Рута Майя 2012, или Конец света отменяется - Вепрецкая Тамара

В другом зальчике сохранность фресок оставляла желать лучшего. Вся стена напротив входа изобиловала едва различимым месивом силуэтов в темных тонах. Смутность происходящего усугублялась черными махровыми пятнами плесени, поразившими истинные краски.

Марина охнула и пролепетала:

– Что это?

– А-а… то-то, я предупреждал, что зрелище здесь не из приятных, – злорадно ухмыльнулся Беловежский.

На стене над входом вполне ясно просматривалась жуткая сцена. Согбенные люди с искаженными от страданий лицами сидели на ступенях и держали на весу руки, с которых обильно стекала кровь. Другие протягивали руки в мольбе, обращаясь к величественной фигуре в богатых одеждах, стоящей на ступенях выше.

– А вот и ахав, судя по шкуре ягуара, – радостно констатировал Саша.

– Ахав?

– Правитель. Царь Бонампака – Яахав Чан Муван Второй. И перед ним простерлись пленники с выдранными ногтями.

– Ужас! – поморщилась Марина. – Откуда тебе известно, что это именно тот правитель? Как ты его назвал?

– Яахав Чан Муван Второй. В 787 году он одержал победу над соседним царством. Это запечатлено на стеле в Бонампаке, даже, по-моему, не одной, – объяснил Саша. – Вероятно, этот зал как раз посвящен самой битве и грандиозной победе, где было захвачено множество пленников.

– Известна настолько точная дата? – изумилась Томина.

– Именно. Ты же помнишь, как майя относились ко времени, с какой скрупулезностью они фиксировали события? К счастью, мы понемногу учимся разбирать иероглифы и постигать их даты. Со временем будет восполняться неведомая история майя.

В последнем зале удалось рассмотреть еще одно торжество: снова люди в белых накидках, музыканты и танцоры в неправдоподобных костюмах.

– Здесь, наверно, празднество по случаю победы и прославление царя-победителя, – предположил Александр.

– Это что-то потрясающее! – Марина стояла в проеме на выходе, задрав голову вверх.

– Ух ты! Какие притолоки! – с восторгом присвистнул Саша. – Притолоки – особый вид искусства и передачи информации, точнее, способ запечатлеть важные события. Видишь, здесь и надпись есть.

Широкая притолока была украшена изощренным детальным барельефом воина, занесшего копье над поверженным врагом. Что самое удивительное, на ней сохранились голубая краска фона и немного кроваво-красной охры, обрамлявшей всю притолоку.

– Придется мне пробежаться по всем проемам. Это важно. Я быстро, – крикнул Саша.

– Погоди, смотри, кто это там ходит? Мы здесь были одни. – Марина с тревогой указала на человека, будто прятавшегося за деревьями.

– Может, еще какого туриста привезли, это же туристическое место. – Саша пригляделся. – Да это же наш водитель. Уже вернулся и пришел за нами? Странно, вроде у нас еще минут десять есть.

– Наверно, вернулся порожняком и решил побродить по древним камням, – успокоилась Марина.

– Ты спускайся потихоньку, а я мигом. – И Беловежский нырнул в соседний проем.

Томина собирала вещи, а Беловежский относил их в машину. Они планировали сдать номер и направиться во Фронтеру-Коросаль, когда возле их машины возник небольшого роста мужичок и спросил:

– Вы едете в Йашчилан?

– А что? – Александр втаскивал чемодан в багажник и не был расположен к любезности.

– Во Фронтере до Йашчилана вам придется взять ланчу… – начал мексиканец.

– Что за ланча такая? – полюбопытствовала Марина.

– Это лодка с мотором, на которой вы поплывете в Йашчилан.

– Мы не поплывем. – Саша счел разговор оконченным.

Они с Мариной вошли в номер за очередной порцией вещей.

– Не нравится мне этот тип, – пожаловалась девушка.

– Он, наверно, ушел, – откликнулся Саша.

Однако мексиканец не ушел. Он сидел на скамеечке прямо возле их номера и терпеливо ждал.

– Послушайте… – Он опять потянулся за Беловежским к машине.

– Что вы хотите? – по слогам спросил тот.

