Евгений Федоровский - Посылка от Марта
ЭПИЛОГ
Утром 17 июня 1945 года инженер-полковник Семен Феоктистович Бычагин по долгу службы приехал в Лехфельд. Его сопровождал Хью Кэбот, специалист по реактивным моторам фирмы «Дженерал электрик». Тогда еще не было «холодной войны», и американец вел довольно откровенный разговор.
— У нас в Штатах упорно ходят слухи, что вы, русские, хотите в серии скопировать немецкий реактивный самолет Ме-262. Так ли это?
— Вы, очевидно, знаете о том, что один из этих самолетов нам удалось поднять и взорвать в воздухе? — спросил Бычагин.
— Да! Это была превосходная акция! — восторженно воскликнул Кэбот и покачал головой. — Превосходная и… маловероятная.
Бычагин загадочно улыбнулся.
— Могу поручиться за полную достоверность. Что же касается «альбатроса», как его называли немцы, то у нас укрепилось мнение, что это плохой самолет, сложный в управлении, неустойчивый в полете. Да и сами немцы так думают, поскольку они были свидетелями многих катастроф. Мы же создаем отечественные реактивные самолеты — они легче по весу, проще в управлении, лучше и надежнее немецких.
— Для чего же вам понадобилась такая отчаянная акция?
— Хотели воочию убедиться, так ли уж страшен этот намалеванный черт… И убедились — горит, как и все модификации Мессершмитта. — Но самое главное, — подумав, добавил Бычагин, — угнав самолет, мы подрезали Мессершмитту крылья. После этого он пал духом, работы над «Альбатросом» затормозились. Это нам было на руку.
Побродив по аэродрому, Семен Феоктистович вдруг решил съездить к Зандлеру. Городок почти не тронула война. Лишь кое-где из окон свисали белые простыни. Бычагин ударил колотушкой. Дверь скрипнула, на парадное вышла белокурая девушка с синими глазами.
— Элеонора Зандлер?
— Да, — растерянно проговорила девушка, разглядывая незнакомого русского офицера и американца в военной форме майора. Вдруг ее глаза расширились от удивления: — Вы, кажется, Курт Хопфиц? Я видела вас с Паулем!
— Когда-то я так рекомендовался вам, — согласился Бычагин.
Девушка расплакалась. Успокаивая ее, Бычагин и Кэбот прошли в гостиную.
— А где профессор Зандлер? — спросил он, усаживая Элеонору на диван.
— Его увезли они, — Элеонора кивнула на Кэбота. — Он будет снова делать реактивные самолеты.
Бычагин неторопливо закурил, рассматривая выцветшие фотографии асов на антресолях.
— Скажите, Элеонора, вы ничего не знаете о судьбе Пихта?
Девушка низко опустила голову, на ее глазах снова появились слезы.
— Они с Вайдеманом в воздухе столкнулись лоб в лоб и оба погибли, — глухо проговорила она.
Дрогнувшими пальцами Бычагин смял папиросу. «Да, судьбу не обманешь. Он погиб, защищая меня…»
— А Гехорсмаь?
— Его увез Коссовски в Берлин. Механик все время молчал, а вот Коссовски… он после того, как пал Берлин, приехал в Лехфельд, хотел, видно, перебраться в Швейцарию, но машину занесло на повороте, и Коссовски сорвался под откос. Его нашли мертвым… Элеонора тронула Бычагина за плечо.
— Скажите, у Пауля была жена там, в России?
— Нет, — произнес Бычагин.
— Я ношу его фамилию, — она снова опустила голову. — Память осталась со мной.
— Где вы собираетесь жить?
— Я останусь здесь навсегда и, может быть, когда-нибудь поеду к нему на родину… Посмотрю.
Бычагин простился с Хью Кэботом, отпустил машину и медленно пошел по Лехфельду. Он шел и думал о человеке, который много лет жил и сражался на этих тихих улицах. Он еще не предполагал, что пройдет несколько лет, умрет Эрнст Хейнкель, удалится от дел Вилли Мессершмитт, с переменным успехом пробуя свои способности в строительном деле и конструировании сейфов, но их недоброй памяти фирмы останутся. Они снова будут делать для войны сверхзвуковые перехватчики, штурмовики, бомбардировщики.
В сквере у городской ратуши перед замком Блоков он остановился. Старые деревья были вырублены, на обочинах аллей торчали скорбные черные пни. Бычагин поднял щит с дорожным указателем, на чистой обратной стороне химическим карандашом написал:
«Здесь погибли майор Красной Армии Павел Мартынов и немецкий антифашист Карл Герхорсман». С размаху воткнул щит во влажную землю. Подошел американский солдат, помолчал, меланхолически прожевывая резинку.
— Кэмрид? — спросил он.
— Да, друг, — ответил Бычагин и отступил от щита несколько назад, прищуренными глазами глядя на карандашную надпись. Пока не смоют дожди, она будет напоминать о войне и подвиге.
В то время разведчикам еще не ставили памятников в бронзе и камне.
Примечания
1
Впоследствии Каммхубер будет командовать дивизией ночных бомбардировщиков, затем — Пятым воздушным флотом на северном участке советско-германского фронта. После войны он станет инспектором военно-воздушных сил ФРГ, одним из первых генералов бундесвера.
2
«Красным оркестром» (роте капелла) фашисты называли сеть подпольных радиостанций, действовавших на территории Германии во время войны.
3
Немецкая служба радиоперехвата.
4
Санаторий для высших чинов Третьего рейха в Шварцвальде.
5
Мина, которая взрывается при резком перепаде температур.
6
Сокол.
7
«Ну, а теперь я хотел бы познакомиться с господином гауптштурмфюрером Зейцем».