.
Павлов, Волощук, Гончак и Давыдочев стояли у дома Капелюхов.
— Вот вы уедете, — сказал Волощук, — а мы останемся…
Он замолчал внезапно. Из хаты милиционеры выносили покрытые брезентом трупы. Все сняли фуражки.
— Вы их похороните, — сказал Павлов. — Как положено. В лесу у вас банда. Оставляю вам лейтенанта, он вместе с участковым бандой займется.
Волощук недоверчиво посмотрел на лейтенанта. Уж слишком по-юношески тонок был этот парень в синей милицейской гимнастерке.
— Да, помощник…
— Он парень боевой, в разведке служил, — словно оправдываясь, сказал Павлов. — Ранили его, а после госпиталя к нам. Оружие в селе есть?
— А то как же. И оружие, и патроны. Его, оружия-то всякого, там, — Волощук показал костылем на лес, — на целую дивизию хватит, валяется, только собирай.
— Ищите надежных людей. Вооружите их, пусть помогут.
Волощук посмотрел на подполковника, словно хотел сказать: «Вам в городе легко». Но промолчал.
Они шли вдоль деревни. Синие гимнастерки выцвели, сапоги покрыла мучнистая пыль. Солнце, висевшее над миром, было не по-осеннему жарким, и милиционеры расстегнули воротники гимнастерок.
У плетней стояли люди, они молча кивали идущим и провожали их взглядами.
— Молчаливый у вас народ, — усмехнулся Давыдочев.
— Пуганый, — Гончак выплюнул самокрутку.
— Темный народ, — зло ответил лейтенант.
— Не прав ты, лейтенант молодой, — Гончак остановился. — Народ у нас добрый, трудовой. В этой деревне партизаны завсегда и ночлег и еду находили, раненых прятали…
— Так что же они теперь?
— А вон, — Гончак показал на лес, — пока здесь два закона — дневной да ночной.
Давыдочев посмотрел на лес внимательно и долго. В ярком солнечном свете был он совсем не страшным. А, наоборот, веселым и нарядным. И все же рука лейтенанта легла на крышку кобуры.
— Запрягай, Гончак, лошадь, — сказал Давыдочев, — поедем в соседнюю деревню, там еще что и как поспрошаем.
— Я только Волощука предупрежу, — ответил участковый.
«Спецсообщение»
Обл. ОББ Ром милиции Павлову.
Дактилоскопическая установка убитого в деревне Смолы ничего не дала. По нашим данным, в вашем районе дислоцируется бандгруппа, примерный состав до шести стволов. Бандиты нападают на крестьян, отбирают продукты. Они имеют устоявшийся канал сбыта, меняя продукты на деньги и золотые изделия как в районе, так и в области. Исходя из особой опасности бандгруппы, высылаем вам в помощь оперуполномоченного ОББ УНКВД области капитана Токмакова.
