Григорий Славин - Имею право сходить налево
– Сказали, ничего страшного. Два дня масочек – и все заживет.
– Масочек? – переспросил я.
– Скажи, чтобы перед встречей с женой приладили масочку льва, – посоветовал Антоныч.
Глава 13
Завтракать в санатории мы посчитали моветоном. Птичьи права не позволяли нам объедать честных постояльцев. Впрочем, причина поиска кафе заключалась, конечно, не в этом. Чтобы обожрать этот санаторий, нужно было немало постараться. Просто захотелось настоящего кофе и жареного, с корочкой, мяса. Прокатившись с пяток минут по городу, мы обнаружили пристойный ресторанчик. Название в стиле непритязательной окраинной фантазии: «Такеши». Учредители вывернули себя, что называется, наизнанку. В итоге получился ресторанчик, название которого произнеся вслух, сразу хочется добавить: Китано. И все сразу ясно – как бы японская кухня. Парадокс заключается в том, что если на окраине Токио открыть ресторан «Федор», то никому не придет в голову, что – Бондарчук. Кровищи и тот и другой пролили немеряно, а вот не выходит в Токио после «Федора» Бондарчук, и все. А в Зеленограде Китано после «Такеши» – без проблем.
Но когда мы вышли и направились к входу, я свернул с дороги к киоску, который стоял неподалеку.
– Да брось ты, что за привычка?
Антоныч возмущается, потому что знает мою привычку покупать в каждом городе сувениры. Но на этот раз не кустарщина привлекла мое внимание. Я увидел яркую коробочку с ликом Оскара Питерсона. Лучший джазовый пианист всех времен и народов в формате МР3 – вот чего мне всегда недоставало в машине.
Расплатившись, я вошел в ресторан, когда они уже рассаживались за столик под наблюдением любезного вида официанта. И тут выясняется, что если «Такеши», то это не обязательно японская кухня. Провели, твари. Но не уходить же обратно.
Окрыленный возможностью предстать пред женой прежним, Гриша стал вдруг невероятно болтлив и зануден. Он говорил не переставая, становясь постепенно причиной головной боли нас троих. Из покалеченного жизнью Пьеро он вдруг преобразовался в пассионария, и это превращение невероятно раздражало. Уж лучше бы он страдал от томительного ожидания разоблачения.
– В принципе ничего страшного, – стрекотал Гриша, уплетая говядину и запивая апельсиновым соком. Ел и запивал он, мне кажется, не жуя. – Главное, чтоб не было бешенства.
– То есть, есть бешенство или нет, еще неизвестно? – спросил Гера.
– Он только анализы сдал, – деловито пояснил Антоныч, пиля ножом кусок.
– Да нет, все нормально будет, – успокоил нас Гриша, еще вчера спрашивавший Антоныча, как наиболее пригодного для ответа на такой вопрос, не умирают ли «от этого». «В моей практике, когда пушной зверь кусает человека за конец, еще не было», – ответил тогда уклончиво Антоныч.
– Могло быть и хуже, – наполненный до краев оптимизмом, говорил, пожирая мясо, Гриша. – Помните, как с Олегом Сливиным получилось? А у меня что, ну, куснул разок…
Да, мы помним, как получилось с Олегом Сливиным.
Меня неделю назад затянули на футбол. Внутри нашего двора огороженная сеткой площадка размером с хоккейную коробку и двое ворот как для игры в гандбол – детище одной партии в предвыборные времена, о чем эта партия решила скромно не умалчивать, написав на бортах аршинными буквами: «От «Единой России». На коробку по субботам выходят играть, как их называют остальные, кому вход по субботам на эту коробку заказан, «пердуны». Как оказаться пердуном? Существует два признака поиска пердуна во дворе дома на 100 квартир. Настоящий пердун должен быть старше 30. Оставшийся признак основополагающий: где-то в прошлом его, если первый признак уже указывает на то, что он пердун, завалялись свидетельства его причастности к огромному, святому и незабываемому миру спорта. Я вот, к примеру, в юности занимался велоспортом и даже участвовал в соревнованиях на первенство Москвы. Никаких результатов на шоссе не добился, но зато ноги мои являются темой для разговора в постели. Всем оказавшимся в ней девушкам мои ноги нравятся. Правда, нравиться они начинают только после того, как я расскажу о велоспорте. Так что мои достижения не самые великие среди пердунов. Мяч пинают пятикратный чемпион Европы и двукратный чемпион мира по скоростному плаванию в ластах, чемпион СССР по боксу в среднем весе, два хоккеиста (один из бывшего состава «Трактора») и еще всякой твари по паре. Иногда пытаются прибиться к нашей компании пердуны, у которых даже не в прошлом, а в настоящем что-то завалялось, но явный недостаток лет не позволяет ему пополнить когорту пердунов. Или, наоборот, годы дают жителю ТСЖ полное право быть не хавбеком, а генсеком во время двухчасового ристалища, но на груди ничего, кроме значка «Воин-спортсмен», нет. И только когда один из настоящих пердунов уехал за грибами или повел сына в цирк, в компанию на правах полупердуна можно принять кого-то из недостойных. То есть понятно, что в организационно-штатной структуре нашего добровольного спортивного общества больше понтов, чем истины. Мы постоянно играем «пять на пять», и с 10.00 до 12.00 мамы из морально-этических соображений уводят детей от футбольного поля подальше. В эти часы во дворе можно услышать то, что не услышишь из уст пилота пассажирского лайнера, нечаянно оторвавшего штурвал после взлета.
В команде из пяти человек, в которой играем я и Гриша, есть настоящий пердун по имени Олег Сливин. В прошлом борец греко-римского стиля, мастер спорта международного класса. Чемпион Европы, многократный чемпион СССР. Очень хороший человек, в случае необходимости отдаст последние трико и борцовки, но в последнее время стал подрывать авторитет свой тем, что ударился в политику. Так ведь мало того, пошел Олег еще и кандидатом наук становиться. Экономических. И стал. Триста тысяч рублей налогоплательщиков превратили в кандидата наук избранника, который слово «сумма» до сих пор пишет как «сума». Он так и писал в расписке, продавая мне приобретенный на средства «Единой России» абсолютно новый «БМВ» седьмой серии: «Получено от Швецова В. в счет проданной машины денег в суме 2 млн рублей». Хотя, если вдуматься, применительно к депутатскому корпусу он абсолютно прав. От сумы ему, как и его однопартийцам, отмахиваться не стоит. Нынче он поговаривает уже о докторской, и я его прямо живьем вижу среди профессуры на кафедре экономических наук в МГУ.
Выйдя во двор и потряхивая мышцами, Олег сообщил всем нам, что у него в 13.30 встреча с телевидением и снимать его будут как бы со стороны, то есть как бы никаких камер нет и в помине, а Олег в трезвом уме и светлой памяти ходит по Крымскому мосту. Вот такая хайтековская зарисовка. Как бы потребовалось ему обстрагироваться от рабочего сумасшедшего ритма, обрести одиночество и там тет-а-тет задать себе сложные вопросы: «Кто я? Зачем я?» Для человека, пишущего «сумма» с одной «м», это очень важно. Ветер развевает полы его пиджака, крутит галстук на шее, а он смотрит в то место, где в тысячах морских миль от места обстрагации воды Москвы-реки примерзают к Антарктиде. Именно там, по задумкам телерепортеров, и прятались ответы на эти злободневные вопросы.