– Ланча во Фронтере обойдется вам в 1500 песо: 750 – туда и столько же обратно. Я предлагаю вам свою ланчу за 1000 песо. – Мужичонка заговорил быстро, боясь, что его снова прервут и не дадут договорить.

– Что-что? Сколько что? – переспросила Марина: она из-за скорости его речи перестала улавливать смысл.

Он медленно повторил и добавил:

– У меня во Фронтере есть своя ланча. Мы поедем туда вместе, и я за 1000 песо готов отвезти вас в Йашчилан.

– На чем мы поедем вместе? – Беловежский резко разогнулся от багажника, повернулся к мужичку и воззрился на него сверху вниз.

– На вашем автомобиле, конечно, – невозмутимо ответил тот.

– Ах, на нашем, – хмыкнул Саша. Он снова скрылся в номере и обратился к Марине: – Что скажешь?

– Не нравится мне этот тип, – повторила она.

– Ну, если честно, я не вижу тут никакого злого умысла, кроме желания заработать и стремления втюхать грингам-туристам услугу…

– Безусловно, но, во-первых, я не люблю, когда мне что-то тюхают, и ты это уже знаешь…

– Еще как знаю, – засмеялся Саша, вспомнив происшествие с детьми и веревкой из колючек.

– Тем более, – продолжила Марина серьезно, почти сердито. – А во-вторых, мы не знаем, сколько эта ланча стоит на самом деле во Фронтере-Коросаль.

– Верно. Да ты гений практичности! – Несмотря на свою шутливую иронию, он сейчас изнывал от желания заключить в объятия эту сердитую девчонку. И вдруг сказал: – А ты мне нравишься, когда злишься!

– Я и не злюсь вовсе. Так вот, в-третьих, мне совсем не улыбается брать этого мужичонку в нашу машину, – продолжила девушка.

– И мне это совсем не импонирует. Итого, что делаем?

– Говорим, что не едем в Йашчилан.

– Хотя, думаю, он ушел, наверно.

– Это вряд ли.

Мексиканец не ушел. Он топтался возле машины.

– Сеньор, мы не едем в Йашчилан. Спасибо за предложенную помощь и скидку, – вежливо, но решительно произнес Беловежский, садясь в машину.

Марина завела мотор.

– А куда вы едете? – с отчаянной настырностью вдогонку крикнул мужичок и тут же спохватился: – Может, вы хотя бы подбросите меня до Фронтеры-Коросаль. Я вам заплачу.

Марина взяла ситуацию в свои руки. Она открыла окно и с капризным женским очарованием доверительно поделилась:

– Сеньор, мы повздорили и теперь сами еще не знаем, куда едем.

Она закрыла окно и надавила на газ. Саша посмотрел на нее с восхищением.

– Тата!

– Педро?

– Они в Бонампаке. Я дал указание проверить их вещи. Пока ничего не нашли.

– Какого черта? Вы рылись в их вещах? Это опасно!

– Говорят, все оставили, как было. И ничего не нашли.

– Так рано еще. Что за самовольство?

– Простите, Тата!

– Что дальше?

– Сопроводить русских в Йашчилан не удалось. Куда они едут, неизвестно. Следовать за ними было не на чем.

– ¡Puta madre! Ладно. Развилку Бонампак – Паленке они не минуют, куда бы ни ехали. Установить там круглосуточное дежурство. Их надо найти!

Глава двадцать шестая

Йашчилан

Узкое шоссе до Фронтеры-Коросаль пролегло среди настоящих джунглей. Деревья, деревца, кусты, кустарники, вьюны, лианы и прочая растительность пребывали в густой тесноте, росли друг на друге, налезали друг на друга, обволакивали друг друга, толпились, переплетались, соревновались, тянулись к солнцу, карабкаясь по телам соседей.

«Воистину, все растет друг на друге», – подумала Томина.

Пейзаж за окном напоминал бесконечный зеленый океан, который дышал и колыхался разными оттенками зелени, высотой и густотой зарослей. Его салатовые, оливковые, малахитовые, нефритовые, изумрудные волны то набегали, то вздымались, то падали, образуя темно-зеленую бездну.

Последние несколько километров перед Фронтерой дорога была ужасна. Марине приходилось лавировать между бесконечными выбоинами, а иногда и откровенными ямами. Она чертыхалась и нервничала, волнуясь за прокатный автомобиль.