Хэммонд Иннес - Шанс на выигрыш
— Нет. — Я встал. — Медицина тут бессильна.
— Но вы больны, приятель.
— Знаю. — Я подошел к окну. — У меня что-то с кровью.
— Ложитесь-ка вы обратно в постель.
— Нет-нет, все будет нормально. Подождите, пока я умоюсь, а потом двинем в бар.
Мы спустились вниз, миновав в холле компанию оживленных туристов, и вошли в бар.
— Я просил передать Джонни, чтобы он пришел сюда, — сказал Джеф Харт, глядя на часы. — Он будет с минуты на минуту. Четыре пива, — бросил он бармену. — Нет, шесть. Вон он, ваш Джонни Карстерс, легок на помине. Знакомьтесь.
Я посмотрел на худощавого человека в каракулевой безрукавке-душегрейке и потрепанной шляпе. У него было доброе загорелое и обветренное лицо и мечтательный взгляд. Мы обменялись рукопожатием.
— Вы меня искали, не так ли? — с улыбкой спросил он и сел на стул лицом к спинке. — Чем могу служить? Вас интересуют лошади?
— Я приехал сюда не по делам, — ответил я. — Просто хотел повидать вас.
— Очень мило с вашей стороны. — Он снова улыбнулся.
— Вы знали Стюарта Кэмпбела?
— Еще бы не знать! Только он ведь того, помер.
— Расскажите мне, как вы нашли его тело.
Джонни нахмурился и оглядел меня.
— Газетчик?
— Боже упаси. Я его внук.
— Внук?! Господи, внук старого Кэмпбела. — Он схватил меня за руку, а сидевший сбоку Джеф Харт обрушил на мое плечо тяжеленную ладонь.
— Что ж ты сразу не сказал? — воскликнул он. — Да знай я, кто ты такой, нипочем не дал бы тебе остановиться в этой вонючей ночлежке!
— Зачем ты приехал? — перебил Джефа Карстерс. — Наследство?
Я кивнул, и он опять одарил меня улыбкой.
— Может, ты все-таки расскажешь, как нашел тело?
— Странная это была история, — проговорил Джонни, задумчиво отхлебнув пива. — Понимаешь, Брюс, я нанялся проводником к двум янки. Они работали в каком-то журнале и готовили материалы о Скалистых горах. Ну, снимки там, статьи и прочую чушь. Так вот, поводил я их недели полторы, а потом им понадобилось попасть в селение-призрак. Это где все индейцы поумирали да так и сидят, замерзшие, уже лет сто в своих вигвамах. Ну я их и повел. Но им и этого мало оказалось. Потребовали, чтоб я их познакомил с «королем» Кэмпбелом, обещали статью про него написать. Я согласился, и мы полезли вверх. Старик был жив-здоров, дал себя сфотографировать и полночи рассказывал за рюмкой джина про свои идеи. А наутро журналистам взбрело в голову забраться на пик Джилли. Ну, мы и отправились. На обратном пути нас задержал ураган, и вернулись мы только дней через пять. Я сразу почуял неладное, когда не увидел дымка над хижиной и следов на снегу. Когда мы вошли в дом, то увидели, что старик лежит ничком на голом полу, прямо у двери. Наверное, хотел принести поленьев со двора, да сил не хватило.
— Что могло послужить причиной смерти?
Джонни пожал плечами.
— Должно быть, старость. А может, у него случился удар. Надеюсь, мне будет так же легко, когда настанет моя очередь. Ни болезней тебе, ни ненужной суеты… Он ведь до последнего вздоха верил, что нефть есть. — Джонни потряс головой. — Великий был человек.
— Как бы мне добраться до «Королевства»? — спросил я.
— Ишь, чего захотел! — Джонни пожал плечами. — Нет, пока снег не растает, об этом и думать забудь. Еще месяца полтора можешь спать спокойно.
— Это слишком долго.
— А ты что, спешишь куда?
— Да, очень.
— Ну, коли так, Макс Треведьен, наверное, возьмется переправить тебя туда из Каним-Лейка. Он тут промышляет и подрабатывает проводником. Но путешествие будет не из приятных. Подожди, пока стает снег.
Я вытащил из кармана карту и разложил ее на столе.
— Покажи, как добраться до Каним-Лейка.
Джонни пожал плечами.
— Что ж, вольному воля. Садись на континентальный экспресс и шуруй до Ашкрофта. Если дорога между Ашкрофтом и Клинтоном открыта, считай, что тебе повезло. Сможешь доехать до самой гостиницы на Стопятидесятой миле, а оттуда легче всего попасть в Каним-Лейк.
Я поблагодарил его и спрятал карту. Джонни положил ладонь мне на локоть.
— Ты нездоров, Брюс. Послушай опытного человека, подожди месяц. Сейчас еще рано лазить по горам.
— Я не могу с этим тянуть, — пробормотал я. — Надо подняться туда как можно скорее.
— Есть же такие упрямцы, которые не угомонятся, пока не свернут себе шею, — сердито сказал Джеф.
— Не в том дело, — быстро сказал я.
— А в чем? Чего ты суетишься?
— Это вас не касается… — Я секунду поколебался, потом решился. — Мне осталось всего несколько месяцев жизни, ребята.
Они вытаращили на меня глаза. Джонни несколько минут пристально разглядывал мое лицо, потом смущенно отвернулся и, достав кисет, занялся своей самокруткой.
— Прости, Брюс, — сказал он так ласково, будто я был ребенок.
— Слушай, да откуда тебе это известно? — воскликнул не отличавшийся особой деликатностью Джеф. — Человек не может знать таких вещей.
— Стало быть, может, — хрипло ответил я. — Лучший лондонский врач дал мне всего полгода.
В Ашкрофт поезд пришел незадолго до полуночи. В гостинице я узнал, что последние два дня дорога на Клинтон была открыта, и это сообщение очень обрадовало меня. На следующее утро я отправился обходить местные гаражи. Мне повезло: на заправочной станции я нашел замызганный фургон, хозяин которого отправлялся в Клинтон на лесозаготовки. Он подвез меня до гостиницы на Стопятидесятой миле. Здесь я переночевал, а утром выяснил, что из Каним-Лейка приехал заготовитель, который собирался после обеда вернуться туда. По моей просьбе мне показали огромного, похожего на быка верзилу, грузившего в кузов армейской машины на гусеничном ходу разную бакалею.
В начале третьего мы покинули гостиницу, и я наконец разглядел своего попутчика. Он был одет в громадного размера медвежью шубу и меховую ушанку с козырьком. У него был широкий приплюснутый нос и крохотные глазки. Машину он вел умело, но так яростно сжимал ладонями баранку, что казалось, будто именно он, а не мотор толкает грузовик вперед, отвоевывая у дороги ярд за ярдом. Мне пришло в голову, что он-то и может оказаться тем самым заготовителем, о котором говорил Джонни Карстерс.
— Вы случайно не Макс Треведьен? — спросил я.
— Он самый, — медленно повернувшись ко мне, ответил верзила.
«Значит, это он повезет меня в «Королевство», — подумал я и спросил, сделает ли он это.
— Зачем? Туристский сезон тут еще не начался. Вы что, нефтяник?
— Почему вы так решили?
— В горах жил один помешанный, который утверждал, будто под полом его хибары залегает пласт. Но старик оказался мошенником. Спросите моего брата Питера, он вам такого порасскажет!
