Эдмунд Бентли - Криминальные сюжеты. Выпуск 1
Чайлдс снова отодвинулся от письменного стола, но выражение его лица изменилось, он казался смягченным, что ли. Он улыбнулся и ответил:
— Нет, сэр. Не рискнул бы.
— И я так думаю.
— С другой стороны, сэр, в вашем положении, даже если бы я обладал вашей огромной силой разума и характера, вашей… вашей склонностью, подобно Атланту, брать мир на свои плечи, я все же считал бы, что должен кому-нибудь довериться. Я не мог бы в одиночестве нести на себе такую тяжесть. А вы можете, сэр?
Бросая прямой вызов, Чайлдс заставлял Доулиша рассматривать ситуацию со всех сторон; он даже сказал с удивительной откровенностью, что неправ, беря так много на свои плечи.
Но в данный момент, еще не оценив и не осознав полностью ситуацию, никто не мог бы с уверенностью сказать, много или мало он знает.
Глава четырнадцатая. ИСЧЕЗНОВЕНИЕ
Сейчас Чайлдс словно перестал существовать для него. Он решил сам противостоять создавшейся ситуации. И никто не мог оказать на него влияния. Он действительно был склонен слишком много взваливать на свои плечи, считая, что многое лишь он один может выполнить. Но и впрямь существовали ведь такие дела, и он был уверен в том, что одним из таких дел является то, с чем он сейчас столкнулся.
— Долго это не продлится. Я надеюсь на это. А между тем существуют ситуации, когда мы должны верить друг другу, — смиренно сказал Доулиш.
— Я верю вам, сэр. Безоговорочно.
— Благодарю вас. Благодарю вас, Джим. А теперь перейдем к делу. Какие новости поступают из-за рубежа относительно паспортов?
— Ничего успокоительного. Те двое, которых мы арестовали, имеют подлинные аргентинские паспорта, но это дубликаты. Самые опасные преступники могут свободно передвигаться с такими паспортами.
— Какими подробностями мы располагаем? — осведомился Доулиш.
— По сути, никакими, — ответил Чайлдс, затем поправился: — В общем, весьма скудными. Лаболье считает, что мы должны срочно созвать конференцию. Желательно в Париже, — добавил он с легкой улыбкой.
Доулиш ничего не сказал.
— Вы меня слышали, сэр?
— Да, — откликнулся Доулиш. — Я слышал. Джим, если мы попали сейчас в столь незавидное положение на высоком уровне, то и в других странах не исключено такое же.
— Да, очевидно, — заметил Чайлдс.
— А значит, нечто подобное могло произойти и в среде «Врагов преступности», — сказал Доулиш тихо.
— Трудно поверить, но и такое возможно, — согласился Чайлдс. — Мы уже не можем чувствовать полного доверия, которое всегда питали по отношению к делегатам, даже к тем людям, которых знаем долгое время. Но это вовсе не значит, что было бы неразумно созвать конференцию, — добавил он.
— Конечно, — согласился Доулиш.
Он встал и начал расхаживать по кабинету, хмуро поглядывая на потолок. Вдруг зазвонил один из телефонов на письменном столе. Огонек указал, что звонят не из департамента или Ярда, а из города, причем по засекреченному номеру.
— Джумбо звонил по этому телефону? — спросил Доулиш.
— Да, — ответил Чайлдс.
«Значит, и тут утечка», — подумал Доулиш, беря трубку.
— Доулиш слушает.
Звонивший говорил очень быстро. У него был низкий, приятный голос, английская речь хорошо поставлена, но какой-то легкий акцент выдавал, что собеседник не англичанин.
— Доброе утро, мистер Доулиш, — сказал он. — Вы, вероятно, догадываетесь, кто с вами говорит.
Доулиш посмотрел на Чайлдса и махнул ему. Чайлдс быстро вышел в собственный кабинет, где он мог слушать по параллельному телефону. Доулиш сказал утрированно вежливым тоном:
— Мистер Джумбо?
— Верно, мистер Доулиш. И прежде, чем мы продолжим разговор, я хотел бы внести ясность: вы лично и ваша жена находитесь в опасности. Наши угрозы — не пустой звук, и мы располагаем всеми возможностями претворить их в жизнь. Пусть у вас на этот счет не будет сомнений. Повторяю…
— У меня нет никаких сомнений, — прервал Доулиш.
— Значит, вы освободите мистера Смита.
— Пока нет, — спокойно сказал Доулиш. — Мне сначала нужно побеседовать с ним. И с вами тоже.
— Вам не удастся поговорить со мной или с кем-либо из видных представителей нашей организации до тех пор, пока вы не отпустите Смита, — заявил человек, назвавший себя Джумбо.
— Ну, что ж. Очень жаль.
Доулиш положил трубку и взглянул на карту мира, с помощью которой мог почти немедленно связаться в любое время с любым членом «Врагов преступности».
Зазвонил телефон по линии со Скотланд-Ярдом, и он быстро поднял трубку.
— Доброе утро, сэр. Это главный инспектор Ланкастер.
— Хелло, Ланкастер, — сказал Доулиш. — Ну, как там ваши дела?
— Узнал кое-что, — сообщил Ланкастер с явным удовлетворением. — По всей видимости, у мистера Кембалла была какая-то связь. До вчерашней ночи я считал, что» после смерти его второй жены он вел чуть ли не монашеский образ жизни — вы понимаете, что я имею в виду? — но он регулярно два раза в неделю уходил на свидания, а в это время соседка, миссис Холкин, присматривала за Кэти. Нередко Кембалл возвращался домой около часа ночи. Интересно, не правда ли?
— Действительно очень интересно. А вы уже установили, кто она, его подруга?
— Нет, но это не займет много времени.
— Поторапливайтесь, — попросил Доулиш. — В этом деле промедление недопустимо.
— Мы ни минуты не потеряем, — обещал Ланкастер. — Не беспокойтесь, сэр.
Доулиш положил трубку, но не успел осмыслить услышанное, как вошел Чайлдс. Почти тотчас же зазвонил городской телефон. Доулиш положил руку на трубку и сказал Чайлдсу:
— Проверьте, пожалуйста, все ли в порядке у моей жены.
— Она звонила перед вашим приходом, сэр. Я обещал, что вы ей перезвоните.
Доулиш подумал о том, что должен уделять больше внимания Фелисити и обеспечить полную безопасность дому Бересфорда от проникновения извне.
Доулиш поднял трубку.
— Доброе утро, сэр. — Это был инспектор по уголовным делам Кошон, который увез Смита. — Я нахожусь сейчас в особом отделе безопасности, сэр.
— Так.
— Мы минувшей ночью записали на магнитофон длинное послание, только Смит не хочет вручать его мне. Он сказал, что даст его только вам, и никому другому
— Разумно при данных обстоятельствах, — согласился Доулиш. — Как он там?
— Думаю, что в порядке. Немножко напуган, вот и все. Хотя позавтракал он вполне основательно.
— Хорошо. Скажите ему, что я приду, как только освобожусь.
Доулиш положил трубку.
Чайлдс пристально смотрел на него, и Доулиш вкратце передал содержание разговора с Кошоном. Чайлдс понимающе кивнул, а Доулиш сказал с волнением:
