Питер Марвел - Шутка мертвого капитана
Подплывая к берегу в пелене дождя, Амбулен поймал себя на мысли, что был бы рад сейчас пойти ко дну, избавившись от тяжкой обязанности. Однако в следующий момент он почувствовал, что его ноги уже касаются дна.
Со стороны невидимой сейчас шхуны раздались один за другим несколько оглушительных взрывов, в воздух, разрезая дождевую мглу, поднялся роскошный фонтан огня, а затем все умолкло. Ливень начал стихать. Выбравшись на песок, такой же мокрый, как и все вокруг, Амбулен увидел странную картину. Под пальмой, задрав приплюснутую морду кверху и скаля кривые зубы, сидела маленькая течичи. При этом она подвывала так гулко и противно, что молодому человеку стало не по себе. Припомнив рассказ Кроуфорда о том, что индейцы считают этих собачонок проводниками в небытие, Амбулен содрогнулся. Ему пришло в голову, что псина наткнулась на посланца загробного мира.
В следующий момент он убедился, что недалек от истины. На дереве, вокруг которого с воем крутилась собака, примостился крупный, жирный удав толщиной с ногу барашка. Происхождение змеи не оставляло сомнений: это был, пожалуй, единственный друг индейца-иезуита Хуана Эстебано. Караиб, чьи предки принадлежали к тотему пернатого змея (как о том свидетельствовала татуировка на его груди), даже взятый в неволю и воспитанный иезуитами, в действительности сохранил в душе верования и обычаи своего племени. Как сын касика, Хуан Эстебано был просто обязан уметь говорить со змеями — и он умел. Индейца всюду сопровождал огромный, не менее четырех-пяти ярдов в длину, пятнистый удав. Эстебано обращался с ним нежно и ласково, как с новорожденным котенком. Удав в присутствии хозяина становился почти кротким и даже охотно прятался, свернувшись кольцами, в небольшой саквояж, который караиб всюду таскал с собой. Поэтому о существовании змеи мало кто знал.
Но на этот раз удав был выпущен и тяжеловесной спиралью примостился в ветвях пальмы. Это означало, что Эстебано тоже находится поблизости. Харон, чуя присутствие человека, способного наводить чары, да еще на такое существо, как змея, прямо бесился.
Индеец, убедившись, что, кроме Амбулена, на берег никто не вышел, выбрался из своего укрытия и что-то гулко приказал удаву. Тот послушно спустился с пальмы на песок и, свернувшись клубком, дал запрятать себя в саквояж.
— Они будут здесь минут через двадцать, самое большее — через полчаса, — сказал Амбулен после того, как они обменялись приветствиями. — Все ли готово для засады?
— В полумиле отсюда скрытно сидит полторы дюжины солдат с оружием наизготовку, — ответил индеец. — Остается лишь добиться, чтобы они пошли по нужной нам тропе.
— В таком случае мне понадобится твой нож, потому что все мое оружие осталось в море, — заявил Амбулен, безжалостно оторвав карман от своего камзола и манжету от рубахи. Затем он достал из кармана мокрых кюлот пряжку от плаща, предусмотрительно снятую накануне. Полоснув ножом по тыльной стороне левой ладони, он бросился на песок и несколько раз перекувырнулся, стремясь изобразить следы борьбы и оставить кое-где кровавые отметины. Собачонка Кроуфорда с громким лаем кинулась на Амбулена и вцепилась зубами в полу кафтана. Схватив собаку за шкирку и отшвырнув ее в ближайшие заросли вместе с куском материи, застрявшим у нее в зубах, Робер поднялся на ноги и удовлетворенно хмыкнул: получилось неплохо.
Обломав вдоль тропы ветки и дополнив декорации кровавым следом, стелющимся по мокрому песку, Амбулен в сопровождении индейца направился к тому месту, где их уже поджидали люди Ришери. В глубине души он надеялся, что снова хлынет дождь и смоет все «подсказки». Но небо больше не хмурилось, а с очистившегося от туч небосклона изливала фантастический свет огромная желтоватая луна.
* * *Очнувшись, Уильям первым делом огляделся по сторонам. В него тут же влили ром из запасов, ждавших их на берегу. Первые мысли его были об Амбулене.
— Как вы думаете, Кроуфорд, мог ли наш шевалье спастись?
В этот момент к ним, яростно виляя хвостиком, подбежала собачонка и принялась поскуливать и вертеться у ног хозяина.
— Что это у тебя в зубах, Харон? — вдруг воскликнул Кроуфорд.
— Смотрите, господа, что это такое? — одновременно с ним крикнул капитан Ивлин.
Песок вокруг них был словно перепахан, и на нем отчетливо виднелись темные пятна.
— Полагаю, здесь кто-то совсем недавно дрался, уже после того, как прекратился ливень. А потом того, кому не повезло, потащили во-он туда! — капитан Ивлин махнул рукой в сторону рощицы.
Пока джентльмены рассуждали, Потрошитель наклонился и, зачерпнув горсть песка, поднес его к носу, а затем лизнул.
— Дик, это кровь, — хрипло сказал он и осклабился. — Сдается мне, что тут и повязали нашего доктора.
Следы борьбы вели в заросли, где между пальмами петляла неприметная тропка. Трава здесь была примята, как будто по ней что-то волокли, а ветки вокруг были обломаны.
— Дик, смотри, что я нашел, — крикнул Уильям, — это же пряжка Амбулена! Значит, Робер все-таки выбрался на берег, но на него кто-то напал!
— Если только он не потерял пряжку раньше, когда мы укладывали пиратов, — скептически проворчал капитан Ивлин.
— А вот и нет! Она была на нем — вместе с плащом, разумеется, — когда мы уже отвалили от берега! Я почему-то обратил на это внимание, когда мы сидели с ним на веслах.
— Дайте-ка взглянуть, — потребовал Кроуфорд. — Да, Уильям, похоже, что вы правы. Амбулен был здесь совсем недавно, незадолго до нашего прихода.
— Но здесь на него напали, ранили и потом потащили куда-то в чащу! В ту сторону! Господа, скорее вперед! Мы сможем их догнать и выручить Амбулена.
— Не торопитесь, мой друг! — осадил его Кроуфорд. — Во-первых, мы не знаем, сколько их. Во-вторых, мы устали, а порох отсырел и вряд ли просохнет до утра. Мы и так еле держимся на ногах. Огня нам не разжечь, значит, надо глотнуть хорошенько рому.
— То есть как? Вы что, считаете возможным отказаться выручать товарища, Кроуфорд? — опешил Уильям.
— Во-первых, Амбулен друг только для тебя, Уильям, а для меня он всего лишь случайный деловой партнер, к тому же довольно неприятный. Во-вторых, я прибыл на этот остров для того, чтобы искать сокровища, а не для того, чтобы вытаскивать из передряг каких-нибудь французских докторишек. В-третьих, для начала было бы очень кстати обсушиться — лично я промок до костей. Ну, и в-четвертых, если выручка Амбулена будет связана с большим риском для нас, от нее и в самом деле придется отказаться, потому что в противном случае золото сэра Уолтера Рэли нам с тобой, дорогой Уильям, уже никогда не понадобится…
