Мариан Фредрикссон - Книга Каина
Натие медленно скинула свои одежды, затем распустила длинные темные волосы, сколотые гребнем. Она была нежна, скромна и маняща одновременно. Каин мгновенно разделся, крепко обнял ее, почувствовал, как маленькие упругие груди, уткнулись в его грудь, и подумал: «Я с ума сойду». Потом объявил:
– Когда мы прыгнем, ты глубоко вдохнешь, а потом, в воде, будешь держать рот закрытым.
Она кивнула, бледная от страха.
А он прыгнул, держа ее руками, чувствуя, как она сперва окаменела от ужаса, когда они погрузились на глубину, а потом расслабилась и стала хватать ртом воздух, когда они вынырнули на поверхность. Он положил ее себе на спину:
– Сейчас крепко держись за мои плечи, и мы поплывем к другому берегу.
«Даже сама Инанна не могла бы представить такого», – думала Натие, фыркая.
«И самые плечи тут станут средоточием похоти», – думал Каин, плывя и спиной чувствуя ее груди.
Они добрались до берега, нашли там местечко с мягким и белым песком, и Каин еще раз с удивлением подумал: «Неужто и это устроил Бек Нети?» Потом он взял ее так медленно и так мягко, как только мог, боясь напугать, переполненный нежностью.
Когда звезды взорвались в нем, он перевернулся на спину, ожидая опустошения и одиночества, следовавших обычно за мгновениями любви. Но Натие прильнула к нему, полулежа на его груди, целуя его глаза и волосы, нос и щеки, играя с его губами, шепча, ласкаясь.
Каин почувствовал такую благодарность, что ему захотелось плакать. «Эта девочка, – думал он, – понимает страх одиночества, не закрывается. Она другая».
Он слегка прикусил ей нос, шепнул:
– Ты была мужественна, когда прыгала.
– Да, – ответила она, – находиться в нежных объятиях, а потом плыть верхом на твоей спине – это, конечно, мужественно и весело.
Каин рассмеялся: как она прекрасна!
Потом они опять любили друг друга, и Каин познал игру, такую восхитительную и сложную, какой и представить себе не мог. Она то вела его вверх, к звездам, то увлекала в головокружительное падение к земле, зелени, чтобы затем вновь начать восхождение, снова, снова и снова. Все строилось на гармонии, сыгранности, понял он: когда его движения были слишком быстры для нее, она удерживала его на мгновение, и он научился пережидать в ней, чтобы затем пуститься опять вверх, вверх. С падением они тоже справлялись в полном согласии, и там, внизу, в цветущем саду ее грота, границу земного бытия пересекали одновременно и попадали прямо в Белый Свет.
«Теперь я больше никогда не буду одинок», – подумал Каин, вернувшись к действительности и увидев полумесяц, который уже обогнул горную гряду и удивленно взирал на них.
– Глазей, глазей, я тоже дивлюсь, как и ты.
– Но куда более усталый. Он на взлете, не то что ты, – пошутила Натие.
– Это правда, – рассмеялся Каин, так громко, что эхо разнеслось по всему берегу.
Потом они, как ни странно, начали мерзнуть, Натие даже задрожала.
– Быстро в воду, – велел Каин, и Натие на сей раз узнала, что речная вода ночью теплее воздуха.
Пока Каин плыл, неся девушку на спине, он вспоминал Лету, нежно и грустно. В ней он искал путь возвращения к жизни и к матери, начало начал. Но она сама была еще ребенком, рано познавшим различия между мужчиной и женщиной, и это познание было примитивным и грубым, как это водилось у кочевых племен. Как же ей было понять, чего он искал, что ему было необходимо для выживания?
Часто он поступал с ней скверно и очень этого стыдился.
Жертвами были оба.
Натие и Каин взобрались на пристань, кое-как натянули оставленную там одежду и прошмыгнули в дом, в большую комнату, приготовленную для них. Обувь они забыли на берегу, чуть не до смерти перепугав стража, который нашел ее некоторое время спустя. Он разбудил Энки, тот выскочил в ночь, к ужасу своему, в свете луны увидел брошенные туфли и опрометью кинулся в гостевую комнату.
Там он обнаружил Каина и Натие в объятиях друг друга на большой постели. Их мокрая одежда кучей лежала на полу. Энки подмигнул стражу, и, поняв друг друга с полувзгляда, они оставили обувь перед дверью и разошлись. Энки, очень довольный собой и сестрою, вернулся к Шам Ли:
– Где человек-рыба празднует свадьбу? В реке, а где же еще?
– Ты сын звезды?
Каин проснулся от пристального взгляда круглоглазои девочки, склонившейся над ним. Это дочь Энки пришла со слугами, принесшими завтрак на подносе.
– Да, – ответил он. – И передай твоему отцу, что сын звезды думает остаться в постели всю первую половину дня с русалкой, которую он вытащил из реки.
– А где она? – затаив дыхание, спросила девочка.
– Вон там, – ответил Каин и показал на Натие, дрожавшую от смеха.
– Ай, это же моя тетя!
– Ребенок без воображения. А теперь беги и скажи то, что я велел.
В гостевых покоях вновь началось удивительное путешествие – вверх, на головокружительные пики, и вниз, в мягкие долины.
Каин был счастлив, как дитя, счастливее, чем когда был ребенком.
У Натие были длинные, в пояс, курчавые и темные, как и у брата, волосы. Они не слушались гребня после купания в реке. И Натие теперь вертелась перед зеркалом, пытаясь укротить локон за локоном.
Каин лежал в постели и украдкой рассматривал ее отражение в зеркале: стройное тело, тонкая талия, маленькие упругие груди.
Покраснев, она обернулась, спросила:
– Я хороша, правда?
– Хороша? – не понял Каин.
– Да, в искусстве любви. – Сейчас щеки ее пылали.
Но удивление Каина не проходило.
– Ты вернула мне жизнь, а теперь спрашиваешь, хороша ли ты. Иди сюда, пока я буду причесывать тебя, ты объяснишь мне, что ты имеешь в виду.
Натие села на постель, а Каин, стоя позади нее на коленях, стал терпеливо расчесывать ее локоны.
– Понимаешь, – сказала она, – я стала жрицей Инанны не потому, что хотела иметь мужа – ведь царский дом был обречен умереть вместе с Нин. Я просто хотела вернуть к жизни культ Инанны, познав таинства Великой Матери.
– Понимаю, – тихо сказал он. – Ты этому научена и потому смогла меня возродить.
Натие от удивления вздрогнула: не так она понимала все это. Таинства – одно дело, любовное искусство, которому она обучена, другое. Но конечно же, все не так, он прав. И она вспомнила, что Бек Нети часто говорил о Каине: «Он заставляет тебя иначе смотреть на вещи, улавливать взаимосвязь». И, медленно повернувшись к Каину, она произнесла:
– Знай: я никогда не думала, что смогу любить так, как я люблю тебя.
Каин поцеловал ее, и любовное путешествие продолжилось, и так до бесконечности.
Глава двадцать четвертая
